На широком экране телевизора, стоявшего на дальнем конце стола, замелькали полосы, через несколько секунд сменившиеся четким изображением человека, при виде которого Флоренс, даже спустя столько лет, стиснула зубы от раздражения и еще куда более темных чувств. Глупое сердце вдруг загрохотало в груди, как отбойный молоток.
— Вуаля, дамы! Джекоб Тревельян! — провозгласила Энни.
На кассете был запечатлен фрагмент телевизионного спектакля, в котором Джекоб снялся около года назад. Он исполнял одну из главных ролей, но это была роль антигероя — его обычное амплуа, в котором он весьма преуспел. Его тонкая, обстоятельная, усложненная манера исполнения приковывала взор. Казалось, будто он с экрана телевизора переместился в комнату редакции и играет непосредственно среди них. И даже Флоренс вынуждена была признать, что выглядит он потрясающе.
Джекоб Тревельян, в синих джинсах и домашнем свитере, вальяжно развалившись в кресле, с едкой учтивостью высмеивал героиню пьесы. Каждая произнесенная им фраза несла в себе глубокий подтекст; голос густой, резонирующий. Флоренс видела этот спектакль, когда он впервые демонстрировался по телевидению, и тогда, сама того не желая, была взволнована красотой Джекоба, которая с годами стала еще ярче. Нос прямой, твердо очерченный рот, лицо худощавое, чуть вытянутое и широкоскулое, совсем как у нее, хотя Флоренс была приемной дочерью в семье Тревельянов и не имела кровных уз с Джекобом. Ко времени съемок спектакля волосы у него отросли и соблазнительно вились на лбу, за ушами и у самого ворота на шее.
Но прежде всего обращали на себя внимание глаза — чисто голубые, сияющие, как ледяная гладь скованного морозом озера. Флоренс не забыла, как они буравили ее, излучая холодное пренебрежение, сбивая с толку, вызывая головокружение. Вот и сейчас у нее голова пошла кругом.
В последних кадрах короткого фрагмента герой Джекоба внезапно вскакивает с кресла и недоброй поступью начинает мерить шагами комнату, демонстрируя свою статную фигуру и тигриную грацию.
Ты всего лишь несносный позер, Джекоб! — думала Флоренс, подавляя в себе восхищение, хотя сознавала, что никто из сидевших за столом не разделяет ее мнения. Все остальные женщины зачарованно наблюдали за его игрой. Джекоб еще не приобрел ни всемирной известности, ни славы голливудского секс-символа, — что наверняка потешило бы его самолюбие, раздраженно думала Флоренс, — но у представительниц слабого пола Великобритании он пользовался баснословным успехом. Почти каждая женщина, которая заговаривала с ней о Джекобе, — а таковых было немало, ведь они носили одну фамилию, — как правило, или была влюблена в него, или жаждала с ним переспать.
Флоренс, хмуро глядя на экран, слушала Энни, которая зачитывала краткую справку о профессиональной деятельности Джекоба Тревельяна с его первых шагов до настоящего момента: участие в классических постановках пьес Шекспира; роли в паре относительно недорогих английских фильмов, получившие бурно восторженные отзывы критиков; отмеченные наградами роли в телеспектаклях; озвучивание голосов за кадром и чтение стихов на радио.
— Как мы знаем, в Соединенном Королевстве он пользуется большой популярностью, особенно в роли барда с Эйвона, но мировой известности пока не достиг… — Энни кивнула Лавинии, уже державшей в руке другую кассету, и продолжала: — Однако вскоре, возможно, все изменится… Этот кусочек пленки вообще-то не должен существовать… Вы даже не представляете, чего мне стоило раздобыть его. — Лавиния вставила кассету в видеопроигрыватель, и, когда на экране высветилось изображение, Энни объяснила: — Текущий съемочный материал "Возлюбленной Немезиды" еще никто, кроме самих участников съемочной группы, не видел.
О Джекоб, свинья, ты с каждым разом все отвратительнее! — думала Флоренс, приковавшись взглядом к новому образу своего кузена, в котором тот намеревался предстать перед зрителями в грядущем телесериале. Странное, очень странное чувство владело ею, но она вполне отдавала себе отчет в том, что эта последняя вспышка негодования таила в себе парадокс и имела совершенно иной источник происхождения. Она с одинаковой силой ненавидела Джекоба как за его неотразимость, так и за его гнусный поступок в отношении ее самой и Дэвида!
