— И снова вас ждут последние новости нашего острова, — вещал приятный гортанный голос. — Вчера мисс Кира Рид, исследователь-консультант из крупной лондонской компании, ужинала в «Убежище Сэма Лорда» в обществе Джайлза Эрла, владельца плантации Шугар-Хилл. Мисс Рид прибыла на остров совсем недавно и остановилась в Сент-Джоне, в отеле «Сэнди-Лейн». Говорят, она приехала, чтобы провести исследования в области производства сахара.

Кира удовлетворенно усмехнулась. Что ж, реклама на радио уже есть. Однако интересно, откуда они узнали об исследовательских работах?

Солнце, поднимаясь из-за отрогов гор, окрашивало все в золотистые тона. Утренний воздух был так свеж и чист, что девушка, быстро допив сок, надела купальник и направилась к пляжу через благоухающий сад. Бросившись в прозрачную голубую воду, она поплыла вперед, с радостью ощущая, что больная нога почти не беспокоит ее.

Забрать в Бриджтауне свои визитные карточки, нанести визит в полицейский участок и получить права, о которых говорил Джайлз, можно и позже. Кстати, это простая формальность, так как Кира привезла с собой водительское удостоверение, но раз уж он так хочет, она все сделает, даже оплатит регистрационные расходы.

Кстати, о деньгах. Джайлз так и не назвал размер ее оклада. Скорее всего это будет довольно большая сумма…

Этим же утром Кира решила снова пойти в Фиттс-Хаус и встретиться наконец с Бенджаменом Ридом. В сущности, она ведь именно для этого и прилетела сюда. Однако явиться к деду надо инкогнито. Когда-то Бенджамен ясно дал понять, что не желает иметь ничего общего с внучкой, и Киру сейчас это вполне устраивало.

Да, ей не нужен ни один мужчина — ни дед, ни Брюс, ни Джайлз Эрл. Подумать только, даже Персиваль Коннор отнесся к ней без всякой теплоты и отплатил за ее преданность и годы безупречной работы черной неблагодарностью. Ну и пусть! Теперь, слава Богу, Кира сама твердо стоит на ногах, хотя одна из них иногда еще подводит ее.

Нахмурившись, Кира перевернулась на живот и быстро поплыла к берегу. Ее переполняли злость и обида.

Добравшись до мелководья, она пошла вперед. Постепенно дыхание ее стало размеренным, а волнение улеглось. Вдруг за спиной послышался всплеск. Значит, не она одна вышла искупаться в такую рань?

Только добравшись до берега, Кира обернулась. Странно, но она ничуть не удивилась, увидев, кто именно выбрался из воды следом за ней. Мокрое стройное тело Джайлза блестело в лучах восходящего солнца, крупные капли падали с волос на широкие загорелые плечи, черные плавки облегали узкие бедра.

— Вы плыли так быстро, что я испугался, не гонится ли за вами акула. Однако они в наших водах не водятся. Так что же случилось? В ногу вцепился краб?

— Даже несколько. — Кира подождала, пока он приблизится. — Время от времени это со мной случается.

— А, тогда понятно, почему иногда у вас такой затравленный взгляд.

— Кстати, что вы тут делаете? — пропустив мимо ушей его реплику, осведомилась девушка.

— Я здесь живу, — усмехнулся Джайлз, сверкнув белыми зубами. — Моя вилла неподалеку. — Он небрежно махнул рукой в сторону густых зарослей дикого винограда, спускающихся прямо к пляжу. — Она там, а называется «Копенс».

— «Копенс»? Откуда такое странное название?

— Видите ли, в 1695 году некто Сэмюэль Копен нарисовал «Панораму» Бриджтауна, как он сам ее назвал. Это была первая карта нашего острова. В ту пору Бриджтаун более всего походил на большой морской порт в датском стиле: красные черепичные кровли, кирпичные трубы и деревянные причалы. В заливе было полно трехмачтовых фрегатов. В общем, вполне преуспевающий портовый город. У меня в доме висит копия «Панорамы» Копена.

— А Бриджтаун и сейчас процветает? — поинтересовалась Кира.

— К сожалению, нет. Наш остров не раз подвергался разрушительным ураганам. В 1780-м один из них превратил Бриджтаун в груду руин. Кафедральный собор был полностью уничтожен, гавань и причалы занесло песком, под завалами погибло множество людей. Разбушевавшаяся стихия — страшная вещь, Кира, она беспощадна ко всем без разбору — и к белым, и к черным.

