— Я видел, как «Полли» входила в гавань… Во всяком случае, по-моему, это была она. Паруса выглядели так же, как у нее.

Прю старалась обуздать разбушевавшееся сердце. Какая разница, здесь он или нет. Он отправил ее, не сказав даже «до свидания», не попросив прощения. Он должен был догадаться, что она любит его. После первого поцелуя она уже не могла это скрыть.

Но сейчас ее собственные чувства должны отступить на задний план, дело не в них. Сто Гедеонов Макнейров не могли бы сделать ее брата лучшим стрелком.

— Прайд, я все перебрала, нет другого способа. Ты просто должен разрешить мне пойти и встать вместо тебя, — ровным голосом проговорила она.

— Прю, оставь это. Женщинам не разрешены дуэли, таков закон.

— И мужчинам тоже, по крайней мере легальные. И что ты знаешь о законе?

— Столько же, сколько и ты.

— Ну, легально или нелегально, кто-то должен пойти с тобой и прежде всего посмотреть, чтобы этот заморский дьявол не насыпал в твой пистолет черного перца.

Прайд широко улыбнулся: Прю неожиданно напомнила ему отца, который даже в возрасте, близком к пожилому, сохранял пылкий нрав.

— Если мне повезет, Гедеон пойдет со мной и проследит, чтобы меня не надули.

— Как я хотела бы, чтобы ты передумал! Он дернул прядь волос, которые она сушила на послеполуденном солнце сидя на скамейке возле кухни.

— Не бойся, я вернусь целым и невредимым. Клоду уже скоро тридцать, возраст немалый. Практически он старик.

Гедеону, должно быть, полных тридцать, и он определенно не старик, рассеянно подумала она. Ну да ладно, хватит убеждать его. Если ее план удастся, оправдываться не понадобится.

Еще не рассеялась темнота, когда на следующее утро Прайд тихо постучал в дверь ее спальни. Прю знала, что он совсем недавно вернулся домой, хотя ему следовало бы спать дома.

— Прю, ты уже проснулась? — тихо спросил он, будто она могла в такую ночь хоть на минуту забыться сном.

Он просунул в дверь голову, и она сделала вид, будто трет спросонок глаза.

— Уже пора, так быстро? Гедеон будет секундантом?

— Он до темноты не вошел в порт. Начался отлив, и, наверно, он опоздал и теперь войдет с высоким приливом. Сейчас я побегу, чтобы поймать его. Я только хотел дать тебе знать, чтобы ты не беспокоилась обо мне.

От отчаяния Прю на мгновение закрыла глаза. Дело такое серьезное, а он чуть ли не радуется дуэли.

Мальчишка!

— Ты пожелаешь мне удачи?

Она бы пожелала, чтобы он упал и сломал, черт побери, ногу. Вот чего бы она пожелала!

— Ты же знаешь, как я тебе желаю удачи, — вместо этого ответила она.

— Послушай, Прюди, сейчас еще очень рано, и у меня уйма времени, чтобы найти Гедеона. Но если я вдруг опоздаю, не окажешь ли мне услугу? Скажи Клоду, чтобы подождал, я приду прямо куда надо.

— Не стану беспокоиться, даже если он заплачет, — сухо заметила она. — Уверена, что он уже в предвкушении блаженства — вырвать твои глаза и печенку и отправить тебя прямиком в царство Божие.

Он расплылся в улыбке и с галантным салютом ушел.

Несколько минут спустя она услышала, как он закрыл за собой входную дверь. Его шаги простучали возле крыльца в направлении к старой лодке.

У Прю мелькнула мысль, что вряд ли бы он так улыбался, если бы имел хоть малейшее представление о том, что она задумала.

Пожалуй, лучше всего, решила Прю, надеть одну из рубашек Прайда, а для этого надо пробраться в его спальню. Там же она позаимствовала и нанковые брюки с отворотами, из которых он вырос еще прошлой зимой.

Длинным куском муслина, с вечера приготовленным и висевшим на спинке кровати, она затянула груди, постаравшись, чтобы повязка не мешала свободному движению правой руки. Закончив с этим, надела рубашку и завязала муслин узлом высоко под горлом.

