На этом и мы поставим точку. Тебе уже известно достаточно, чтобы иметь представление о реальной истории этого похода, и на его основе ты самостоятельно разложишь мнемозаписи по полочкам в памяти. Вдруг тебе понадобится сделать это без моего участия…

Не смотри, не смотри на меня круглыми глазами, Лана. Я сказал, что на этом… хм, мы закруглимся, и своего решения не изменю. Учись терпению. Это главное качество воина. Вовсе не сила. Вот бы один из героев этой истории своевременно об этом вспомнил…»

Под лежачий камень вода не течёт. И ещё одно подходящее выражение нашлось в одном из наречий мира Земля. Действительно, покой – враг памяти.

«Только мёртвые не имеют привычки помнить». (Заблуждение, естественно, в свете того, что мы узнали о реальных мёртвых, но у человечества подобных заблуждений множество, и оно цепко за них держится.)

Что я такое? Мечта, видение, память. Человек умирает, а что остаётся? Душа? Говорят, душа живёт вечно… Но ведь ПАМЯТЬ – это и есть душа. Значит, где-то, как-то память о каждом человеке сохраняется. Возможно, у Вселенной где-то и есть свои мнемоархивы, в которых записывается всё и вся. Есть или нет, нам не ведомо.

Поэтому в любом случае не помешает подстраховаться.

Очень хорошо, что в команде двое, которые раньше фактически находились по разные стороны баррикад. Один сходил в разведку боем и вернулся из отчаянной вылазки чуть ли не единственный из всех. Второй оставался в крепости и на своей шкуре испытал, что такое осада. Приверженцы разных тактик… для стратегического замысла это на пользу, на том и строился расчёт. Даже если кто-то из них погибнет. Даже если погибнут они оба. Даже если погибнут другие. Даже если погибнут все… кроме последнего.

Два истребителя-бомбардировщика, угодившие в сектор обозрения одного из следящих устройств, на огромной скорости пронеслись над подземным заводом, скрытым лохматым зелёным покрывалом лесного массива. Только и успели воздушные машины скинуть несколько мощных зарядов на маленькую расчищенную взлётно-посадочную площадку.

И хоть оба пилота были достаточно опытными, больше они не выполнили ни одного манёвра. Система ПВО сработала чётко. Как только пара боевых флайеров вышла из режима невидимости для бомбометания, по ним был открыт плотный заградительный огонь. Раскатистые звуки двух взрывов засвидетельствовали факт их последней посадки. Возможно, пилоты и успели катапультироваться, но всё произошло настолько стремительно, что на этот счёт возникали сильные сомнения.

И всё же со своими задачами за эти считаные секунды пилоты справились. Они успели поразить обе цели. Одна из них уже догорала в клубах густого чёрного дыма на раскуроченной площадке. Это была яхта класса «Призрак Императора», начинённая высококлассными компонентами технологии невидимости. Обычно такие летающие лимузины использовались для транспортировки особо важных пассажиров. В другую цель промазать было просто невозможно – это был сам военный завод, раскинувшийся под поверхностью планеты на несколько квадратных километров.

Две продолговатые бомбы, вонзившись в землю, выплавили себе тоннели в толстом слое железобетонных защитных перекрытий завода и проникли внутрь комплекса. Но ни одна из них так и не взорвалась. С громкими хлопками стенки этих бомб разделились на лепестки и разлетелись окрест, сметая всех, кому не поздоровилось оказаться поблизости. Оголившаяся сердцевина оказалась ничем иным, как противоперегрузочным модулем с человеком внутри.

Две капсулы внедрились в разных помещениях завода, но выскочившие из них бойцы в штурмовых скафандрах высшей защиты очень быстро объединились в пару, уничтожив всех попавшихся им на пути сотрудников безопасности подземного комплекса. Они были разных размеров, один большой, другой заметно меньше, но оба – одинаково стремительны и беспощадны. Если судить по элитным боевым скафандрам, стоимость которых могла составить годовой бюджет небольшой колониальной станции, это были специально отобранные кадры, такие системы кому попало не доверят. Но одна деталь абсолютно не вязалась с экипировкой спецназовцев: тюремные контроль-ошейники, виднеющиеся на их шеях сквозь забрала шлемов, которые убийцы не удосужились даже затемнить.

