– Да, он сплоховал. В связи с этим замечанием у меня возник вопрос: когда в вашем окружении стало ясно, что я не являюсь «оригиналом»? – с неподдельным интересом спросил Джейсон.

– С самого первого момента! – воскликнул полковник. – Годы оставляют свой след, не так ли? Лицо нельзя уберечь от влияния времени. Твое лицо не могло быть лицом человека из «Медузы». Ведь с тех пор прошло около пятнадцати лет, а ты выглядел всего лишь на тридцать. В «Медузу» не брали детей. Нам было ясно, что ты всего лишь перевоплощение, созданное Французом.

– Итак, через три часа я жду сообщение в казино, кодовое слово «кризис», – закончил Борн и положил трубку.

– Это ужасно! – раздраженно заявил Джейсон, выходя из полуоткрытой застекленной кабины в зале круглосуточного узла связи и неприязненно глядя на Мак-Алистера.

– Вы все сделали очень хорошо, – сказал аналитик, заполняя бланк заказа для оплаты разговора. – Сейчас я оплачу счет. – Помощник Госсекретаря направился к возвышению, где за прилавком операторы принимали плату за международные переговоры.

– Видимо, вы упустили что-то самое главное, – продолжил Борн, пристраиваясь рядом с ним. – Это не сработало, и, скорее всего, из-за неортодоксальности и очевидной простоты, которая не пользуется спросом, по крайней мере, в данном случае.

– Если бы вы выступали на митинге, я бы согласился с вами, но вы вели несколько иную беседу, причем по телефону.

– Что вы хотите сказать?

– Только то, что сама эта стратегия раздражает вас не потому, мистер Борн, что в своей основе она базируется на ваших предпосылках; с такой точки зрения это фактически ваша стратегия. А беспокоит вас то, что использую эту стратегию я, а не вы. Как и Хэвиленд, вы полагаете, что я не способен на большее.

– Я не думаю, что уже пришло время или подвернулся случай, когда вы можете доказать свое умение обращаться с автоматом! Если вы проиграете, то я в самый последний момент буду думать не о вашей жизни, а сначала подумаю о Дальнем Востоке и о мире вообще.

– Уверяю вас, что нет никаких причин для того, чтобы я смог провалиться. Если даже я ошибусь, то дело не пострадает. Шэн проиграет в любом случае, будет он живой или мертвый. Через 72 часа консульство в Гонконге будет вынуждено сделать первый очевидный шаг в этом направлении.

– Я не одобряю заранее спланированное самопожертвование, – сказал Джейсон, когда они выходили на улицу. – И, кроме того, от этой так называемой стратегии попахивает ловушкой. Они учуют это, я уверяю вас!

– Да, если торговаться с Шэном будете вы, а не я. Вы называете все мои предложения любительскими, вы не признаете мои решения, поскольку они исходят от человека, который никогда не был на реальной оперативной работе. Но я знаю, что делаю, мистер Борн, уверяю вас, вы только дайте мне оружие.

Эту просьбу помощника Госсекретаря выполнить было нетрудно. На берегу залива, на набережной Руа де Лоршез, находилась квартира де Анжу, представлявшая собой небольшой арсенал вооружений, с которым Джейсон был поверхностно знаком. Оставалось только добраться туда и выбрать то, что необходимо для путешествия через границу Гуандуна. Для облегчения их путешествия Мак-Алистер предусмотрительно захватил с собой дипломатические паспорта. Сверх ожидания, посещение квартиры на Руа де Лоршез заняло значительное время. Прошло уже около двух часов, как Джейсон вкладывал в руку Мак-Алистера пистолет за пистолетом, наблюдая за его реакцией и выражением лица. Наконец они остановили выбор на «чартер армс» калибра 0.22, снабженном глушителем. Это был самый маленький пистолет из имеющихся в арсенале де Анжу.

– Цельтесь в голову и старайтесь выпустить по крайней мере не меньше трех-четырех пуль, все остальное будет за мной.

Мак-Алистер был полностью поглощен созерцанием арсенала, пока Джейсон изучал содержимое ящиков, отыскивая оружие, обеспечивающее убойную силу при сравнительно небольших размерах. В конце концов он выбрал три автоматических пистолета типа «КС-9», в которых применялись нестандартные, расположенные сбоку магазины, каждый из которых вмещал тридцать патронов.

