— Едет профессура!
ГЛАВА 26, в которой профессор Нервик берётся спасти Тимку
В зал вошли человек восемь профессоров и четыре санитара с чемоданчиками. Всё это шествие заключала перевозная рентгеновская камера для просвечивания больных. Гордо поднятые головы, глаза и улыбки профессоров красноречиво говорили: «Ага, вот мы и пригодились! Мы ещё нужны человечеству!»
Конечно, на Крылатой звезде они выглядели очень старомодно, потому что носили пенсне и бородки клинышком.
— Ну, здравствуйте, молодые люди! — от имени всей лечебной бригады сказал профессор Микробомбоев. — Что тут произошло?
Он пристально посмотрел на бородатых больных, очень удивился и заявил:
— Это, любезные, какая-то ошибка: мы врачи, а не парикмахеры!..
Хозяева наперебой стали рассказывать озадаченным профессорам, откуда взялись эти бороды и седые косы.
— Ах, вот оно что!.. Тэк-с, тэк-с, тэк-с… — профессора ухватились за свои собственные бородки и стали загадочно переглядываться.
— Это, почтенные, редчайший случай в нашей практике! — заявил профессор Микробомбоев. — Что вы скажете, коллеги?
Вперёд выступил профессор Корень-Цломби-цкий.
— Я удалил тысячи порченных молочных зубов, — сказал он. — Но ни у одного ребёнка не видел бороды!
Профессор Аппендикс-Удалилов заявил следующее:
— Я, правда, в лица редко смотрел, всё больше в живот заглядывал, но, признаться, тоже удивлён.
— С ума сойти! — воскликнул профессор Нервик. — Дайте мне порошок от головной боли!.. Нервы не выдерживают! Подумать только — бо-ро-да! У меня она появилась только тогда, когда я стал профессором…
Профессор Мокроносов, специалист по насморкам и гриппам, тоже выразил своё удивление.
Наконец профессура приступила к обследованию больных. На столах аккуратно были разложены необходимые медицинские инструменты, рентгеновская камера открыта и включена в электросеть.
— Итак, приступим! — протирая спиртом руки, сказал профессор Микробомбоев. — Прошу больных раздеться до пояса!
Хозяева сразу отвернулись. Павлик и Зоря без церемоний исполнили приказание, а беднягу Тимку раздевали санитары: он был в полуобморочном состоянии.
Больных выстукивали, прощупывали, смотрели им языки, измеряли температуру, просвечивали в рентгеновской камере, брали на анализ волосы из бороды.
— Тэк-с, тэк-с, чудесно! — приговаривали профессора. — Всё ясненько! — Потом собрались в тесный кружок, пошушукались и в результате заявили, что лично они и медицина ничем не могут помочь. Явление это неизвестное и неизученное.
И развели руками.
Учёные пионеры печально опустили головы и притихли. Но взволнованный Миша Кометов не мог успокоиться. Он посмотрел на скрючившегося от страха Тимку и сказал врачам:
— Один из наших гостей всё время нервничает и плохо себя чувствует. Может быть, хоть ему поможете?
— Позвольте, коллеги! — выступил вперёд профессор Нервик. — Это касается меня. Нервы — по моей части.
Он нащупал на Тимкиной руке пульс, внимательно посчитал его и сказал:
— Всё ясно, друзья! Дело поправимое. У этого молодого, то есть пожилого пионера небольшое потрясение. Это случается, когда человек попадает в новую обстановку. Нервная система слабая, фантазия отсутствует, вот и результат. Его срочно нужно отправить в обычную для него среду, к людям, которых он легко понимал бы, чтобы вокруг не было сложных машин, а только понятные для него вещи. Короче, его следует немедленно отправить в показательный детский сад № 7.
Профессор что-то шепнул санитарам, и Тимка мгновенно очутился на носилках. Павлик и Зоря бросились вдогонку за санитарами.
— Прошу не волноваться! — остановил их профессор. — Ваш друг не пропадёт, скоро вы увидите его вполне здоровым! Прощайте!
Профессура раскланялась и удалилась. Вслед за ней унесли медицинскую аппаратуру.
Павлик и Зоря тревожно переглянулись и подумали:
«Пропадёт наш Тимка, не сладят с ним санитары! Если они хоть на миг зазеваются, он сбежит. А потом потеряется в огромном неизвестном городе». Но говорить об этом было уже поздно. И ещё они подумали о том, что лично им помощи ожидать неоткуда.
