– Тогда поступай как хочешь. Мы же завтра снова вернемся туда. Захватим с собой фонарик, верно, Солита? А ты, Анти, решай сам, идти с нами или нет.

– И что вы там делали целый день? – поинтересовался я.

– То, чем обычно занимаются спелеологи. Мы поймали в гроте удивительного краба. Я хотел развести костер, чтобы сварить его нам на обед, но Сол мне не позволила, и мы отпустили его на волю. Потом мы какое-то время искали сокровища. Рассказали друг другу несколько историй.

– Фабиан рассказал, как ты дал отпор грабителям в Кито. Тем, которые напали на тебя с ножами и водяными бомбами, – сообщила Сол.

– Правда? – удивился я. – Я польщен. Только не надо верить всему, что он тебе рассказывает.

– Фабиан – самый лучший рассказчик во всем мире, – решительно возразила девочка. – Когда-нибудь он напишет целую книгу, издаст ее и станет знаменитым писателем.

– Ты так думаешь? – усомнился я.

– Да, я думаю, что так и будет, – улыбаясь, ответил Фабиан. – Это мой новый план. Неплохо задумано, верно?

– Очень даже неплохо.

Сол направилась к бару в поисках отца, который почти весь день занимался приготовлением для нас «великого кулинарного шедевра». Фабиан, отхлебывая на ходу пиво, зашагал вместе со мной к нашему домику.

– Знаешь, Сол – удивительное создание. Эх, жаль, что у меня нет сестры! – воскликнул он и дружеским жестом положил мне руку на плечо. – Ну а как ты тут? Развлекался в обществе кита?

Фабиан отомкнул навесной замок, и мы вошли в хижину.

– Ты уверен, что Рей не возражает против ваших с Сол прогулок по пещерам? – спросил я, беря в руки полотенце.

– Слушай, он же старый хиппи. Да и вообще они с Кристиной весь день готовили ужин. Я бы на их месте только радовался, что никто не вертится под ногами. Я для них что-то вроде бесплатной няньки. И вообще Сол просто чудо, мы с ней прекрасно ладим.

Я не нашелся, что ответить.

– Что молчишь? – недовольным тоном осведомился Фабиан. – Неужели думаешь, что между нами было что-то непристойное? – понизив голос, спросил мой друг. – О боже. Да ей же всего десять. Я бы ни за что…

Наконец я обрел дар речи.

– Нет, конечно, я понимаю, ты ничего такого не допустил бы. Слушай, я пойду ополоснусь под душем, смою с себя запах этой жуткой китовой ворвани. Может, позднее напьемся как следует?

– Да ты не в своем уме, – констатировал Фабиан.

Я вздохнул и закрыл за собой дверь.

Сразу по прибытии Салли сообщила Рею, что она вегетарианка, и тот словно в отместку затеял в этот вечер пиршество из рыбных блюд. Сразу после завтрака он сел в лодку и куда-то уплыл. Я так и не понял, наловил Рей сам даров моря или же ездил за ними в город, однако вернулся он с богатым уловом: креветками, крабами и двумя видами рыбы, которых я ни разу в жизни не видел. Вроде той гигантской дохлой золотой рыбки, которую я накануне заметил в воде, когда мы неслись к острову на моторной лодке. Рей заверил меня, что это две совершенно разные рыбы.

Вернувшись, Рей решил приготовить севиш – салат из морепродуктов в маринаде, для чего принялся замачивать рыбу и креветок в соке лайма с добавлением кориандра. Кристина занялась выпечкой, и вскоре над гостевыми домиками уже витал восхитительный аромат свежеиспеченного хлеба. Совершенно разные запах маринада и запах горячего хлеба перебивали смрад подгнившей китовой ворвани. Рей и Салли вели разговор про кита, которого с наступлением вечера должно унести в море. Оба сошлись на том, что скорее всего волны смоют тушу лишь завтра, относя ее дальше к югу, в направлении города. Дымок костра, горевшего в вырытой в песке яме, помогал в борьбе с вонью и несколькими нахальными грифами, оставшимися в надежде поживиться остатками нашего пиршества.

Увы, нас подстерегала опасность иного рода. После возвращения из пещеры Фабиан успел набраться пива, а к тому моменту, когда мы сели ужинать, перешел на ром. Я снова решил держаться от него подальше, рассчитывая, что он скоро придет в норму, и поэтому сел по другую сторону костра рядом с Салли Лайтфут. Фабиан, Кристина и Сол расположились напротив.

