О детских годах выдающегося русского полководца, героя Отечественной войны 1812 года, известно немногое. Родился Дмитрий Сергеевич Дохтуров 1 сентября 1759 года в семье капитана лейб-гвардии Преображенского полка Сергея Петровича Дохтурова. Род его был древним, известным в истории еще с XVI века, но весьма небогатым. Дохтуровы были обычными мелкопоместными дворянами средней руки.

В семье чтились военные традиции. Отец и дед Дмитрия были офицерами Преображенского полка, старейшего полка русской гвардии, сформированного еще Петром I в 1687 году в селе Преображенском. Детство Дмитрий Дохтуров провел в имении матери в селе Крутом Каширского уезда Тульской губернии. Это была ровная размеренная жизнь, обычная для весьма заурядной барской усадьбы, не отмеченная ничем особенно примечательным.

Самые яркие впечатления остались у Дмитрия от общения с крестьянами и дворовыми детьми. Он тонко подмечал особенности русского характера, доброту и радушие простых людей. И, может быть, именно от этих детских впечатлений происходит та неизменная забота о русском солдате, которую он всегда проявлял, став военачальником.

Родители Дмитрия, однако, несмотря на свои весьма скромные доходы, стремились дать детям хорошее домашнее образование. Особое внимание уделялось изучению иностранных языков. В одиннадцать лет Дмитрий Дохтуров легко говорил на французском и немецком языках и даже на не столь популярном тогда итальянском.

Устройство будущего Дмитрия было главной заботой родителей. Материальное состояние семьи не позволяло рассчитывать на легкую и блестящую карьеру. Надежда могла быть лишь на военную службу. К тому же будущий полководец с малых лет проявлял интерес к военным рассказам отца. В январе 1771 года Сергей Петрович довез сына в Петербург, где старому преображенцу пришлось воспользоваться своими связями. Он обратился к влиятельным сослуживцам по Преображенскому полку, и мальчик был представлен Екатерине II.

С 1 февраля 1771 года Дмитрий был принят в Пажеский корпус. Воспитанники Пажеского корпуса изучали французский и немецкий языки, геометрию, географию, фортификацию и историю, а также обучались искусству танца, рисования, фехтования и верховой езды.

В отличие от многих Дмитрий Дохтуров во всем мог рассчитывать только на себя, поэтому он отличался прилежанием и старательностью. В 1777 году он становится камер-пажем, а весной 1781 года выходит из Пажеского корпуса в чине поручика гвардии.

Служба в лейб-гвардии Преображенском полку, куда Дохтуров был определен по выпуске, началась вполне счастливо. Еще в 1774 году Екатерина II назначила генерал-адъютанта Г. А. Потемкина в чине подполковника гвардии командующим Преображенским полком. Потемкин быстро разглядел военные способности Дохтурова, оценил его знания и исполнительность. Дохтуров был произведен в капитаны и скоро стал командовать ротой.

Г. А. Потемкин был не только царедворцем, но и видным военачальником. Он не любил пустые парады и уделял немалое внимание обучению войск, которое старался строить в соответствии с требованиями румянцевско-суворовской военной школы. Он переменил одежду в войсках. По его предложениям были обрезаны косы, солдаты перестали пудриться. В специальной докладной записке Потемкин писал: «Завивать, пудриться, плесть косы — солдатское ли сие дело? У них камердинеров нет. На что же пукли? Всяк должен согласиться, что полезнее голову мыть и чесать, нежели отягощать пудрою, салом, мукою, шпильками, косами. Туалет солдатский должен быть таков, что встал и готов». Кроме ограничения наказаний солдат, запрещения употреблять солдат на частные работы командиров и других мелких нововведений, Потемкин произвел также войсковые преобразования. Он увеличил на 18 процентов конницу, сформировав 10-эскадронные драгунские и 6-эскадронные гусарские полки. Для усиления пехоты он увеличил число гренадер, сформировал мушкетерские четырехбатальонные полки, устроил егерские батальоны. Егерский батальон был введен им и в состав Преображенского полка. В него вошли отборные солдаты и лучшие офицеры. Среди других такой чести был удостоен и Дохтуров. В 1784 году он назначается командиром егерской роты.

