— И хитёр же ты, Иван! — восхищенно проговорил Марио, прищёлкивая языком и обходя сооружение со всех сторон. — Не дворец, но весьма уютное убежище. Теперь я знаю, что не растаю на солнце и не высохну на нём же, а тихо-мирно сохраню свою бренную оболочку до вечера. Базиль, ты уже устроился?

Кот первым забрался под низкий навес, обнюхал землю, выбрал себе местечко с самого краю, где ветки склонились до земли, улёгся там, поджав под себя лапы и превратившись в толстый пушистый ком, и умиротворённо заурчал. Люди тоже забрались под навес и не заурчали от наслаждения, вытянувшись во весь рост, лишь потому, что смогли словесно выразить свои чувства.

— Спасибо тебе, Иван, — поблагодарила Адель. — А я не могла понять, зачем тебе были нужны ветки. Без навеса нам было бы нелегко.

— Да, мы бы не отдохнули под солнцем, а замучились, — подтвердил Марио. — Даже не знаю, дотерпели бы мы до вечера или пустились в путь в самую жару. Разницы никакой — всё равно из нас вышло бы жаркое, как на костре у дикарей.

— Интересно, добрались карлики до дома? — спросила Адель.

— А мне это совсем неинтересно, — возразил Марио. — Мне важно знать, что сюда они не доберутся.

— Наверное, эти дураки поспешат доложить о своих злоключениях начальству, — предположил Иван. — Правдивость — вещь чудесная, но у них она приобретает уж слишком уродливый вид.

— Жалкий народ, — проговорил Марио и протяжно зевнул. — Даже думать о них противно. Чтобы я добровольно отправился в тюрьму?! И как они до такого додумались? Я и не добровольно в тюрьму предпочитаю не садиться, а они… добровольно… Это как если бы они ждали, чтобы курица сама себя зажарила и подала на стол… Или окорок сам бы… на вертел… Ветчина…

Итальянец бормотал ещё что-то, но совсем уж неразборчиво и вскоре уснул.

— Как бы на нас кто-нибудь не напал, — обеспокоено сказала Адель. — Мало ли какие существа здесь водятся!

Базиль приоткрыл глаза и выключил моторчик.

— Поблизости никого нет, — сообщил он. — Спите и не думайте об опасности. Я всё слышу и разбужу вас, если будет угрожать опасность. М-р-р-р…

— Спасибо, Васька, ты настоящий друг! — с чувством проговорил Иван. — Тогда мы с Аделью последуем примеру Марио.

Адель сама не заметила, когда уснула, а проснулась от того, что её спутники зашевелились и стали шёпотом совещаться о времени выхода.

— Мы тебя разбудили, Адель? — огорчился Иван.

— Нет, я сама проснулась, — солгала девушка. — Я чудесно выспалась.

— В таком случае, поедим, разберём наше укрытие, увяжем его и двинемся в путь, — сказал Иван. — Обезьяна говорила, что надо переправиться через реку. Надеюсь, мы найдём какое-нибудь плавучее средство.

— Или сделаем плот, — бодро подсказала Адель.

Иван промолчал, чтобы не выдать беспокоившие его мысли. Он опасался, что каменная пустыня подходит вплотную к реке, и тогда им не удастся найти деревья, чтобы соорудить плот. Но зачем беспокоить спутников раньше времени? Возможно, они без хлопот переправятся на другой берег. Будущее покажет.

Путешественники пообедали хлебом с водой, как питались уже много дней. Они были голодны, тратя все силы на долгие походы, поэтому ели с большим аппетитом. Они были благодарны волшебнице, подарившей Адели вечный хлеб, неизменно утолявший их голод, но не отказались бы от прибавления к однообразной пище чего-то другого. Вода, весь день хранившаяся в корзине из свежей коры, приобрела непривычный вкус и запах, так что казалась специально приготовленным напитком.

— Не вино, конечно, однако неплохо, — заключил Марио. — Освежает.

Теперь, узнав для чего нужны были ветки, он с готовностью их складывал в аккуратные вязанки.

— Ещё один раз их разложим на следующей стоянке и оставим их на месте, — сказал Марио.

— Может, нам только раз придётся ими воспользоваться, но мы всё-таки вновь их соберём, чтобы после не пришлось жалеть, — рассудил Иван. — Кто знает, вдруг придётся установить шалаш на берегу реки? Если сразу не удастся найти способ переправиться через реку, хорошо иметь хоть такое укрытие.

