И вновь Джейсон оказался в небольшом номере, где на этот раз он встретился с молодой парой. Голые по пояс, они сидели друг против друга на стульях и с наслаждением курили. В их блестящих глазах отражалось полное удовлетворение жизнью.

– Добро пожаловать, сосед, – проговорил молодой человек, скорее всего американец, мягким вибрирующим голосом.

– Какого черта вы делаете в моей комнате, – заплетающимся языком приступил к изложению своей программы Джейсон.

– Если это твоя комната, приятель, – перебила его девица, продолжая раскачиваться на стуле, – то все, что здесь находится, принадлежит тебе. Но, а как же мы? Разве мы похожи на твою собственность? – Девица рассмеялась.

– Господи, да ты уже готова!

– И, пожалуйста, не упоминай имени Создателя, – подытожил молодой человек. – Ты сам чертовски пьян!

– Мы не признаем алкоголь, – кокетливо добавила полуголая девица. – Он ожесточает и делает людей враждебными, вызывая из ада помощников Люцифера.

– Тебе нужно освободиться от яда, который ты получил вместе с принятым алкоголем, – продолжил молодой американец с неподдельным весельем, – а уж потом поправь свое здоровье с помощью травы. Я помогу тебе попасть туда, где ты сможешь вновь обрести свою душу…

Борну оставалось только выйти и хлопнуть дверью. Он схватил Француза за руку и негромко сказал:

– Надо уходить. Если эта история, которую ты сочинил для старого вояки, разойдется вокруг, то эти двое наверняка проведут лет двадцать во Внутренней Монголии.

Джейсон все время хмурился. Мысли о преследовании наемника не покидали его.

– Сейчас время на его стороне, – заговорил он, когда они наконец оказались на улице. – Он будет следовать инструкциям, которых мы не знаем, и в этом его преимущество.

– Но мне кажется, что они должны почти постоянно наблюдать за ним, не так ли? Они всегда должны быть где-то рядом, чтобы в удобный момент установить контакт.

– Конечно, это так. Но ведь трудность в том и состоит, что он знает об этом и постарается сам принять все необходимые меры безопасности.

Неожиданно де Анжу ухватил Борна за локоть.

– Мне кажется, что я заметил одного из наблюдателей.

– Что? – переспросил Джейсон, поворачиваясь к нему.

– Продолжай идти и обрати внимание вон на тот грузовик-фургон, который почти наполовину занял улицу, а возле него суетится человек с приставной лестницей.

– Это означает, – заметил Борн, когда они, затерявшись в толпе, приблизились к грузовику, – что прибыла служба ремонта телефонных линий.

– А теперь взгляни вперед и немного влево, где впереди автобуса стоит небольшой фургон. Видишь его? – продолжил де Анжу.

Джейсон уже увидел это и тотчас понял, что Француз с самого начала был прав относительно внешнего наблюдения. Фургон был выкрашен в белый цвет, который еще не успел потускнеть от времени и резко контрастировал с тонированными в темный цвет стеклами. Если отбросить цвет, то автомобиль был как две капли воды похож на тот фургон, который увез наемника из-под носа Борна в районе Лоуву. Джейсон внимательно вглядывался в него, стараясь разобрать надпись по-китайски, сделанную на дверной панели.

– Господи! Это же опять они! Название местности в данном случае не имеет никакого значения. В Сянгане это был птичий заповедник Чутанг, а здесь – птичий заповедник Дзинь Шан! Но как ты заметил их?

– Меня заинтересовал мужчина, который сидит рядом с опущенным стеклом. Видишь, вон то, последнее окно с правой стороны фургона? Тебе не видно его с твоего места, но я разглядел его хорошо. Кроме того, что он явно наблюдает за входом в отель, он интересен и с другой стороны. Я вижу явное противоречие с той надписью на двери, о которой ты только что сказал.

– Что ты имеешь в виду?

– Он – явно армейский офицер высокого ранга, судя по материалу и покрою мундира. Можно подумать, что славная Народная армия использует птичек для своих штурмовых отрядов.

