– Каким образом?

– Мы потеряли контроль над операцией. Этот человек, человек очень смелый и отважный, выполнявший для нас роль Джейсона Борна в течение почти трех лет, был ранен и в результате этого потерял память. Он не мог вспомнить, ни кем он был, ни кем он должен быть.

– Боже мой…

– Он оказался между молотом и наковальней. На одном из островов Средиземного моря с помощью страдающего запоями врача-англичанина он пытался вернуться к жизни и обрести свое прошлое. И здесь, я боюсь, он потерпел поражение. Но женщина, расположенная к нему, такого поражения не потерпела. Она продолжала бороться. Она стала его женой. Она, полагаясь на собственный инстинкт, чувствовала, что он не убийца, целенаправленно вела его по разрушенным лабиринтам памяти и добилась успеха, вернув его нам. Но мы, однако, со всем нашим аппаратом спецслужб, не захотели слушать его, а вместо этого устроили ловушку с целью его убийства.

– Здесь я должен прервать вас, господин посол, – вступил в разговор Рейли.

– Но почему? – спросил Хэвиленд. – Мы пока разговариваем в рамках намеченного, а запись беседы уже не ведется.

– Я хотел просто заметить, что изложенное вами относится лишь к отдельным сотрудникам названных спецслужб, а не определяет отношение правительства к этой проблеме. Это должно быть четко выделено.

– Хорошо, – согласился дипломат, коротко кивнув. – Имя этого конкретного человека – Конклин. Но это же нонсенс, Джек. Государственные службы участвовали в этом. Такие факты есть.

– Но ведь государственный аппарат принимал участие и в его спасении.

– Да, это было, но уже позже.

– Но почему? – задал вопрос Мак-Алистер. Теперь он подался вперед, захваченный всей историей. – Ведь он же был одним из нас. Почему кто-то хотел уничтожить его?

– Его потеря памяти была связана еще с одной потерей. Никто не хотел верить этому, но имелись факты, свидетельствующие о том, что он совершил предательство и, убив троих своих руководителей, попросту сбежал с принадлежащими государству деньгами. Речь идет примерно о пяти миллионах долларов.

– Пять миллионов?..

Изумленный помощник Госсекретаря опустился в кресло.

– И такая сумма была выдана ему лично?

– Да, – подтвердил посол. – Эти деньги тоже являлись частью общего стратегического плана.

– Но какова сущность этого проекта, о котором вы все время говорите? – заинтересованно спросил Мак-Алистер.

Рейли взглянул на Хэвиленда. Дипломат кивнул и заговорил вновь:

– Мы создали убийцу, чтобы выманить и захватить другого, намного более опасного киллера, находящегося в Европе.

– Карлос?

– А вы очень быстро соображаете, господин помощник.

– Ну, кто же еще мог сравниться с Борном, почти полновластно господствовавшим в Азии?

– Это сравнение искусственно поддерживалось, – заметил Хэвиленд. – Свое выражение оно нашло в разработанной нами операции, которую возглавила группа «Тредстоун-71». Название было заимствовано из адреса конспиративного дома в Нью-Йорке, на 71-й улице, где проходил подготовку Джейсон Борн. Это был центр управления операцией.

– Теперь я понимаю, – сказал Мак-Алистер. – Борн двинулся в Европу, чтобы заставить Шакала, я имею в виду Карлоса, вылезти на свет.

– Я уже отметил, что вы очень быстро соображаете, господин помощник.

– И вы говорите, что этот человек, ставший Джейсоном Борном, этот мифический убийца почти три года играл эту роль, а потом был…

– В него стреляли, и он получил тяжелое ранение в голову, – прервал помощника Хэвиленд.

– И он потерял память?

– Абсолютно.

– Боже мой!

– Однако, несмотря на то что случилось, он с помощью женщины-экономиста из Канады сумел обрести новую жизнь. Удивительная история, не правда ли?

– Это невероятно. Но каков же этот человек, сумевший совершить подобное?

Рыжеволосый Рейли и дипломат переглянулись.

– Теперь мы вплотную подошли к окончательной цели нашего совещания, к точке отсчета. И я вновь повторяю, обращаясь к вам, господин помощник Госсекретаря, – проговорил верный страж государственных секретов, переводя тяжелый взгляд в сторону Мак-Алистера, – если у вас остаются хоть какие-то сомнения, я по-прежнему предлагаю вам уйти, пока не поздно.

