В заключение Энтони провел свою группу мимо разобранных тигриных клеток, органов и каллиоп в последний просторный зал, вдоль стен которого стояли старые деревянные повозки. В центре находилась механическая модель цирка. Энтони попрощался и оставил любителей цирка восторгаться крошечными заводными фигурками ведущего представление и воздушных гимнастов.

— Не знаю, как у тебя, парень, а у меня в горле пересохло. Пойдем попьем, — сказал маленький человек Винсенту.

Они вышли из музея и отправились к небольшому ресторанчику, расположенному под сенью громадного бадьяна. Наконец-то, когда они дождались за столиком своего заказа, Винсенту представилась возможность рассказать об утреннем происшествии. Энтони даже присвистнул, услышав рассказ Винсента.

— И меня тоже показывали по телевизору! — объявил довольный Винсент.

— Жаль, я не видел.

— Думаю, вечером это могут показать еще раз, — предположил мальчик.

Энтони кивнул, но Винсент перехватил его взгляд, устремленный на особняк, и решил, что мысли его друга заняты другим.

— Эй, Энтони, — окликнул друга Винсент, стараясь вернуть его внимание, — ты сегодня поучишь меня гримироваться?

— В другой раз, Винсент. Сейчас не могу. Мне нужно идти в больницу. Детвора ждет своего любимого клоуна.

Мальчик был разочарован, но расстраиваться из-за этого не стал и решил съездить на пристань и побродить там немного.

Кольцо было слишком дорогим, чтобы нести его на Тамиами Трейл, к парню, с которым он обычно имел дело. Такая вещь требовала места поприличней. С ней надо было ехать на шикарную площадь Сент-Армандс. И Гидеон решил, что ему стоит поторопиться с приготовлениями к поездке. Он сбрил с обветренного лица трехдневную щетину, зачесал назад седые волосы, подстриг аккуратно ногти и усы. Затем он надел единственные приличные брюки и спортивную рубашку с воротником. Кольцо он спрятал в нагрудном кармане. Неспокойно было на душе Гидеона, когда на своем стареньком «Плимуте» он ехал по дамбе Ринглинг. Было ясно как день, что кольцо стоило немалых денег. Но оно к тому же являлось уликой для следствия, так что продавать его ему бы не следовало. Гидеон молча шевелил губами, прикидывая в уме, как поступить. Винсент хороший паренек, и его мать порядочная женщина, старается изо всех сил, чтобы содержать свою маленькую семью. Им определенно не помешали бы деньги, вырученные за кольцо. Если отдать кольцо полиции, это поможет установить, чья рука, но Винсенту от этого не будет никакой выгоды, а ведь это мальчик нашел кольцо. А чья находка — тот и хозяин ее. Пусть полиция другим способом узнает, кто и что.

Гидеону пришлось дважды обогнуть площадь, прежде чем удалось найти свободное место на стоянке. Закрывать он свою колымагу не стал. Едва ли кто-нибудь захотел бы позариться на нее, когда рядом полно «БМВ» и «мерседесов». Он прошел мимо рядов дорогих магазинов и сувенирных лавок и, наконец, достиг цели своего пути. После изнуряющей жары улицы еще приятнее казалась прохлада внутри магазина «Ювелирные изделия Себастьяна». Наклонясь над витриной, холеного вида мужчина вынимал из нее сверкающие ожерелья и браслеты.

— Чем могу служить, сэр? — окидывая взглядом одежду Гидеона, спросил человек.

Гидеон прекрасно понимал, что он здесь совершенно не к месту. Как рыба без воды.

— У меня есть кольцо, и я хочу, чтобы вы на него взглянули.

— Конечно, сэр, прошу вас. — Ювелир указал на прилавок у стены: блестящее стекло с подушечкой из голубого бархата наверху. Загрубевшими пальцами Гидеон достал из кармана перстень и водрузил на подушечку. Ювелир внимательно осмотрел кольцо со всех сторон. Потом повернул так, чтобы рубины заиграли на свету.

— Красивый перстень, сэр. Очень красивый.

— И сколько он стоит?

Лесли Себастьян отлично знал цену кольца. Ему ли было ее не знать, если он сам его сделал и продал. Вопрос был в другом: как кольцо могло оказаться у этого старика?