Оставалось только обуться. У нее был выбор: или матерчатые туфли матери, или башмаки Прайда, слишком большие для нее. Не хватало еще споткнуться в критический момент. Лучше идти босиком. В тумане вряд ли кто-нибудь заметит, что у нее удивительно маленькие ноги для молодого человека восемнадцати лет.

А главное — попасть на место встречи с Деларушем раньше Гедеона и Прайда. Ее меньше всего беспокоила законность участия в дуэли женщины или законность проведения дуэли без секунданта у одной из сторон. Нет, насколько она знала Деларуша, ему наплевать на формальности. Его волнует только одно — с первой же попытки отправить противника в мир иной.

И если ей не удастся правильно выбрать момент для выстрела, тогда именно она и подарит ему первую попытку. Прю рассчитывала с одной стороны, на стремление Деларуша поскорее покончить с младшим Эндросом и, с другой, — на долгие объяснения с Гедеоном, которые задержат брата.

Бросив озабоченный взгляд на небо, Прю с облегчением заметила первые серебристые полоски света. У нее был выбор из нескольких путей, ведущих к берегу, потому что так называемая благоустроенная деревенская дорога проходила стороной.

Когда она направилась к двери, у нее вырвался нервный смешок. Что, если другая враждующая пара назначила это же время? Придется ли ей и Клоду попридержать свой пыл, пока двое других разрешат разногласия кулаками, ножами, шпагами или пистолетами?

Нет, чертовски не похоже. В самое короткое время француз и его кузен с лицом подонка, который, конечно, будет подбадривать родственника, постараются сделать свое дьявольское дело — пробить дырку у нее в груди!

И еще последнее, что она сделала, прежде чем покинуть дом. Наклонила верхушку свечи, чтобы та немного покоптила. Потом обхватила фитиль пальцами и размазала образовавшуюся сажу по щекам и чуть больше по подбородку, надеясь, что при утреннем сумраке это сойдет за какую-никакую бороду. Внешне близнецы были удивительно похожи, хотя в последнее время черты Прайда приобрели некоторую угловатость, а лицо Прю осталось округлым.

И надо будет сделать вот что. Она уткнется подбородком в шарф, а шляпу надвинет на самые глаза. Если ей повезет, то она сможет одурачить Деларуша. Прю уже давно поняла, что большинство людей видят именно то, что ожидают увидеть. А кто же ожидает увидеть женщину, занявшую место мужчины на дуэльном пятачке?

Пятачок оказался всего лишь небольшим бугорком, чуть возвышавшимся над уровнем окружающих болот. Беспрестанные ветры придали своеобразные очертания нескольким разлапистым кедрам и старым дубам, отделявшим участок от топи, и замедлили их рост. Вершина бугра была плоской, без кустов и прекрасно подходила для дуэли на пистолетах.

Туман, словно саван, лежал на топких низинах и вился вокруг кривых стволов кедров. Воздух был удивительно холодным, потому что на востоке у горизонта только чуть мерцал серый свет. Солнце еще не показывалось.

Торопливо шагая по узкой белой песчаной тропинке между двумя широкими затопленными низинами, Прю чувствовала, как при каждом ударе сердце уходит в пятки.

Боже, сделай так, чтобы Деларуш пришел раньше, чем Прайд. Сделай так, чтобы он пришел раньше, чем меня покинет отвага и я убегу. Укрепи мою руку, чтобы я могла сохранить подонку его несчастную жизнь. Потому что я не хочу иметь на совести бремя его души. Но, Боже, позволь мне ранить его в самое болезненное место, какое ты можешь придумать, так, чтобы после этого он оставил нас в покое!

Гедеон лежал без сна на борту «Полли» и ждал приличного часа, чтобы начать поиски Прюденс, когда до него донесся удар лодки о корпус судна. Теперь он одевался и слушал парня.

— Вы сами понимаете, — закончил свой рассказ Прайд, — что время терять нельзя.

— Ты говоришь, что француз владеет всем, что когда-то принадлежало твоему отцу? — Гедеон натянул брюки и застегивал их.

Прайд снял с вешалки белую батистовую рубашку и протянул Гедеону.

— Мистер Симпсон купил у папы склады и трактиры, он сделал это для Деларуша, но никому не сказал. Мы первый раз узнали об этом, когда француз во время своего последнего визита показал нам бумаги.