– Нет, этого она не говорила.

– Сейчас наши люди будут звонить в Вашингтон, и мы надеемся получить информацию о том, где она живет. А от соседей можно будет узнать и о ее лечащем враче. Я думаю, доктор, на это уйдет немного времени.

– Я хочу, чтобы всю информацию о ней передали по спутниковой связи. Так будет быстрее. А еще лучше, если бы я мог поговорить с ее врачом сам.

– Вы считаете, что ее положение критическое?

– Пока не думаю, майор.

Вот теперь они делают то, что я и хотела. Господи! Как хочется есть! Я буду есть пять часов подряд, когда выйду отсюда, а выйду я обязательно! О Дэвид! Понял ли ты, что я хотела сказать тебе? Темные деревья – это клены, они везде похожи. А один кленовый лист – это Канада. Посольство! Это было в Париже! А в Гонконге есть канадское консульство! И здесь не должна повториться та ужасная ошибка! Я попытаюсь вернуться в Оттаву и подключить многих к этому делу. Твоя память повреждена, но моя должна справиться за двоих. Сейчас они думают, что я больна, и очень обеспокоены этим. Ведь они не преступники, не убийцы, а обычные бюрократы, дорогой Дэвид. А бюрократы везде одинаковы. Над ними так и видна эта огромная надпись ПРАВИТЕЛЬСТВО.

Когда комната опустела, Мари открыла глаза. Дверь была закрыта, но она знала, что в коридоре есть охрана, она слышала, как майор-китаец давал им указания. Охранники никогда не входили в ее комнату. Посещали ее только врач-англичанин и две медицинские сестры, которых знала охрана. Мари старательно изучила все правила в этом госпитале и полагала, что это поможет ей. Она немного приподнялась и села, устроившись поудобней. Очень хотелось есть! Но теперь она вспомнила еще об одном. Эта мысль даже позабавила ее. Ведь даже если опросить всех их соседей по университетскому городку в штате Мэн, никто из них не сможет высказать даже предположение о том, кто был ее лечащим врачом. Они поселились там не так давно, и ей, за всеми хлопотами, некогда было вспомнить о каком-либо враче. Слава богу, они прожили бок о бок с докторами почти восемь месяцев, и наконец-то можно было от них отдохнуть. Кроме Мо Панова, она вообще никого не хотела видеть из медицинского окружения. А что касается здоровья мужа, то она сама прилагала к этому столько усилий, что вполне могла бы иногда заменить и врача. Деревья, Дэвид! Мои любимые деревья ждут меня. Я верю, что кленовый лист принесет нам счастье!

Но для этого она должна кое-что сделать. Мари дотянулась до шнура с пультом управления и нажала кнопку вызова медсестры.

Через несколько минут дверь открылась, и в комнату вошла китаянка лет сорока в очень опрятном и чистом халате.

– Чем я могу помочь вам? – приятно улыбаясь, спросила она на достаточно чистом английском.

– Я смертельно устала, но никак не могу уснуть. Не могли бы вы дать мне таблетку снотворного?

– Я посоветуюсь с вашим врачом, он пока еще здесь. И я уверена, что все будет хорошо.

Сестра вышла, а Мари, встав с постели, приблизилась к дверям. Халат соскочил с ее левого плеча, и она почувствовала это из-за присутствия кондиционера, который работал почти круглые сутки. Приоткрыв дверь, она внимательно посмотрела на плотного китайца, сидящего на стуле по правую сторону от нее.

– Да, мисс?..

– Тихо!.. – проговорила она, приложив палец к губам. – Зайди сюда! Быстро!

Обескураженный молодой китаец последовал за ней в комнату. Мари быстро подошла к постели и забралась на нее.

– Иди сюда! – прошептала она, следя за поведением китайца. – Я не хочу, чтобы меня кто-то услышал.

– В чем дело, леди? – проговорил тот, не сводя с нее глаз, и наконец медленно сделал несколько шагов вперед. – Дверь закрыта, так что можете говорить, вас никто не услышит.

– Ты не знаешь, почему меня держат здесь под охраной?

– Для вашей же безопасности, мисс, – соврал тот, стараясь сохранить невозмутимость.

– Да, я вижу это. – Она услышала приближающиеся шаги медсестры и резко повернулась, обнажив обе ноги. В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла сестра.

