Глава 13
Если еще хоть один человек поблагодарит меня за помощь, меня точно вырвет! Это снова повторилось сегодня утром. Я ехала в тридцать шестом автобусе и спокойно наслаждалась кроссвордом, временно застряв на тринадцатом номере по вертикали. «Прочь, о сон! Спать нельзя!» — явно анаграмма. И тут позвонила Белла, рассыпаясь в благодарностях.
— Если бы не ты, я бы не познакомилась с Эндрю, — прощебетала она. — Если бы не ты, я бы не пошла на тот бал!
— В таком случае тебе нужно благодарить Беверли, — заметила я. Автобус притормозил на остановке. — Это же была ее идея, не моя.
— Да, Роуз, но ты меня пригласила. И когда я собиралась на бал в тот вечер, то понятия не имела, что встречу свою Судьбу! Я так рада, что познакомилась с ним! — Она была в экстазе. Я молча показала кондуктору проездной. — Я тебе говорила, что послезавтра мы едем кататься на лыжах? В Клостерз. Там катается принц Чарлз.
— Ты едешь кататься на лыжах? Как же дизайн-бюро?
— О, нас не будет всего неделю, — беззаботно проворковала она.
— Но как Беа справится в одиночку?
— Она отлично справится. Она и так взяла на себя почти все организационные вопросы, ей нравится командовать — ты же ее знаешь. И, честно говоря, я поняла, что счастье в личной жизни для меня важнее, чем успех в бизнесе.
Тут Белла затянула песенку про Эндрю, без конца повторяя, какой же он «лапочка». Я опять заглянула в кроссворд. Прочь, сон… нельзя спать… где же анаграмма? С, о, н, о, с, п, а, т, ь…
— Я еще кое-что хотела тебе сказать, Роуз, — добавила Белла.
— Что?
— Ну, ты же знаешь, что муж твоей ассистентки Серены работает на Эндрю.
— Да, Роб, — сказала я, выглянув в окно. На клумбе в парке расцветали нарциссы.
— Дело в том, что, к сожалению, его пришлось уволить.
Пришлось уволить?
— Но у них трое маленьких детей, — горячо возразила я.
— Я в курсе, — вздохнула Белла. — И очень расстроена. Но, судя по всему, он был бесполезным сотрудником. Так вот, почему я тебе все это говорю — если Серена упомянет об этом, естественно, она выставит Эндрю в негативном свете, и мне бы это пришлось не по душе.
— Не переживай, Белла, — спокойно ответила я. — Как бы Серена ни отзывалась об Эндрю, это ни в коем случае не изменит моего мнения о нем.
— Груз с души свалился, — вздохнула Белла. Меня подмывало высказать свое истинное мнение об Эндрю, но она меня опередила. — Ладно, пора бежать. Навострить лыжи! Увидимся на вечеринке, Роуз. Пока-а-а!
Я опять вернулась к тринадцатому номеру. Что же это за анаграмма? О сон, спать… «Опасность». Ну конечно.
Придя на работу, я обнаружила, что Серена говорит по телефону Она не сняла пальто — странный знак, — говорила шепотом, и вид у нее был очень расстроенный. Она подняла глаза, увидела меня и швырнула трубку, будто обжегшись.
— Привет, Серена! — Я так бодро и громко поздоровалась, что побоялась, как бы она не оглохла. — Как поживаешь?
— Прекрасно! Прекрасно, — дерганно ответила она. — Все замечательно. Да, да… да, да. Все чудесно. Я в порядке, я в порядке, — бессвязно повторяла она, не в силах придумать ни одной ходячей мудрости в свое утешение. — Разумеется, все чудесно. Почему ты спрашиваешь?
— Ну, потому что я всегда спрашиваю, как дела, вот почему.
— Так знай, у меня все отлично, — не унималась она. — Все хорошо. В порядке. В полном, — проговорила она и схватила охапку писем. — Займемся работой.
Она принялась разрывать конверты. Руки у нее тряслись, глаза вылезли на лоб. Бедняжка Серена — увольнение Роба окончательно ее доконает. Но она явно не собиралась делиться со мной плохими новостями, поэтому я притворилась, что ничего не знаю. Она датировала письма, а я послала Рики еще одно электронное письмо и немедленно получила раздраженный ответ.
Роуз, если ты не прекратишь капать мне на мозги, я не продлю твой контракт в марте. К твоему сведению, «Дейли пост» национальная газета, а не фонд помощи неудачникам. Р.