– Я не собираюсь менять своего решения. У вас есть лента с записью моего обязательства.

Глаза помощника Госсекретаря встретились с жестким взглядом представителя Совета Национальной безопасности. Он повернулся к Хэвиленду.

– Пожалуйста, продолжайте, господин посол. Кто этот человек? Откуда он появился?

– Его имя Дэвид Вебб. В настоящее время он является профессором, преподает историю Востока в небольшом университете штата Мэн и женат на женщине канадского происхождения, которая фактически вывела его из лабиринта. Без нее он был бы убит, а без него она бы тоже погибла. В общем, они просто-напросто погибли бы друг без друга.

– Удивительно! – воскликнул Мак-Алистер.

– Но дело в том, что это его вторая жена. Его первый брак закончился трагической гибелью жены и детей. Вот это и стало началом истории, о которой идет речь. Несколько лет назад он был молодым служащим иностранного отдела Госдепартамента, располагавшегося в Пномпене. Великолепный ученый, знаток Востока, говорящий на нескольких языках и диалектах, женатый на девушке из Таиланда, с которой он познакомился в университете. Вот таким образом начинал свою карьеру Дэвид Вебб. Они жили с двумя детьми в доме на берегу реки и имели в перспективном плане открытие собственного музея восточной культуры и истории. Когда война во Вьетнаме расширилась и начала угрожать ближайшим соседям, то одной из жертв эскалации стала эта семья. В одно «прекрасное» утро одиночный самолет, теперь уже никто и никогда не узнает, какой из сторон он принадлежал, уничтожил его жену и детей, когда они отдыхали на реке.

– Как ужасно, – прошептал Мак-Алистер.

– Это был тот момент, когда что-то произошло внутри этого человека. Он стал тем, кем никогда не был и не собирался стать даже в самом кошмарном сне. Он стал одним из рейнджеров, членов партизанского отряда, и носил имя Дельта.

– Дельта? – повторил помощник Госсекретаря. – Партизан? Боюсь, что здесь я ничего не понимаю.

– Теперь, когда вы приняли решение, я могу пояснить то, что не понятно вам. Вебб отправился в Сайгон в надежде найти выход своему гневу, и вот там, по иронии судьбы, через офицера ЦРУ Конклина, он попадает в отряд местного сопротивления под кодовым названием «Медуза». Там не было имен, только клички по буквам греческого алфавита. Так Вебб стал «Дельтой-1».

– «Медуза»? Я никогда не слышал об этом.

– Позвольте мне ответить, – вступил в разговор Рейли. – Досье на эту группу все еще сохраняется в тайне. Но я тем не менее могу пояснить вам некоторые общие вопросы, связанные с ее участием во вьетнамской войне. Эта группа, или отряд, была собрана из людей самых разных национальностей, проживавших в районах, прилегающих к Сайгону, и хорошо знавших окружавшие его джунгли. По правде говоря, большинство этих людей были преступниками и даже убийцами, но они выполняли нужную нам работу по борьбе с вьетнамцами. И именно среди них оказался Дэвид Вебб.

– С его прошлым, его академическими задатками он добровольно стал частью этой группы?

– У него был очень сильный побудительный мотив, – заметил Хэвиленд. – Он был уверен, что самолет, уничтоживший его семью, прилетел из Северного Вьетнама.

– Другими словами, – вновь заговорил Рейли, – он немного помешался на этом. Во время операций, проводимых «Медузой», этот человек показал себя способным на такие вещи, которых никто и никогда не ожидал от него. Возможно, что над всеми этими поступками стояла подсознательная жажда смерти.

– Смерти?..

Помощник Госсекретаря не смог закончить фразу.

– В настоящее время это одно из наиболее широко распространенных объяснений, – прервал его дипломат.

– Когда война закончилась, – продолжал Рейли, – ему уже ничего не оставалось в жизни: теперь все его существование неразрывно было связано с войной и опасностью. Наше предложение стало в то время спасением для него: мы предоставили ему возможность жить так, как он привык, то есть постоянную возможность умереть.