Перемолвившись жестами на особом наречии профессиональных воинов, они продолжили своё кинжальное наступление, сметая на своём пути всех, кто пытался воспрепятствовать их стремительному продвижению. Высокий шёл впереди, а меньший, прикрывая спину напарнику, отставал от лидера на несколько шагов.

Пронзительный сигнал тревоги и заполошные вспышки авариек наполняли все цеха, лаборатории и коридоры. Группы рабочих в спешке покидали производство, а сотрудники безопасности завода занимали позиции во всех стратегически важных местах. Стальные аварийные переборки наглухо закупоривали многие помещения и проходы к ним.

Но это почему-то совершенно не остановило вторжения, и спустя считаные минуты комплекс содрогнулся от взрыва. Следом за толчком погас свет. Всё оборудование, работавшее от центрального энергетического генератора, замерло, многие системы безопасности, в том числе и система ПВО, переключившись на резервные источники питания, стали работать на двадцать процентов своей номинальной мощности и десять процентов функциональности. Темноту в коридорах нарушали лишь мертвенно-белые лампочки аварийного освещения. Они питались от автономных батарей.

По одному из коридоров завода очень быстро и организованно продвигался небольшой отряд хорошо вооружённых людей в армейских комбинезонах. Они сопровождали человека в цивильной одежде. По его виду можно было судить, что солдаты охраняют далеко не последнего облечённого властью представителя человеческого сообщества. Этот человек подходил к сканеру очередной переборки, закрытой по сигналу тревоги, и открывал её на несколько десятков секунд, пропуская свой отряд сопровождения в следующую секцию. Открыть аварийно закупоренные двери любого объекта могла лишь «персона номер один» на этой планете. Этот штатский и являлся номером Первым.

Открыв которые по счёту створки, отряд очутился внутри шестиугольного перекрёстка комплекса. В центре этого помещения, внутри кольцевого баррикадного нагромождения столов, стульев, шкафов и продовольственных автоматов, спрятались бойцы службы безопасности завода. Все они были на взводе. Судя по сообщениям, вылетающим из их переговорных устройств, кто-то, пробивая бронированные огнеупорные перекрытия, стремительно продвигался в их сторону, уничтожая при этом все импровизированные блокпосты их коллег.

Охранники комплекса узнали, конечно, очень важную персону, они стали отчаянно кричать и жестикулировать, предупреждая вошедших о приближающейся опасности. Но как только отряд продвинулся на несколько шагов в сторону прохода, необходимого идущим, глухой удар в одну из бронированных переборок, перекрывающих входы в помещение, заставил всех обернуться. Бойцы сопровождения и забаррикадировавшиеся охранники вмиг умолкли и вскинули своё оружие, нацелив его в направлении звука.

Бронированная переборка издала дерущий морозом по коже скрежет и следом за ним звуки, схожие с теми, что издают лопающиеся стальные струны. В свете аварийного освещения на переборке появилось и стало расти маленькое пятнышко, покрытое инеем. Пятно быстро расползалось под звон трескающегося от низкой температуры металла. Удар с той стороны переборки впрыснул в помещение металлические раскрошившиеся ошмётки. Появилось небольшое рваное отверстие, в которое незамедлительно влетел длинный цилиндрический предмет.

С криками «Бомба!» сотрудники безопасности комплекса нырнули в укрытие. Большинство бойцов сопровождения прыгнули на пол, прикрывая головы оружием и руками, а остальные, теряя драгоценные секунды и рискуя своими жизнями, подхватили охраняемую персону и укрыли за баррикадой. Но ожидаемого взрыва не последовало. Цилиндр зашипел и выбросил густые клубы горячего и едкого дыма, которые в считаные секунды заполнили помещение целиком.