— Благодарю, — сказал Айадар Атани и улыбнулся впервые за долгое время. — Кузина, я у тебя в долгу.

Он велел Брэну позаботиться о ней и обеспечить всем необходимым: приготовить ей ванну, ужин и спальню. Созвав слуг, он велел подать себе еду и вино.

Потом Айадар Атани собрал офицеров.

— Я ухожу, — сказал он. — Вы должны оберегать мой народ и защищать границы от разбойников и вражеских вторжений. Если потребуется помощь, обратитесь к Мако или в Дерренхолд.

— Как долго вы будете отсутствовать, господин? — спросили его.

— Не знаю.

Айадар Атани навестил родственников жены в Галве.

— Я должен был приехать к вам раньше, — сказал он. — Простите. — Он рассказал Оливии, что Иоанна хотя и находится в заточении, но здорова и невредима. — Я еду за ней. Когда я вернусь, привезу ее с собой. Клянусь вам.

Исшоу, юго-восточная провинция Риоки, — место суровое. Пусть и не такое унылое, как Иппа, но все же здесь не найдешь таких уютных тихих местечек, как в Накэси. На равнинах Исшоу холоднее, чем в Накэси, реки здесь более бурные. Самая большая река называется Эндор. Исток она берет на севере, под горной вершиной, которую в народе называют Миррин-Смотри-в-Оба, и течет на восток, бесконечно далеко, рассекая, будто ножом, просторы Исшоу до самой границы, где встречаются Чайоу, Исшоу и Накэси.

Впадает эта река в озеро Ураи. Оно широко, и даже в ясные дни воды его кажутся не голубыми, а свинцово-серыми. Зимой оно не замерзает. Над ним кружат ветра разных направлений; на заре и в сумерках очертания озера скрадывает серый туман, а холодные воды всегда лежат недвижно, и даже самый сильный ветер не может их потревожить. Земли вокруг озера населены мало. Обитают здесь выносливые, молчаливые люди, не слишком тепло встречающие незнакомцев. Они почитают озеро и никого не желают посвящать в его секреты. Когда среди них появился высокий светловолосый чужеземец, прибывший, по его словам, из Иппы, они охотно стали готовить ему еду и брать за нее деньги, но на вопросы отвечали уклончиво или просто молчали.

«Озеро вот оно, вы же видите. Озерный колдун? Не слышали о таком». Но незнакомец был настойчив. Он снял комнату в Джене, в «Красном олене», взял на время коня — было странно, что прибыл он сюда без своего, — и начал объезжать окрестности озера. Погода ему будто не досаждала. «В моей стране тоже бывает зима». Одежда его была простой, но, без всякого сомнения, отлично сшитой и добротной, а за скромными манерами чувствовалась железная воля.

— Глаза у него какие-то не такие, — говорила жена трактирщика. — Он ищет колдуна. Может, он и сам колдун, только скрывает это.

Однажды серым мартовским утром, когда над озером клубился туман, Айадар Атани заметил человека, сидевшего на скале возле костра. Человек этот был одет в лохмотья и, как показалось, держал в руках удочку.

Сердце дракона-повелителя забилось быстрее. Он спешился. Привязав коня в высоких камышах, он подошел к рыбаку. Когда он приблизился, сгорбленная фигура повернулась к нему. Из-под ветхого капюшона выбивались седые волосы, а лицо было таким старым и сморщенным, что было непонятно, мужчина это или женщина.

— Добрый день, — сказал Айадар. — Мое имя Айадар Атани. Люди называют меня Серебряным Драконом. Я ищу колдуна.

Человек покачал головой и сделал жест, означавший, вероятно, просьбу оставить его в покое. Айадар Атани присел.

— Старик, я не верю, что ты такой, каким сейчас кажешься, — сказал он непринужденным тоном. — Я думаю, ты тот, кого я ищу. Если ты действительно… — тут он назвал то имя, которое прошептала ему на ухо Маделин из Алых Ястребов, — я прошу помочь мне. Я проделал долгий путь, прежде чем нашел тебя.

Дряхлая рука скинула с головы капюшон. С иссохшего, сморщенного лица пристально смотрели темные серые глаза.

Слабый голос спросил:

— От кого ты узнал мое имя?

— От одного из моих друзей.

— Хм… Кто бы это ни был, мне он вовсе не друг. Зачем понадобился Серебряному Дракону колдун?

— Если ты действительно мудр, — ответил Айадар Атани, — тебе это известно.