Основное время преображенцев проходило в гарнизонной службе — в охране царского двора, в содержании городских и полковых караулов, участии в парадах и церемониалах. Кроме прямых служебных обязанностей, офицеры гвардии должны были бывать «непременными участниками всех дворцовых балов, маскарадов, куртагов и ассамблей, а также опер, которые давались в Высочайшем присутствии, в специально для этого построенном доме на Невской першпективе». В царствование императрицы Елизаветы Петровны такие праздники бывали почти ежедневно. О жизни офицеров гвардии историк Преображенского полка пишет в несколько сгущенных красках: «Что же касается до жизни офицеров гвардии в Петербурге в век Екатерины, то все общество, в последних годах ее царствования, утопало в роскоши, и прежняя дешевизна была совершенно забыта. Торговцы и магазинщики не знали пределов тех цен, которые они назначали для покупателей, видя изменения мод и фасонов чуть ли не ежемесячно. К этому времени от всякого порядочного человека, а в особенности от офицера гвардии требовались прежде всего „изящная внешность и одежда с прическою“, так что беднейший из преображенцев считал своим непременным долгом заказывать себе в год по нескольку мундиров, обходившихся ему не менее 120 рублей каждый. К сожалению, за этот период приходится отметить некоторый упадок дисциплины и распущенность при исполнении служебных обязанностей. При полном равнодушии к подобному печальному состоянию со стороны начальствующих лиц неудивительно, что с каждым днем распущенность эта возрастала. Дело дошло до того, что нередко караульных офицеров можно было встречать на улице, свободно разгуливающих по-домашнему, то есть в халатах, а их жен — надевавших мундир и исполнявших обязанности мужа. Кутежи и дебоши гвардейской молодежи начали принимать колоссальные размеры. Не было конца рассказам о выбитых окнах, о купчиках, до полусмерти напуганных гвардейцами и проч.».

Дмитрия Дохтурова такая служба не удовлетворяла, он жаждал настоящего дела, достойного русского офицера. Так протекло несколько лет службы, не принесших Дохтурову ни чинов, ни славы.

В июне 1788 года шведы начали военные действия против России. Однако наступление шведов было приостановлено, и лишь летом 1789 года русская армия сама активизировала действия. Предстояла война на море.

Капитан Дохтуров во главе роты в мае 1789 года прибыл в Кронштадт, где формировалась гребная флотилия из егерей гвардейских полков. Здесь вплоть до июля гвардейцы обучались ведению морского боя. В июле 18 галер гребной флотилии вместе с Балтийским флотом вышли навстречу шведам.

Шведы не захотели принять бой в открытом море и встали на Роченсальмском рейде. Однако это не остановило русскую эскадру, и 13 августа 1789 года состоялся ожесточенный бой, который длился 14 часов. Гвардейцы показали пример высокого мужества и отваги. Чтобы закрыть вход русскому флоту, шведы затопили несколько своих судов. Гвардия в течение четырех часов под огнем шведского фрегата и береговых шведских батарей на шлюпках прорубала с помощью топоров и крючьев проход для своих кораблей. За мелкими судами прошли и галеры. Завязался рукопашный бой.

Командующий русской эскадрой принц Нассау-Зиген писал в донесении к императрице: «Не могли бы мы достигнуть столь совершенной над ними победы, если бы не предуспели открыть ход, который захватили шлюбки канонерския лейб-гвардиею вооруженный. Командующий галерным флотом не может довольно выхвалить сего корпуса вообще; но те, которые находилися на кайках и канонерских шлюбках, по словам его, превышают все, что он может сказать к похвале их…»

В этом сражении отличился и капитан Дохтуров. Солдаты удивлялись отваге своего на вид невзрачного, среднего роста, всегда спокойного командира. Но стремительность и хладнокровие его во время абордажных схваток были достойны бывалою солдата. В горячке боя он даже не обратил внимания на ранение плеча и участвовал в сражении до конца. Действия Дохтурова не прошли незамеченными. Наградой ему была золотая шпага с надписью «За храбрость», которой, кроме него, за этот бой был удостоен лишь один офицер, капитан Степан Митусов.