— Да, поналезла на нашу землю всякая нечисть, — повторил Никита, — живёт нашими трудами, творит зло да нас же ещё и поносит. Ну да это до поры…

В спокойном, ясном и твёрдом лице богатыря Адель прочла нечто такое, что заставило её поверить, что до "поры", о которой он говорил, ждать недолго, и горе будет обидчикам. И глаза Ивана приняли это особое выражение. Она знала, что, будь здесь Пахом Капитоныч и Авдей, их лица отразили бы то же чувство, какое было на лицах Никиты и Ивана.

Марио поёжился, а козёл ласково потёрся мордой о сильную руку богатыря.

— Хороший ты козёл, как я погляжу, — сказал Никита совсем другим, добрым голосом и погладил чёрную шерсть. — Как же тебя зовут?

— Кузя. Я был козлом на заклание, а теперь я стал просто козлом.

Богатырь засмеялся и ещё раз погладил чёрную шёлковую шерсть.

— Как долго нет дятла, — сказал Иван. — Наверное, что-то случилось с Настей.

— Не случилось! Не случилось! — откликнулась птица, вылетая из-за деревьев. — Я её нашёл в лесу без чувств и, по её просьбе, вывел из леса. Она благодарит вас за помощь и желает удачи. Если я вам больше не нужен, я тоже полечу. Пока я вёл вас по лесу, я почти не ел, а вокруг полно вкусных личинок.

— Теперь я доведу их до жилья, — сказал Никита Кожемяка. — Лети себе с Богом.

— До свидания! Спасибо! — закричали Иван, Адель, Марио и Кузя.

Дятел упорхнул, торопясь к своим вкусным личинкам.

— Так ты вздумал сам сразиться со змеем с помощью палки? — спросил Никита. — Да, хорошо, что я подоспел вовремя, не то змей бы тебя уже переваривал.

— Ты невероятно силён, — с восхищением сказал Иван. — Наверное, сильнее тебя человека нет.

— И рад бы с тобой согласиться, но не могу идти поперёк правды. Меня единственного в этих краях боится змей, это верно, но есть богатыри гораздо сильнее меня. Об Илье Муромце слыхали? А о Добрыне Никитиче? Алёша-попович тоже посильнее меня будет. Микула Селянинович, наверное, одной рукой меня одолеет. Нет, богатырей у нас много, так что славлюсь я только здесь, в этих местах, а отойди я чуть дальше, так никто моей силе не удивится, потому что там своих героев в избытке. Но вы, я вижу, совсем устали и по вашим голодным глазам вижу, что не прочь пообедать. Так последуем же примеру нашего знакомого и поедим.

— Личинок? — спросил Марио.

Никита от души расхохотался и хлопнул его по плечу.

— Не бойся, там, за тем лесочком у меня припасена хорошая христианская еда. Ты не православный?

— Нет, католик.

— Не знаю такого, но полагаю, что и католик не откажется от нашей русской картошки с салом.

У Адели чуть слюнки не потекли от этих слов. Она помнила вкусную картошку, которой угощал прекрасный принц, а о картошке мельника, колдуна и ворчуна, она вспоминала не раз в голодные дни. С салом это будет и вовсе бесподобно. Девушка поймала себя на том, что предвкушает еду точно так же, как это делал Авдей.

— Да, картошка с салом — великая вещь, — мечтательно произнёс Иван.

— Ещё бы острый соус, — шепнул Марио на ухо Адели.

— И пиццу, — напомнила она.

— Ладно уж пиццу, бог с ней. Я бы сейчас и от чёрствой корки не отказался.

Никита привёл гостей к оставленной им у пня котомке и пригласил располагаться поудобнее, что все и сделали. Адель, наконец-то, почувствовала себя по-настоящему спокойной. Этот деревенский богатырь внушал уверенность в полной безопасности и источал искреннее и непринуждённое радушие. Он деловито разложил на пне чистый белый платок и принялся выкладывать на него варёный картофель, сало, репу, кувшин с медовым напитком, яйца, хлеб. У голодных путешественников головы закружились от вида этих лакомств.

— А я травку пощиплю, — сказал Кузя. — Правда, бабушка мне дала поесть каши, и мне она понравилась…

— Какая бабушка? — спросил Никита.

— Ну… эта… наша бабушка. Баба-Яга то есть. Днём она бабушка, а ночью Баба-Яга. Так вот она мне дала каши поесть, и это было очень вкусно. Правда, от этого я заснул, но это в прошлом.