Рей отправился в бар за севишем. Фабиан достал из пачки сигарету, прикурил от вытащенной из огня головешки и обратился к Салли:

– Ну и как, довольны вашим животным?

– Очень, – ответила та. – Работы осталось всего надень. Думаю, завтра скелет будет готов целиком.

– Я имел в виду вон то животное, которое вы приручили.

Я понял, что мне лучше никак не реагировать на его слова.

– Попрошу обойтись без выяснения отношений возле костра, – произнес, приблизившись к нам, Рей. В руках у него было огромное белое блюдо, уставленное массивными салатницами. Мы замолчали и занялись севишем, заедая его теплым хлебом, точнее, лепешками, которые испекла Кристина. Это был на удивление вкусный и сытный салат, в нем чудесным образом сочетались сок лайма и кориандр. Одно плохо – от него жутко хотелось пить. Из углей вынули рыбу, покрытую корочкой, дымящуюся и сочащуюся жиром. Внесла свой вклад в приготовление ужина и Сол, поставив на огонь сковороду с кукурузой.

– Рей, не салат, а объеденье! – похвалил я хозяина, облизывая тарелку. После чего, положив голову на колени Салли, принялся наблюдать при свете костра за тем, как она жует. Я не спросил ее разрешения, но мне мой поступок показался совершенно естественным. Салли переоделась в саронг, и я сквозь его ткань ощутил, как напряглось ее теплое мягкое бедро.

– Как вы думаете, кит умер естественной смертью? – спросил Рей. Его по-прежнему мучили подозрения.

Салли заговорила, и я услышал, как ее голос легким эхом отозвался по всему ее телу.

– Существует множество объяснений тому, почему умирают киты. Большей частью это естественные причины. Но у этого кита я не заметила никаких признаков болезни. Когда я нашла его, вернее, ее, то заметила на голове странную колотую рану. По всей видимости, она и стала причиной гибели животного.

Фабиан, жадно поглощавший свою порцию рыбы по ту сторону костра, повернул к ней голову.

– Колотая рана?

– Именно. Конечно, китиха могла в воде наткнуться на что-то острое. Но уж слишком подозрительная была рана. Идеально круглой формы, как будто кто-то намеренно решил причинить животному вред. Я поговорила с одним рыбаком, и он сказал, что никогда не видел ничего подобного.

– Неужели? – спросил Фабиан, обожавший всяческие тайны. Подозреваю, что он уже мысленно прокручивал самые невероятные объяснения загадочной ране.

– Никаких доказательств насильственной смерти, конечно же, не найти. Кстати, а как ты сегодня провел день?

– Мы с Сол занимались исследованиями, – ответил Фабиан.

– Исследованиями? – улыбнулась Салли. – Очень мило.

– Что вы хотите сказать словом «мило»? – неприятным тоном спросил Фабиан.

– О, прошу прощения, – ответила Салли с нарочитой серьезностью. – Расскажи, где именно вы занимались исследованиями?

Фабиан заговорил каким-то отстраненным, монотонным голосом:

– Мы отправились осматривать одну пещеру. Мы подумали, что в ней может оказаться ход наверх, в купол на вершине скалы.

– Все хотела спросить вас, что это за купол? – спросила Салли, повернувшись к Рею.

– Это тайное прибежище некоего типа, похожего на злодеев из фильмов про Джеймса Бонда, – ответил Рей, катая между пальцев кусочек рыбьей косточки. – Его зовут Саратога, и у него два пупка. Он – настоящий профессор преступного мира.

Я заметил в свете костра, как по лицу Сол пробежала хитрая улыбка.

– У нас на этот счет есть своя теория, верно я говорю, Фабиан? – произнес я, принимая сидячее положение.

– Разве? Что-то не припомню, – ответил тот и недобро посмотрел на меня.

Я до сих пор пытаюсь убедить себя, что нарушил нашу договоренность лишь потому, что захотел помочь другу. Поспешил прийти ему на выручку, поскольку не сомневался, что он будет этому только рад и сможет наконец дать волю полету фантазии. Все это, конечно, полная чушь. Просто мне захотелось тогда покрасоваться перед остальными.