– О? – Китаянка была явно испугана. Она смотрела на смущенного охранника, в то время как Мари пыталась прикрыть себя пледом.

– Мне интересно знать, почему ты здесь, а не снаружи? – спросила она охранника.

– Леди хотела поговорить со мной! – воскликнул он, отступая назад.

Китаянка повернулась к Мари.

– Это так?

– Ну, если он так говорит…

– Это какая-то глупость, – произнес китаец, подходя к двери. – Леди явно нездорова, у нее что-то с головой. – Он вышел и закрыл за собой дверь.

Китаянка вновь посмотрела на Мари, в ее глазах был вопрос.

– Вы хорошо себя чувствуете?

– Моя голова работает нормально, и я никогда не говорю глупостей. – Мари сделала паузу, потом продолжила: – Когда этот толстый майор уедет отсюда, вы не смогли бы зайти ко мне? Я хотела кое-что рассказать вам.

– Мне очень жаль, но я не смогу. Вы нуждаетесь в отдыхе. Вот, я принесла ваши таблетки и стакан с водой. – Женщина еще раз посмотрела на Мари и скрылась за дверью.

Мари вновь встала с постели и тихо подошла к двери в коридор. Приложив ухо к металлической панели, она смогла расслышать несколько голосов, но разговор шел в основном по-китайски. Сколько ни продлится эта общая беседа, она так или иначе закончится, а ей нужно подготовиться к дальнейшему. Поэтому она отошла от двери и направилась к шкафу с одеждой. Как ни странно, но они оставили здесь несколько вещей, которые купили по ее просьбе в Гонконге. Почему они это сделали? Неужели Джейсон Борн был прав, и они видели перед собой только больную женщину? Дрожащие руки и частые глотательные спазмы убедили их в ее слабости и заслонили от них все остальное? Люди делают выводы лишь на основании того, что они видят, гораздо легче и охотней, чем на основании длительных умозаключений.

Теперь она должна найти то, что поможет осуществить ее план. Она обошла все углы комнаты, заглянула в ванную, подняла трубку отключенного телефона. Что же все-таки она ищет?

Изучай все вокруг. Ты обязательно найдешь что-то, что сможешь использовать. Эти слова принадлежали Джейсону Борну, а не Дэвиду. Наконец она увидела.

Во всех госпиталях и больницах постель снабжалась устройством для изменения положения больного. Это она часто могла наблюдать в Вирджинии, где Дэвид находился особенно долго. Устройство имело механизм управления, снабженный металлической ручкой. Ей очень часто приходилось пользоваться этой ручкой, и она прекрасно знала, как ее можно вытащить. Этот металлический предмет вполне подходил для ее целей. Она вытащила ручку и спрятала ее под пледом. Посмотрев на часы, Мари обнаружила, что прошло около пятнадцати минут, как сестра принесла ей таблетку. Тогда она легла, укрывшись пледом, оставив руки сверху, и приготовилась ждать. Когда сестра вошла в комнату, Мари прикрыла глаза, как бы находясь в полусне.

– Ну и хорошо, моя дорогая, – сказала женщина, сделав несколько шагов от двери. – Вы очень взволновали меня, я не буду этого отрицать, но у меня на ваш счет имеются очень четкие инструкции. Сейчас майор и доктор уехали, и теперь я могу поговорить с вами. Что вы хотели мне сказать?

– Нет… не сейчас, – едва слышно прошептала Мари, ее голова безвольно клонилась в сторону подбородка, глаза были едва приоткрыты. – Я так устала… Мне пришлось принять таблетку…

– Это охранник вывел вас из себя?

– Он… просто больной… Он не смог бы расстроить меня ничем… Он что-то говорил мне…

– Что вы имеете в виду, когда говорите «больной»?

– Он… просто любит смотреть на женщин… Он не должен беспокоить меня, пока я сплю… – Мари закрыла глаза.

– Джанг! – едва сдерживая гнев, произнесла женщина. Она вышла в коридор, закрыла дверь и набросилась на охранника.

– Эта женщина сейчас спит, и не думай помешать ей хоть как-то!

– Мне не нужны твои лекции, чертова карга! У меня есть своя работа!

– Поглядела бы на тебя, как ты занят своей работой! Утром я все расскажу майору Линю! – Женщина еще раз взглянула на китайца и пошла дальше по коридору, все еще возбужденная от неожиданной стычки.