Вооруженные таким образом, около четырех часов утра они вошли в полупустое казино и направились в конец длинного, отделанного красноватым деревом бара. Борн прошел прямо к тому месту, где он сидел за несколько дней до этого, а помощник Госсекретаря выбрал место на четыре стула дальше.

Бармен, разумеется, узнал своего щедрого ночного гостя, который дал ему возможность за один вечер получить недельный заработок. Поэтому, помня об исходящей от него щедрости, бармен приветствовал Борна с оттенками уважения и даже некоторого покровительства, стараясь предугадать все возможные желания клиента.

– Ней хоу а!

– Ма-чао. Мгой, – ответил Борн, объясняя по-китайски, что и его здоровье, и его настроение в прекрасной форме.

– Английский виски, не так ли? – спросил бармен, уверенный, что память не подводит его и поможет получить очередное вознаграждение.

– Я посоветовал своим друзьям в казино в отеле «Лисбоа», чтобы они побеседовали с вами. Мне кажется, что вы один из лучших барменов в Макао.

– «Лисбоа»? О, там делаются настоящие деньги! Я благодарен вам, сэр! – И он бросился готовить выпивку для Борна, как бросались легионы Цезаря на штурм.

Получив свой стакан, Джейсон кивнул, не произнося больше ни слова, а бармен с явной неохотой направился в сторону Мак-Алистера. Тот, как успел заметить Борн, заказал белое вино, рассчитался, весьма точно, и записал сумму в записную книжку. Бармен пожал плечами, видимо, подчеркивая незначительность клиента, выполнил малоприятный заказ и отошел к центру почти пустого бара, стараясь не терять из вида своего главного клиента.

Но вот, кажется, лед тронулся.

Да, в казино появился новый человек! Хорошо одетый китаец, в темном костюме, сшитом явно на заказ. Это был старый знакомый Борна, специалист по рукопашному бою, не до конца усвоивший основы нескольких грязных приемов, тот самый человек, с которым Борн прошел через холмы Гуандуна. Полковник Су Джиань не хотел рисковать в сложившихся обстоятельствах и поэтому использовал этой ночью самого надежного связника, никаких подставных стариков, никаких проституток на этот раз не было.

Китаец неторопливо миновал несколько столов, изучая игровое поле, будто стараясь угадать стол и место, где его поджидала удача. Он подошел к столу с номером 5 и, несколько минут понаблюдав за раскладом карт, с нескрываемым интересом уселся за стол и достал из кармана толстую пачку денег. Среди них, как догадался Джейсон, был конверт с пометкой «Кризис».

Минут через двадцать безупречно одетый китаец покачал головой, положил деньги в карман и поднялся из-за стола. Этот человек знал путь через холмы! Он знал кратчайший путь к Шэну! Борн отчетливо понимал, что он должен перехватить его, и сделать это нужно как можно скорее! Он взглянул на бармена, который был в другом конце бара, занимаясь с официантом, обслуживающим столы, а затем перевел взгляд на Мак-Алистера.

– Аналитик! – резким шепотом произнес он. – Оставайтесь на месте!

– Что вы задумали?

– Поприветствовать собственную матушку, храни ее Бог! – Джейсон поднялся со стула и направился к дверям вслед за связником. Проходя мимо бармена, он тихо сказал на кантонском диалекте: – Я скоро вернусь.

– Никаких проблем, сэр.

Выйдя на улицу, он последовал за китайцем, одетым в костюм от дорогого портного, и шел за ним несколько минут, пока тот не свернул в узкую, плохо освещенную улицу, двигаясь по самой темной ее стороне. Поскольку больше никаких встреч не происходило, Борн понял, что, передав сообщение, связник собирается покинуть район казино. Он пробежал несколько метров, и в тот момент, когда связной уже открывал дверцу автомобиля, дотронулся до его плеча. Человек резко повернулся, сделав профессионально отработанный выпад левой ногой. Борн отскочил назад и поднял обе руки вверх, показывая тем самым, что его намерения абсолютно мирные.