– Птичий заповедник, по-видимому, всего лишь одно из возможных прикрытий. Когда я упустил нашего приятеля в Лоуву, он уехал на таком же фургоне, только принадлежавшем другому заповеднику. Я думаю, что это не только прикрытие, а средство опознавания при установлении контакта. Кроме того, сами заповедники являются хорошим местом для проведения тайных встреч, когда любое постороннее присутствие более чем нежелательно. Но, как бы то ни было, а интересуют нас не уединенные места, населенные пернатыми созданиями, а всего-навсего один человек… Я думаю, что нам следует разделиться, но находиться постоянно в пределах видимости. Я пройду прямо…

– Нет, теперь ничего этого уже не нужно! – перебил его Француз. – Вот наш человек!

– Где?

– Отойди немного назад! Вот сюда, в тень от грузовика. Теперь видишь?

– Который?

– Видишь священника, поддерживающего маленькую девочку, помогая ее матери сесть в автобус? – ответил де Анжу, стоя спиной к грузовику и глядя на толпу, заполнявшую площадку перед отелем. – Человек в одежде духовного лица, – продолжал Француз с необычной резкостью в голосе, – это еще один облик, который я придумал для него и научил пользоваться им. Этот черный костюм священника был заказан для него в Гонконге, я сам оплачивал его.

Внешний облик наемника был более чем хорош. Джейсон пытался критически оценить его, но всякий раз оценка была только высокой. Небольшие с проседью баки выступали наружу из-под темной шляпы, очки в тонкой стальной оправе надежно оседлали нос на бледном бесцветном лице. «Священник» излучал радость и изумление, вызванные всем, что он увидел в этом незнакомом для него месте. Он был воистину любящим всех и сочувствующим всем служителем культа, заботливым пастырем своего стада.

На какой-то миг мысли Джейсона перенеслись в другую часть света, и другое имя пришло на ум. Карлос! Он тоже охотно носил костюм священника, его темная кожа эффектно выделялась на фоне белого воротничка, производя определенное впечатление, так же как и вся его фигура, облаченная в черное. Черный цвет, цвет убийц!

– Будь внимателен и на всякий случай приготовься к преследованию! – тихо проговорил де Анжу, прерывая размышления Борна. – Он приближается к автобусу.

– Но тот уже забит до отказа.

– В этом все дело. Кто откажет в просьбе священнику, особенно если тот спешит? Это один из моих уроков.

И опять Француз оказался прав. Дверь небольшого обшарпанного автобуса, начавшая было закрываться, остановилась, как бы задержанная рукой и божьим словом, и святой отец забрался внутрь, помогая себе плечом и руками. Теперь дверь захлопнулась уже окончательно, и автобус, выпуская клубы дыма, тронулся с места.

– Это экспресс до площади Тяньаньмынь, что означает Врата Небесного Покоя, – сказал де Анжу. – Я успел запомнить его номер.

– Теперь мы должны найти такси. Идем!

– Это будет нелегко, Дельта!

– У меня есть отработанная техника решения этих вопросов, – коротко бросил Борн, выходя из тени на проезжую часть, ближе к стоянке такси.

Последняя машина делала круг, чтобы подъехать к очереди, когда Джейсон бросился ей наперерез, подняв вверх ладони обеих рук, но при этом проявляя какую-то особую скромность и даже стеснительность. Машина остановилась, и водитель высунул голову из окна.

– Че-ма?

– Вэй! – прокричал Джейсон, подбегая к водителю и протягивая ему пятьдесят американских долларов. – Бай яо бань джу, – заговорил он по-китайски, объясняя водителю, что человек нуждается в немедленной помощи и готов заплатить за это.

– Хво! – воскликнул водитель, забирая деньги. Борн и де Анжу забрались в машину, и она выехала на главную дорогу, обогнув слева весь комплекс аэропорта.

– Поезжай прямо за этим автобусом, – сказал де Анжу, слегка привставая на сиденье и используя для объяснений мандаринский диалект. – Ты понимаешь меня?

– Ваша речь более подходит для Гуандуна, но я все равно понял вас.

– Этот автобус идет до площади Тяньаньмынь.