— Ты прав, Иван, — сразу согласился Марио. — Я не подумал о такой возможности.

Адель чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Она шла вслед за Иваном и Марио, отдавшись своим мыслям. Ей поразительно везло на хороших людей. Где бы она ни скиталась, куда бы ни заносила её судьба, а может злая воля колдуньи Маргариты, ей всегда встречались люди и животные, которые ей помогали. Только в лесу чудовищ она оказалась совсем одна, и ей даже пришлось позвать на помощь колдуна Жана. Зато потом она встретила богатыря Рудольфа, и этот добрый человек предоставил ей возможность скакать на своём коне. А дальше появился Иван. Адель была уверена, что с этим человеком ей бояться нечего, словно он заменил надёжного Пахома Капитоныча. Даже вор Марио оказался вполне порядочным человеком, если, конечно, забыть о его профессии. Да, ей помогали все, и Адель смущало, что она ещё ни разу не сумела быть полезной. Она всего лишь старалась не быть обузой, но и только. Пахом Капитоныч так и не узнал, что она отдала бы за него жизнь, настолько ему благодарна. Он стал ей дорог, как отец. И моряк Джон не знал, что в её сердце нашёлся не уголок, а здоровенный угол для него. И каждый, кто делил с ней тяготы пути, и теперь с ней, но уже незримо. Лишь об одном человеке она редко думала, несмотря на то, что проделывала своё путешествие ради него: о Франке. Образ её жениха не витал над ней днём и ночью, как это полагалось, но лишь временами возникал в памяти и тут же исчезал, вытесняемый насущными заботами. Почему? Неужели последнее тяжёлое ночное свидание и его жестокие слова, подсказанные колдуньей Маргаритой, перечеркнули всю любовь к нему? Нет, быть этого не может. Она и после этого его любила, волновалась за него, шла вызволить его из унизительного плена ради любви…

— Что приуныла, Адель? — окликнул её Марио. — Давай, споём?

И он запел мелодичную итальянскую песенку, весёлый мотив которой заставлял ноги шагать быстрее.

— Красиво, — оценил Иван. — Теперь переведи.

— М-м-м, — замялся Марио. — Дословно перевести не могу, но в ней говорится о том, что парень и девушка жестоко поругались, благодаря чему девушка бросилась в море со скалы и утонула, а парень сошёл с ума и ему повсюду кажется, что его любимая рядом, хотя рядом совсем другие девушки.

— А звучит весело, — сказала Адель.

— Мало ли грустных песен на весёлый мотив, — возразил Иван. — Можно одну и ту же песню пропеть и весело, и грустно, и дерзко, и… по-всякому. Слушай, Марио, песня будет о парне, которого бросила любимая.

И он дважды спел одну и ту же песню, но первый раз она звучала весело и бесшабашно, а во второй раз под тот же весёлый мотив хотелось плакать.

— Да ты артист, как я погляжу, — восхитился Марио. — Я и сам такой, поэтому ценю настоящее мастерство. Суметь так спеть под палящим солнцем и под грузом веток и жердей!

Адель поняла, что молодые люди, подзадоривая друг друга, будут петь всю дорогу, и не ошиблась. Откуда только силы брались выводить такие рулады, какие выводил Марио, а у Ивана песня лилась широкой мощной рекой, то бурной, то спокойной. Лишь к полудню они притомились и замолчали.

— Пора раскинуть наш шатёр, — решил Иван.

Базиль выбрал себе уютный уголок, прилёг там и сообщил:

— У нас среди кошек, тоже есть хорошие голоса. Я знал одного кота, который пел не хуже вас. Кошки к нему так и сбегались, особенно лунными ночами. Только ему надо было тщательно выбирать места для своих песен, потому что голос у него был таким громким и чистым, что люди иногда не выдерживали силы чувства, заключённой в песне, и почти в слезах прерывали его струёй воды из ведра.

Адель кусала себе пальцы, чтобы не засмеяться громко, а Иван и Марио не удержались от хохота, так что кот обиделся.

— Всему своё время, Васька, — попытался оправдать своё веселье Иван. — Я думаю, что и мы с Марио будем окачены водой, если запоём среди ночи под окном у какого-нибудь усталого бедолаги.