Мы с Сереной просмотрели сегодняшнюю почту — прыщи, недержание мочи, покраснение на коже, менопауза у мужчин, храп и выпадение волос. И еще одно письмо от Колина Твиска. Я узнала его женственный круглый почерк и набрала полные легкие воздуха. Что будет в его письме на этот раз? Еще одна порция конфетти? Приглашение на ужин? Или куча несносных комплиментов, как обычно?
Дорогая мисс Костелло, — писал Колин. — Я хочу сказать, что очень разочарован вами. — Надо же… — Не могу поверить, что женщина, к которой я всегда относился с искренним уважением, оказалась настолько развращенной. — Какого черта??? — Когда я увидел телефоны новых горячих линий в вашей рубрике, я был потрясен до глубины души — и испытал отвращение. «Как внести разнообразие в сексуальную жизнь»? «Фетишизм»? Сначала я даже не поверил, что вы несете ответственность за эту откровенную грязь. Но позже я узнал, что вы не только сделали эти бесстыдные порнографические записи, но и сами составили текст! Несмотря на то что однажды вы дали мне отличный совет — который, позвольте сказать, помог мне создать счастливые отношения с моей теперешней подругой, Пенелопой Бойнк, должен сказать, что с сегодняшнего дня я отказываюсь читать вашу колонку. Я буду читать рубрику вашей конкурентки, Джун Снорт, из газеты «Дейли ньюс». И отныне намерен прекратить приятное эпистолярное общение с вами. С отвращением, К. Твиск
Я в изумлении перечитала послание, потом взглянула на Серену и улыбнулась.
— Аллилуйя! — воскликнула я. — Я только что узнала чудесную новость.
— Везет, — с горечью ответила она.
— Маньяк Колин отвязался от меня. Теперь я ему отвратительна, потому что озвучила текст горячих линий для извращенцев. Вот это новость! Надо сочинить что-нибудь еще более отвратительное, чтобы отбить у него всякую охоту иметь со мной дело, — с восторгом проговорила я. — Что бы такое придумать, Серена? «В постели втроем», нет, лучше «В постели вшестером»! Нет, лучше «Секс вдесятером»! «Сексуальные игрушки», «Сексуальные игры», «Однополый секс», «Разнузданные оргии», «Сексуальные отклонения», «Садомазо», «Горячая линия для свингеров». Как думаешь, Серена?
— Новые горячие линии очень популярны, — ответила она вроде немного поспокойнее. — В финансовом отделе говорят, что поступило несколько тысяч звонков.
Почему бы тогда Рики не дать ей прибавку, сердито подумала я. Завтра опять наведаюсь к нему и на этот раз не потерплю ответа «нет» — устрою ему взбучку. Я еще раз утешилась радостной мыслью, что Колин от меня отстал. Больше не будет жутковатых, покрытых поцелуйчиками писем, восторженно подумала я. И пыхтения в трубку. Не надо будет беспокоиться, что он вломится ко мне в дом. И никаких посылок с конфетти. Я перечитала его послание. «Отныне намерен прекратить эпистолярное общение…» Надутый кретин. Точно! Напишу-ка и я ему коротенькое послание. Я в резких тонах объяснила, как меня порадовала перспектива никогда в жизни больше не общаться с ним ни эпистолярно, ни по домашнему телефону (многозначительное добавление). И бросила письмо в ящик для исходящей почты с таким же облегчением, как камень с души. В веселом, приподнятом настроении я позвонила своему адвокату Фрэнсис узнать, как продвигается развод.
— Мы еще не получили подтверждение факта вручения, — объяснила она.
— Это займет много времени?
— Подтверждение должно прийти в течение восьми рабочих дней. На прошлой неделе в Патни была двухдневная забастовка работников почты, поэтому прошение он получил только восемнадцатого. Значит, учитывая, что сегодня среда, мы получим документ к двадцать седьмому числу.
— Но если он не пришлет бумагу, придется тебе найти его адвоката.
— У него нет адвоката — он сам занимается разводом.
— Почему?
— Потому что тут нет ничего сложного, и, очевидно, ему хочется сэкономить пару тысяч.
В обеденный перерыв я не пошла в кафетерий, как обычно, а решила перехватить сэндвич прямо на рабочем месте. Серена ушла, что не в ее привычках, но сейчас она переживает сильный стресс, и наверняка ей захотелось подышать воздухом. Только я откусила кусочек чиабаты с авокадо и беконом, как на мобильник позвонила Беа. Она рыдала навзрыд.
