— И ведь как хорошо, что мы ушли от наших приятелей в тумане! — радовался моряк. — Теперь-то им нелегко будет за нами угнаться.

Адель приготовила поесть, и Джон, передав руль девушке, с аппетитом поужинал. Потом Адель перекусила сама и убрала посуду.

— Я постою у руля ночью, — сказал Джон, — а ты сменишь меня утром. Отправляйся спать, Адель, но прежде посмотри, как дела у нашего больного.

Адель не спорила, полагаясь на мнение моряка. Наверное, сейчас, и правда, требуется его опыт. Но утром она встанет на его место и, накормив подвахтенного, отправит его спать.

Девушка склонилась под моржом, но не смогла определить, в каком состоянии его рана. Морж крепко спал, и она не решилась его будить, чтобы задать вопросы. На всякий случай она подсыпала на рану ещё целебного порошка и ушла в свою каюту.

Ночью Адель ничто не потревожило, а утром она проснулась свежая и бодрая. Она выбежала на палубу и, споткнувшись обо что-то большое и упругое, растянулась во весь рост и почувствовала боль в ноге.

— Что это? — вскрикнула она.

— Почему ты на меня наступила? — послышался из тумана недовольный голос моржа.

— Как ты здесь оказался? — удивилась девушка.

— Я гуляю по палубе, — объяснил морж, — а ты на меня налетела. Я не очень больно тебя укусил?

— Терпимо.

Адель представила, что могли натворить клыки морского зверя, и сочла, что счастливо отделалась.

— И Джон на меня несколько раз наступал, — жаловался морж. — К нему нельзя подойти без опасения, что он на меня наступит. Уж как тихо я подбирался к нему сзади и ложился у ног, а он обязательно делал шаг назад, и мне приходилось его кусать, чтобы привести в чувство. Странные вы оба.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Адель.

— Отлично, словно и не получал вчера удара топором.

Девушка осмотрела рану, но от неё остался лишь рубец.

— Твоя рана зажила.

— Рад это слышать. Джон тоже сказал, что я совершенно здоров.

Адель поздоровалась с моряком, приготовила завтрак, поела и сменила рулевого, отослав его в кают-компанию к столу.

— Спасибо за заботу, Адель, — поблагодарил Джон. — Ты помнишь, как держать руль? Ну, и отлично. Теперь у меня четыре матроса: Иоганн, Жан, Иван и Адель. Пойду скорее к столу, а то еда — единственная вещь, которая заставляет ждать других, но никогда не ждёт сама… Ох!

Раздался звук падения и сейчас же болезненный вскрик.

— Вы какие-то странные злокозненные существа, — заявил морж. — Моё счастье, что у меня толстая кожа и много жира, а будь я не так подготовлен к толчкам и ударам, я поневоле куснул бы изо всех сил.

Адель боялась рассмеяться и тем обидеть доброго моржа и упавшего укушенного моряка.

— Извини, морж, — смиренно сказал Джон, уходя с палубы. — Я не видел, что ты сзади.

— Удивительно, что это происходит со мной? — ворчал морж, удалившись на другой конец палубы. — Был бы я хотя бы как молодой тюлень, тогда это можно было бы объяснить, но каким образом ухитряются не замечать меня, старого и толстого моржа? Может, я сильно похудел за время болезни? Адель! Я не очень похудел?

— Нет, — отозвалась девушка. — Ты большой, сильный и очень представительный.

— Тогда ничего не понимаю, — сдался морж, устав от размышлений. — Пойду, проведаю Джона.

На Адель напал смех, едва она представила толстого усатого моржа в кают-компании, но она не могла оставить руль и посмотреть на это зрелище собственными глазами.

Джон вышел на палубу один, вынес грязную посуду, вымыл её, а потом подошёл к девушке.

— Не устала? — спросил он.

— Нет, Джон. А где морж?

— Обследует все каюты по очереди. Уверяет, что он будет первым моржом, изучившим корабль изнутри, потому что все остальные моржи знают его лишь с днища.

— Ложись спать, Джон. Ты не спал всю ночь и, наверное, еле держишься на ногах.

— Пока нашего гостя здесь нет, я держусь на ногах очень прочно, да и ты тоже, Адель, — заверил моряк, посмеиваясь. — А спать я лягу прямо на палубе, чтобы в случае чего тебе не пришлось бросать руль и бежать в кубрик, чтобы меня позвать.