Да, попасть на такую удивительную планету и одновременно так пострадать — было очень обидно… И вот именно тогда, когда Павлик и Зоря сказали себе: «Ну, что ж, ничего не попишешь!» — появилась надежда.
ГЛАВА 27 — об единственном средстве от старости
— Кха, кха, — вдруг сказал динамик, и все повернулись к большому экрану видеофона. Оттуда на ребят задумчиво смотрел президент. Он медленно качал головой, и стёкла его очков поблёскивали.
— Зря вы, братцы, медицину беспокоили, — сказал он. — В этих случаях она всегда была бессильна. Ведь наши гости побывали на Сером Свинусе — этом отвратном болоте застоя и невежества. А, как известно, всякая серость и свинство очень старят людей, даже школьного возраста. Взволнованный Миша не сдержался:
— Но мы обязаны им помочь! Ведь они находятся на Крылатой звезде!
— Вот именно! — очень серьёзно сказал президент. — На Крылатой звезде! В этом их единственное спасение! Только наша планета может вернуть им молодость. Пусть они поближе познакомятся с нею, пусть посетят наши чудесные страны: Пурпурную, Зелёную, Голубую! Лучших курортов для этой болезни они не найдут. Ну, а если при этом они совершат у нас по одному доброму делу, — он лукаво улыбнулся, — то их бороды, седины и морщины как ветром сдует!
Президент весело рассмеялся и спросил у гостей:
— Ну как, вы готовы к путешествию?
Хозяева дворца радостно зашумели, а из всех динамиков, какие только были во дворце, послышались взволнованные голоса:
— Пусть поскорей приезжают к нам!
— Ожидаем дорогих гостей!
— Мы поможем пострадавшим на Сером Свинусе!
Оказывается, за этими событиями по радио и телевидению следила вся планета. Когда же президент подсказал способ лечения, жители Крылатой звезды стали радушно и настойчиво приглашать пострадавших к себе. Они не могли жить спокойно, если на планете терпел бедствие хоть один человек.
Растроганные Павлик и Зоря стали благодарить за заботу.
Тогда президент сказал:
— Счастливого пути! Скоро вы снова наденете красные галстуки! — и вдруг он добавил: — Жаль, если б не эти киберы, я поехал бы с вами…
Экран видеофона погас.
Не прошло и минуты, как Миша Кометов торжественно сообщил:
— Всё в порядке! Сейчас отправимся в лечебный путь. Это будет чудесное путешествие, и полетим мы на очень интересном аппарате, прапраправнуке ковра-самолёта. Только наш дворец пионеров имеет такую сказочную машину… Айда за мной! И он направился к двери с надписью «СТАРТОВАЯ».
В комнате, куда всех привёл Миша, Павлик и Зоря поначалу ничего удивительного не заметили, разве только, что пол здесь действительно был устлан ковром. Двенадцать удобных кресел окружали небольшой столик с такими приятными вещами, как пирожные, фрукты и бутылки с лимонадом.
Чтобы гостям в дороге не было одиноко, Миша прихватил десяток своих ребят — весёлую компанию. Справа от Зори сел очень вежливый и услужливый паренёк с белокурыми волосами, а слева — непоседа, с глазами колючими, как ёжики.
— Внимание! — сказал Миша Кометов. — Сейчас отправляемся. — Затем он обратился к Павлику и Зоре: — Дорогие гости, ваше дело смотреть и ни о чём не беспокоиться. Можете не держаться за ручки кресел: их механизм не даст вам упасть.
— Я не спрашиваю, боитесь ли вы? Всем ясно, что вы ребята смелые… Итак, внимание!
Он нажал кнопку на ручке кресла. Послышалось лёгкое гудение, которое сразу перешло в тихую мелодию. Оказывается, здесь уже давно шумы моторов перерабатывали в музыку. Это было намного приятней какого-нибудь шипения или рёва.
Павлик и Зоря были готовы к любым открытиям, но то, что последовало за музыкой, заменявшей рокот, превзошло все ожидания. Передняя стена комнаты опустилась, две боковых — раскрылись, как обложки большой книги, и пол, устланный ковром, мягко покачиваясь, выплыл на широкий воздушный простор.