Чародей тихо засмеялся. Сгорбленная фигура распрямилась. Лохмотья превратились в шелковое одеяние, ворот и подол которого были расшиты сверкающими драгоценными камнями. Перед драконом-повелителем стоял уже не старик, а полный сил мужчина, царственной стати, с роскошными каштановыми волосами, с глазами цвета летней грозы. Удочка превратилась в длинный посох. Его навершие было вырезано в форме головы змеи. Чародей направил посох на землю и произнес три слова.

В каменистом склоне открылось что-то вроде двери. За ней стояла Иоанна Торнео Атани. Она была одета в меха; было заметно, что она беременна.

— Иоанна! — Дракон-повелитель потянулся к ней, но его руки обняли лишь воздух.

— Иллюзия, — сказал чародей, известный под именем Викса. — Заклинание простое, но как работает, а? Ты прав, мой господин. Мне известно, что ты потерял жену. Думаю, ты хочешь вернуть ее. Скажи, почему бы тебе не пойти в Серренхолд с отрядом и не спасти ее?

— Мартан Хол убьет ее, если я это сделаю.

— Понятно.

— Ты поможешь мне?

— Может быть, — сказал чародей. Змея на навершии посоха повернула голову и уставилась на дракона-повелителя. Глаза у нее были рубиновые. — Чем ты заплатишь мне, если помогу?

— У меня есть золото.

Викса зевнул.

— Золото мне безразлично.

— Драгоценные камни? — предложил дракон-повелитель. — Отличные одежды, лошадь, которая отвезет тебя куда пожелаешь, собственный замок, в котором ты будешь обитать…

— Все это мне ни к чему.

— Назови свою цену, и я готов заплатить, — настойчиво сказал Айадар Атани. — Я не отдам тебе лишь жизнь моей жены и моего ребенка.

— Но готов отдать собственную? — Викса наклонил голову. — Это интересно. Более того, ты меня растрогал. Принимаю твое предложение, мой господин. Я помогу тебе выручить жену из Серренхолда. Я научу тебя одному заклинанию, очень простому, уверяю тебя. Когда ты произнесешь его, то сможешь укрыться в тени и проникнуть в Серренхолд незамеченным.

— А цена?

Викса улыбнулся.

— В качестве платы я возьму… тебя. Мне нужна не твоя жизнь, а твоя служба. Вот уже много лет у меня не было помощника, который охотился бы вместо меня, готовил, разводил костер, стирал мне одежду. Мне будет забавно сделать дракона своим прислужником.

— Как долго я должен буду служить тебе?

— Столько, сколько мне будет угодно.

— Это нечестно.

Колдун пожал плечами.

— Когда я начну работать на тебя?

И снова колдун пожал плечами:

— Может, через месяц или через год. А может, через двадцать лет. Ну что, договорились?

Айадар Атани задумался. Колдун ему не нравился. Но он не видел иного способа вернуть жену.

— Да, — сказал он. — Научи меня заклинанию.

И чародей Викса научил Айадара Атани заклинанию, позволявшему скрыться в тени. Оно было несложным. Айадар Атани вернулся на нанятой лошади в «Красный олень» и заплатил трактирщику, что причиталось. Потом вышел на пустырь возле трактира и обернулся Серебряным Драконом. Пока трактирщик с женой смотрели, разинув рты, он облетел вокруг постоялого двора и помчался на север.

— Дракон! — сказала жена трактирщика, очень довольная. — Интересно, нашел ли он колдуна. А я ведь говорила, что глаза у него странные.

Трактирщик согласился. Потом он отправился в комнату, которую занимал Айадар Атани, и тщательно осмотрел каждую щелочку, надеясь, что дракон-повелитель мог позабыть там свое золото.

Айадар Атани хотел тут же полететь в замок Серренхолд. Но, помня, чем грозил ему Мартан Хол, он не стал делать этого. Он направился в места, расположенные возле южной границы Серренхолда. И там, в одной неприметной деревушке, купил себе лохматого бурого мерина. Оттуда он продолжил путь в замок Серренхолд. Дорога была не столь однообразной, как ему представлялось. На ветках невысоких пушистых сосенок, росших на склонах холмов, виднелась новая зелень. Пели птицы. Прыгали на холмах лисы, охотясь на мышей, перепелок, а порой и на заблудившихся курочек. Путь занял шесть дней. На рассвете седьмого дня Айадар Атани оставил бурого мерина, накормив его перед этим, на дворе у одного фермера. Стояло чудесное весеннее утро. Небо было безоблачно; солнце сияло; тени деревьев были остры, как стальные лезвия. Дорогу в замок Серренхолд обрамляли ощетинившиеся шипами кусты боярышника. Их тени на земле напоминали паутину. Грохоча, к замку подъехала телега с дровами. Вместе с ней двигалась и ее тень.