Никита еле скрыл усмешку.

— Думаю, что лучше тебе всё-таки поесть травки, — посоветовал он. — Ешь то, к чему ты привык.

Было ясно, что ему очень понравился козёл, а козёл испытывает к нему доверительное чувство. Кузя расслабился, развеселился и время от времени подходил к богатырю, чтобы тот его погладил.

— Вы собираетесь путешествовать вместе с козлом? — спросил Никита.

— И рады бы, потому что Кузьма — хороший товарищ, но путь у нас трудный, — ответил Иван. — Лучше было бы ему прибиться к какому-нибудь дому, где ему будет хорошо.

— Наверное, у меня ему будет неплохо, — высказал предположение Никита. — Моё прозвище Кожемяка, потому что я мял кожи и был обыкновенным деревенским мужиком. Повадился к нам змей ходить и очень обижал наших людей. Просто житья от него не стало. Осерчал я, бросил своё хозяйство и решил избавить наш край от такой напасти. Змей-то распознал, что силой со мной не справиться, и пошёл на мировую. Поделили мы между собой землю, пропахав вон ту борозду, а как начали делить море, змей и утонул. Вернулся я в деревню и принялся за своё ремесло, но появился дракон. Пришлось с ним биться. Потом восьминогое чудище пожаловало. Справился и с ним. Тут уж люди отрядили меня охранять нашу землю. Вот я и обхожу её, за порядком слежу. Но одному скучно. Если вам не жаль расстаться с Кузей, я бы его себе взял. Ходили бы вдвоём, и мне не скучно, и для дела полезно, ведь теперь у нас будет уже четыре глаза для наблюдения и четыре уха для того, чтобы быть начеку.

— Слово за Кузьмой, — решил Иван и позвал козла.

— Так что я из козла на заклание превращусь в сторожевого козла? — обрадовался он. — Я согласен. Это мне подходит. Я думал путешествовать вместе с вами, но делать обходы с Никитой ещё интереснее. Я рад, что он будет моим хозяином.

Адель задумалась над рассказом богатыря. Хотелось бы ей поглядеть на него до того, как он избавил людей от бесчинств змея. Как он выглядел тогда? Неужели у него с самого начала был такой острый взгляд и такое волевое решительное лицо? Наверное, в нём преобладала доброта, которая и сейчас проглядывала в улыбке и ласковом взгляде. Вот уж правду говорят, что очень сильный человек обычно добрый.

Путешественники хорошо отдохнули под защитой нового знакомого и собрались в путь.

— Рад бы вас проводить, — сказал Никита, — но мне свой пост оставлять нельзя. Идите вон в ту сторону. Луга скоро кончатся, начнётся лес. Перейдите через него и идите по степи. По дороге вам должно встретиться несколько сёл. Первое село недалеко. Скажите там, что вы посланы мной, и вам соберут в путь всякой еды.

Путешественники расстались с Никитой Кожемякой и Кузей и направились в ту сторону, где находилось село.

— Удивительный человек, — восхищался Иван. — Ведь голыми руками чуть не задушил змея! А говорит просто, так что и не заподозришь в нём героя.

— Да, если честно, я бы не удержался и каждому бы хвастал, что победил столько чудовищ, — признался Марио.

— Я прошла часть пути со странствующим рыцарем, — рассказала Адель. — Он при мне убил жуткую бестию, покрытую чешуёй, но очень любил похвастаться своими подвигами. Правда, он и совершал их для того, чтобы посвящать даме сердца и громко об этом кричать.

— А дамой сердца он выбрал тебя, Адель, — подхватил Марио. — Мы уже убедились, насколько это неудобно, когда нас погнали от себя жители той деревни, где побывал твой рыцарь.

Иван развеселился, а Адель смущённо улыбнулась.

— Да, это вышло не очень удачно, — согласилась она.

Марио хлопнул себя по лбу.

— Ох, и дураки же мы! — воскликнул он.

— Возможно, — самокритично согласился Иван. — Но почему?

— Мы же не воспользовались шапками-невидимками! Нам легко было бы скрыться от змея, если бы мы их надели.

— Ох, правда! — воскликнула Адель. — И как мы о них забыли?

— Не привыкли ещё, — объяснил Иван. — Ладно, в следующий раз не забудем. С ними-то нам будет теперь поспокойнее. Как увидим какую-нибудь пакость, так сразу шапки на голову.