Кира внимательно слушала Джайлза, однако ее крайне смущало то, что она стоит перед ним в облегающем лайкровом купальнике, который едва прикрывает бедра и грудь. Но, видит Бог, у нее и в мыслях не было соблазнять его своими формами! Она же не знала, что Джайлз именно здесь плавает по утрам!

— А когда тут пронесся последний ураган? — переминаясь с ноги на ногу, спросила Кира.

— В 1955 году налетел тайфун, впоследствии названный Джанет. Все прогнозы метеорологов указывали на то, что он обойдет Барбадос стороной, но страшный северный ветер внезапно сменился южным. Однако самый ужасный по силе тайфун обрушился на остров 10 августа 1831 года. Он бушевал восемь часов подряд, а когда наконец унесся прочь, от города камня на камне не осталось.

Девушка испуганно уставилась в безоблачное небо, словно пытаясь увидеть первые признаки надвигающейся беды.

— А когда здесь сезон ураганов? — Голос ее дрогнул.

— Вам нечего бояться. — Джайлз тряхнул головой, сбрасывая с волос капли воды. — Самым опасным считается период с августа по ноябрь, а к тому времени вы уже вернетесь в ваш туманный Лондон. Между прочим, откуда у вас русское имя?

— От отца, — машинально ответила девушка. — Он был русским…

Кира запнулась и, прикусив губу, бросила настороженный взгляд на Джайлза, однако тут же поняла, что это — обычное любопытство. Вот дуреха! И чего, спрашивается, испугалась? Островитяне, хотя и обожают сплетни, уже давным-давно забыли, что дочь Бенджамена Рида когда-то вышла замуж за русского танцовщика.

— Ваше замечание о рекламе оказалось справедливым. — Кира поспешила сменить рискованную тему. — Сегодня я включила радио и услышала кое-что о себе. В сообщении были кое-какие неточности, но в основном…

Джайлз лукаво усмехнулся:

— В «Убежище» я расписался в книге посетителей. Пронырливые репортеры в поисках сенсаций непременно заглядывают в нее.

— Вы расписались за меня?

— А почему бы и нет? Согласитесь: ведь вы обрадовались, услышав по радио свое имя! Вам было приятно? Или вы привыкли к вниманию средств массовой информации?

Босс Киры, Коннор, не выносил средства массовой информации, к журналистам относился с неприязнью, интервью давал только в случае крайней необходимости и утверждал, что репортеры вечно перевирают его слова.

— Нет, не привыкла. Свое имя по радио я услышала впервые.

— Что-то еще случилось с вами в первый раз? — легко, без всякого нажима спросил Джайлз. — Я имею в виду вчерашний вечер.

Взгляд его медленно скользнул по ее хрупкой фигуре и задержался на лице. «Что-то тревожит ее, — подумал он. — В своем прелестном купальнике она выглядит так неуверенно, словно ей не по себе». Внезапно его снова охватило желание прижаться к этим полным, сладким губам, заставить Киру улыбнуться, чтобы увидеть, как ее глаза вспыхнут от радости.

Опасаясь, как бы руки сами не потянулись к беззащитной девушке, Джайлз скрестил их на груди. «Это какое-то безумие! — промелькнуло у него в голове. — Сколько дней я знаком с ней? Два или три всего-навсего. Так откуда же взялось ощущение, что меня связывает с ней какая-то крепкая нить? Почему я убежден, что наша встреча далеко не случайна и многое обещает — и мне, и ей?..»

— Простите, не поняла, — сухо проговорила Кира и направилась туда, где песок уже высох после прилива. Ей стоило неимоверных усилий делать вид, будто она не замечает, что высокий стройный мужчина с блестящими мокрыми волосами следует за ней. Всем своим существом она ощущала исходящую от него опасность, однако в чем заключалась эта опасность, она не понимала, и это смущало и тревожило ее.

— Кира! Не уходите! У меня возникла неплохая идея. Я приглашаю вас позавтракать. На моей вилле, в саду.

— Нет, благодарю.

— Клянусь, я не буду больше задавать щекотливых вопросов. И даже не стану кидаться в вас грейпфрутами.