Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Надо же, как странно, — сказала она и пошла обратно к своему мокрому велосипеду.

Закрыв дверь, Зоуи вернулась к компьютеру и перечитала сообщение от Мэтью Соупера.

«Решил связаться с тобой по этому адресу. Книгу почти дочитал. Надеюсь на счастливый конец, потому что я слегка романтичен. Буду рад получить от тебя ответ. Мэтью».

Она закусила нижнюю губу. Этим вечером они с Россом собирались вместе поужинать, но сегодня днем он отменил их встречу. Опять, черт бы его побрал. Она была так несчастна, что не смогла работать и приехала домой пораньше. Ну, ладно, приступим, сказала она себе.

«Привет, Мэтью. Рада, что «Мидлмарч» тебе понравился…» И она рассказала ему о своей работе, о доме и даже о литературном кружке. Зоуи попыталась создать впечатление, что у нее никого нет («В общем-то так оно и есть…» — подумала она), и предложила пообедать в одном французском ресторане недалеко от ее работы.

Послав сообщение, она переоделась в джинсы, глубоко вздохнула и отправилась убирать комнату Гидеона.

Пришел очередной вторник, и к вечеру я понял, что скучаю по нашему кружку. Однако Бернис приехала домой на редкость рано и была необычно мила со мной. Она даже выкупала Джорджию.

— М-м, как вкусно, — сказала она про мое довольно обычное блюдо из макарон. — Спасибо. — Она настояла на том, чтобы самой вымыть посуду, а потом сказала, что совсем забыла про купленный мне подарок.

Бернис? Подарок?

— Вот.

Это была рубашка — бледно-голубая, синтетическая, скучная; думаю, такие рубашки должны нравиться Клайву. «Какими разными стали мы с Бернис, — подумал я. — И неужели у нее всегда был такой некрасивый нос?» Я вяло поблагодарил ее.

— Я подумала, что тебе пригодится новая рубашка на защиту диссертации.

А тут она была права. Джорджия обслюнявила и описала все мои рубашки, и, кроме того, они все уже были достаточно изношены.

— Отличная мысль.

— Гм, — сказала она, устраиваясь на диване и подбирая под себя ноги.

Бернис никогда не вела себя так по-домашнему. Обычно она то ходит по комнате, то что-нибудь открывает, то что-нибудь со стуком закрывает, то громко говорит по телефону. Но только не сидит с ногами на диване, глядя мне в глаза.

— Я говорила тебе о курсах, на которые отправляет меня мое начальство?

Ха! Маленький отпуск с Клайвом в одной из гостиниц Котсуолда.

— Нет, — ответил я.

— Это на неделю. В Камбрии. Я думала, что уже говорила тебе.

Врунья.

— Нет, по-моему, не говорила.

— На самом деле меня не будет дома всего десять дней. Начиная с этой пятницы.

Десять дней? Я, как мог, постарался скрыть свой восторг и изобразил на лице озабоченность:

— Ну, может быть,я справлюсь…

— Отлично! — сказала она, подскочила с дивана, схватила свой портфель и через пять секунд уже сидела перед компьютером. — Отчеты, — объяснила она и больше за вечер не вымолвила ни слова.

— Это Донна Блэкторн? — спросил мужской голос в телефонной трубке.

— Да, — ответила она неохотно. Опять проверка из соцобеспечения? Сколько раз она им говорила, что на ее банковском счету три фунта и что живет она в муниципальном доме, а они все никак не успокоятся.

— Это Росс Кершоу. Вы мне писали.

Донна так и застыла посреди кухни. Как же не вовремя он позвонил! Джейк требовал свой школьный завтрак, а стиральная машина взревела в режиме последнего отжима.

— О, здравствуйте, — сказала она, направляясь в сторону стенного шкафа под лестницей.

— Добрый день. Как поживаете?

Она проскользнула в шкаф и захлопнула дверцы, протянув под ними телефонный шнур.

— Спасибо, хорошо.

Черт, как здесь темно. Но зато тихо.

— Я бы хотел встретиться с вами. В ваш следующий приезд в Лондон.

— Хорошо, с удовольствием, — ответила она несколько скованно: отчасти из-за того, что старалась говорить раскованно, но грамотно, отчасти из-за того, что в шкафу водились пауки.

— Может быть, послезавтра? — спросила она. Нет смысла тянуть время. А так к Рождеству, может, деньги уже будут лежать в банке.

— В пятницу? Отлично. Пообедаем вместе?