В своем номере гостиницы Касси не торопилась распаковывать вещи. Какой смысл раскладывать все по ящикам, если скоро, вероятнее всего, надо будет переезжать в другое место и придется снова укладываться. Намного разумнее без лишних хлопот доставать необходимое по мере надобности прямо из вещевого мешка. Но она все же повесила в шкаф несколько блузок и желтый плащ-дождевик, а вниз шкафа забросила резиновые сапоги. Одежда — хоть на парад.

Сбросив туфли, она инстинктивно включила телевизор и, щелкая кнопками пульта, отыскала канал филиала компании «Вести». Полную картину подготовки края к урагану «Жизель» Касси собиралась узнать из шестичасовых новостей. До начала выпуска оставалось время, которое надо было как-то убить. Касси набрала телефон офиса обслуживания номеров и заказала вино и «клубный» сэндвич с индейкой. Пусть Лерой с Феликсом отправляются в ресторан на площади Сент-Армандс, который так расхваливал Лерой. Касси не имела ни малейшего желания ехать туда ужинать вместе с ними. Плюхнувшись на кровать-аэродром, она достала телефон и наудачу набрала номер юридического отдела «Вестей» в Нью-Йорке. Может быть, ей удастся еще застать адвоката, представляющего ее интересы.

— Гленн Джонс.

— Это Касси Шеридан. Хотела просто узнать, нет ли новостей, — проговорила она и в ожидании ответа, как маленькая, скрестила на удачу пальцы и зажмурилась.

— Касси, мы же с тобой уже об этом говорили. На такие вещи нужно время, они быстро не решаются. Пожалуйста, перестань волноваться.

Насчет времени юрист был прав. Так как по тем или иным причинам ходатайства Касси и «Вестей» об отклонении иска не имели результата, совещание адвокатов сторон с судом тянулось уже не один месяц.

— Тебе хорошо говорить, Гленн. Ты сохранишь работу и семью, каким бы ни было решение по иску.

Как адвокат, Гленн не только отлично знал свое дело, но и умел ободрить клиентов, успокоить их расстроенные нервы.

— Да, ты права. Я не лишусь своего места, потому что мы это дело выиграем. Касси, любой может предъявить какой угодно иск. Нам на пользу тот факт, что она общественный деятель. Поэтому у тебя было полное право упоминать о ней в своем сообщении. Мы уже говорили с тобой на эту тему.

— Но к ее дочери это не относится. Она-то не общественный деятель, — возразила Касси. — Она просто молодая девушка. Мало того что она подверглась насилию, так об этом еще было объявлено на всю страну. Она не смогла этого вынести.

— Касси, прекрати, — посерьезнел Гленн. — Как твой адвокат и друг, я настаиваю на том, чтобы ты перестала себя жалеть и винить. Если нам не удастся урегулировать этот вопрос и дело пойдет в суд, тебе придется выступать в качестве свидетеля. Так что ты должна собраться и привести мысли в порядок. Ты сообщала новости. И ничего больше.

Касси молчала.

— Ну ладно, — терпеливо продолжал Гленн, — возможно, было бы лучше, если бы ты не назвала ее имени. Предание гласности имени жертвы насилия может дать основание для судебного преследования. Но можно утверждать, что, если бы ты даже и не упомянула имя Мэгги Линч, публика все равно бы догадалась, кого ты имела в виду. У Памелы Линч только одна дочь. Если эта дочь стала причиной того, что глава ФБР внесла кого-то в «Список лиц, скрывающихся от правосудия», то общественность имеет право об этом узнать.

Доводы Гленна выглядели убедительно. И Касси продолжала слушать его рассуждения.

— Компания должна тебя поддерживать, Касси. Во-первых, одно из должностных лиц, а именно Рейндж, настоял на выходе материала в эфир. Во-вторых, может возникнуть отрицательный прецедент для всех средств массовой информации. В результате чего они станут отказываться от сюжетов из боязни судебных исков. Здесь затронуты вопросы, относящиеся к Первой поправке «Билля о правах», и «Вестям» необходимо защищать дело и выиграть его.

— Хорошо, если так, — сказала она, успокаиваясь на время. — Ты будешь держать меня в курсе дела?