— Ну, а теперь скажите, есть ли среди вас поклонницы Джекоба Тревельяна? — с усмешкой поинтересовалась Энни и, увидев парочку взметнувшихся рук, удивленно вскинула брови. Очевидно, главный редактор никак не ожидала, что в ее команде, состоявшей исключительно из практичных и искушенных профи, найдутся романтические натуры, падкие до чар кинозвезд. Тем более что, будучи сотрудниками журнала "Современная женщина", они общались со знаменитостями почти ежедневно. — Ладно. Раз уж вы оценили его достоинства в других фильмах, думаю, глядя на эти кадры, вам захочется его просто съесть! — продолжала Энни, наградив подчиненных непристойной ухмылкой. Флоренс едва не затошнило от дурного предчувствия. — Джек Дарвиль был известный повеса и волокита, и его любовный роман с леди Оливией Ньюхейвен, как указывается в документальных источниках, отличала особенная страстность. Телевизионщики, разумеется, стараются выжать из этого материала по максимуму, стремятся показать даже то, чего не было… принимая во внимание финансовое обеспечение проекта. По сценарию, как пить дать, предусмотрены любовные сцены с обнажением, так что нам представится возможность полюбоваться великолепным господином Тревельяном во всей его красе! — Энни смачно хмыкнула, а две "поклонницы" и Флоренс покраснели.
— В одежде, правда, он тоже смотрится неплохо. Особенно в этой постановке. На "Возлюбленную Немезиду" выделены большие деньги, что находит яркое отражение и в декорациях, и в гардеробе. Костюмы центральных персонажей сшиты на заказ у известных модельеров.
Да, наряды исключительные, думала Флоренс, глядя на своего брата в причудливом старомодном костюме, который был ему на редкость к лицу. Знаменитый денди Неистовый Джек щеголял в элегантном бордовом сюртуке, нарядной рубашке с высоким воротом и шейным платком, поверх которой был надет серый шелковый жилет с вышивкой, идеально сочетавшийся с серыми брюками и темными сапогами. Любой другой мужчина в подобном наряде имел бы женоподобный вид, но Джекоб, сколь ни досадно это признавать, смотрелся в нем как истинный романтический герой, воплощение мужественности и рыцарского духа. А длинные волосы придавали его внешности лоск искусного соблазнителя из плутовского романа.
— Студия, естественно, много выиграла оттого, что Джекоб Тревельян согласился на столь вопиюще показушную роль, — говорила Энни, в то время как на экране герой Джекоба петлял по закоулкам Лондона эпохи Эдуарда.
Должно быть, Неистовый Джек спасался бегством от очередного обманутого мужа или еще кого-нибудь. Флоренс невольно восхищалась атлетизмом своего брата: он энергично, с грациозной легкостью лавировал среди людей, то ныряя, то выныривая из толпы и всегда при этом оставаясь в фокусе телекамеры. Интересно, размышляла Флоренс, в "Возлюбленной Немезиде" он сам выполняет трюки? К тому же там есть душераздирающие сцены кровавых сражений из истории Первой мировой войны. Пожалуй, сам, пришла к выводу девушка. Джекоб достаточно упрям и самонадеян, к тому же он всегда стремится во всем быть хозяином положения. Собственно это, рассеянно думала Флоренс, и явилось камнем преткновения в их отношениях.
— …Потому что до этого он играл главным образом классику, — проник в ее мысли голос Энни. Флоренс, виновато потупившись, вновь стала следить за ходом рассуждений главного редактора. — Ибсена, Чехова и, разумеется, Шекспира, — разглагольствовала та. — Он, так сказать, эстетствующий актер. И второе. Режиссеры также стремятся вовсю эксплуатировать его внешность. Настоящий Джек Дарвиль был скорее обаятельный, чем красивый. Но Джекоб Тревельян наделен и тем и другим. За что непременно ухватятся создатели рекламы, разжигая у публики новую волну страстного обожания.