— Хорошо.

Он сказал, что встретит ее на Паддингтонском вокзале:

— Я буду держать в руках «Файнэншл Таймс» — на случай, если вы не узнаете меня. В жизни люди зачастую выглядят совсем иначе, чем на телеэкране.

— Это такая розовая газета?

— Гм… скорее, оранжевая.

— Ага. — Она не хотела противоречить ему. Ее отец тоже плохо различал цвета. Утверждал, что у него серая машина, когда все вокруг отлично видели, что она зеленая.

— Во сколько?

Росс предложил час дня, и Донна поспешно согласилась, стремясь выбраться из шкафа прежде, чем задохнется от недостатка кислорода или пока на нее не упал паук. Она не могла решить, что было хуже.

Они попрощались. Повесив трубку, Донна открыла дверцу шкафа и обнаружила за ней две озадаченные рожицы.

— Где мой бутеблод? — спросил Джейк.

Эта неделя в магазине была оживленной, а Майлз как назло слег с простудой. Кейт заработала приличную сумму денег, но совсем не успела поработать над заказами, поэтому, когда в пятницу в одиннадцать утра Эд втащил в дверь коляску с Джорджией, Кейт просто умоляла его присмотреть за магазином, пока она работает в «студии».

— Нет проблем, — сказал Эд и снял пальто.

Кейт удивилась тому, с какой охотой он согласился, но чуть позже, достав краски и установив ужасный туалетный столик пятидесятых годов посреди комнаты, она вспомнила слова Эда о том, что сидящему дома папаше иногда становится одиноко. Что у него нет такого широкого круга общения, как у молодых мам. Однажды врач, навещавший Джорджию, порекомендовал ему одного парня, Стюарта, но Эд зашел к нему только один раз: Стюарт оказался неспособным говорить о чем-либо, кроме подгузников своей дочери. Еще Эд рассказывал, что мамочки в его местной детской поликлинике старались вовлечь его в свой круг, но он не смог посещать их утренние чаепития, потому что за чаем мамаши беззастенчиво кормили своих детей, а он слишком возбуждался от вида голых грудей.

Покрыв туалетный столик грунтовкой, Кейт пошла проверить, как там Эд. Ну, если быть честной, ей просто хотелось посмотреть на него. Он бы очень украсил собой магазин, подумала она. Привлекал бы покупательниц. Вот если передвинуть прилавок к витрине так, чтобы Эд был виден с улицы…

— Ну что, все в порядке? — спросила она.

— Абсолютно. Никаких налетчиков, только какой-то парень с мусорным мешком и веревкой вместо ремня.

— Это Харольд. Он заходит иногда посидеть. Только не подпускай его к желтому шезлонгу.

— Ох, извини, — он встал и подошел к шезлонгу. — Он не сильно запачкался, — отряхивая сиденье рукой. — Ну, может, если пройтись влажной…

— Не волнуйся. Все равно его никто не купит. Ах да, еще может зайти Сумасшедшая Пэт. Она будет рассказывать о том, как ей удаляли катаракту. Просто выслушай ее.

— Ладно. Значит, нормальных покупателей не ждать.

— Нормальные обычно приходят по субботам.

Эд сунул руки в карманы брюк и нервно позвенел мелочью.

— Да, кстати, — сказал он. — Бернис уехала на десять дней. На курсы.

— Правда?

— Так она сказала. Если ты не против, мы могли бы, ну, ты знаешь, сделать что-нибудь вместе. На выходных. Но только если ты не против. У тебя, наверное, есть другие дела.

— Завтра я весь день буду здесь, а потом…

— Приходи ко мне завтра на ужин! Если хочешь, возьми с собой Чарли.

— Нет, она отвратительно ведет себя!

— Не бойся, я умею управляться с детьми. И думаю, что пройду тест под названием «Чарли».

— Ну, раз ты так уверен, — не стала спорить Кейт, но про себя решила, что оставит Чарли дома под предлогом какой-нибудь болезни.

Мы с Кейт в задней комнате пытались заниматься сексом не соприкасаясь телами, потому что рубашка Кейт была вымазана краской, и вдруг услышали, что в магазин кто-то вошел. Я поспешил в торговый зал, чтобы предотвратить похищение Джорджии, и обнаружил там пожилую женщину, которая ходила по залу, брала в руки мелкие предметы и разглядывала их. Она помахала мне зеркальцем в декоративной рамке.

19
{"b":"163598","o":1}