Джон скрылся в тумане и было слышно, как он перенёс свой матрас из кубрика и улёгся спать неподалёку от девушки. Адель сразу услышала, что он, действительно, заснул.

— Что это такое? — не понял морж, вернувшись к девушке.

— Что именно?

— Какие-то странные звуки. Не то ревёт косач, не то…

— Это спит Джон, — объяснила Адель, сдерживая смех.

— Зачем же он так спит? Чтобы отпугивать врагов?

От душившего её смеха Адель не могла произнести больше одного слова, и именно это обстоятельство оставило моржа в заблуждении.

— Наверное, — ответила девушка.

— Я видел там ещё какое-то помещение, — объявил морж и, опираясь на ласты, проследовал в кубрик.

К счастью, он не знал о существовании трюма, иначе, спустившись туда, не сумел бы вернуться на палубу без посторонней помощи.

Туман развеялся к вечеру, а с наступлением ночи исчезли последние его остатки.

— Я проголодался, да и домой пора, — объявил морж. — Поплыву к своей семье, не то без меня к ним может подобраться чужак. А уж рассказов мне хватит надолго. Помоги мне спуститься в воду, Джон, а то я не сумею перелезть через борт.

Моряк вновь обвязал моржа тросами и при помощи самодельной лебёдки спустил его за борт. На этот раз Адель должна была не тащить моржа к себе, а, напротив, толкать за пределы люгера.

— Спасибо за помощь, — поблагодарил морж, когда его освободили от верёвок. — Счастливого плавания.

— Спасибо и тебе, морж, — закричали Джон и Адель. — Желаем благополучно доплыть до твоей семьи.

— Всегда жаль расставаться с хорошим парнем, — сказал моряк, — но, по-моему, моржам не место на люгере. На большом судне куда ни шло, а на люгере слишком тесно. После того, как я проснулся, я раз шесть летал через него, а он меня кусал раз девять, если не десять, если учитывать, что предупреждал он о своей опасной близости именно таким способом.

— Я за это время падала только четыре раза, — призналась Адель. — Хороший морж. Добрый. Я его совсем не боялась.

— Хоть мы благодаря ему и получили немало синяков, зато без него мы только-только снялись бы с якоря, если бы к тому времени не были захвачены прежними хозяевами "Бесшабашного". Если бы не он, мы бы понятия не имели, что здесь на люгере спрятана волшебная стрелка. Мне вообще кажется, что я попал на судно, где чудес больше, чем на всех остальных судах, вместе взятых.

— И мне тоже, — чистосердечно призналась Адель.

— Тьма сгущается, но зато исчез туман, — отметил словоохотливый Джон. — Без стрелки мы бы на ночь легли в дрейф, но она позволит ещё немного удалиться от дона Педро. Ты, Адель, иди спать, а сменишь меня утром. Такое распределение вахт кажется мне разумным.

— Я могла бы сама выстоять ночную вахту, — возразила девушка, нарушая собственное намерение не вмешиваться в распоряжения капитана.

— Нет, Адель, не смогла бы. Ты очень храбрая девушка и надёжный парень одновременно, но ты умерла бы от страха, оставшись ночью на палубе одна. Море будет вздыхать, стонать, испарения и тени станут принимать странные формы, и ты уверишься, что окружена призраками, по борту будет что-то скрестись, словно кто-то лезет из пучины, а уж в воду лучше не заглядывать… Такое померещится, что сойдёшь с ума от ужаса. Это я перечисляю фантазии, которые тебя окружат, а о реальных опасностях не говорю, ведь ты уже познакомилась с двигающейся носовой фигурой, Серой смертью, Клабаутерманном и Морским монахом. Так что предоставь привычному к ночным вахтам матросу Ивану стоять у руля и осматривать море.

— Полагаюсь на твой опыт и иду спать. Только скажи, что будет делать капитан Джон, когда матрос Иван встанет на вахту?

— Капитана здесь нет, и ты это запомни, Адель, а есть шкипер Джон, и этот шкипер Джон будет всю ночь наблюдать за матросом Иваном, а если заметит, что тот вздремнул, то всыплет ему двадцать линьков, чтобы разогнать его сон, и это для первого раза.