Официантка вежливо присела, начисто игнорируя его манеру изъясняться, и сказала:

— Если вы меня убьете, ваше императорское величество, то у меня не будет никаких потомков, правда же?

— Ну да, я, очевидно, имел в виду ныне живущих, девочка.

— А, тогда все в порядке, — сказала она и, еще раз изящно присев, удалилась.

— У меня вечные нелады с этой официанткой, — пробурчал Зарк, когда та ушла. — Вам не кажется, что она… смеялась надо мной?

— Нет-нет, — заверила его миссис Ухти-Тухти, пряча улыбку. — По-моему, ты ее запугал.

— Никому не приходило в голову отвести вымыслопроводы Шерлока Холмса с Той Стороны. При удачной постановке текстуального сита мы смогли бы отрикошетить цикл на литшифровалку в ГТУ и переписать конец с Холмсом и Ватсоном из «Семипроцентного раствора». [64]Так он продержится достаточно долго, чтобы мы успели подобрать постоянный ответ.

— Но куда именно поместить сито? — спросил Зарк (не такой уж глупый вопрос).

— Чем на самом деле является текстуальное сито? — осведомилась миссис Ухти-Тухти.

— Его так до конца и не объяснили, — ответила я.

Официантка вернулась с сахаром.

— Спасибо, — ласково поблагодарил император Зарк. — Я решил… пощадить твою семью.

— Ваше величество слишком щедры, — отозвалась официантка, посмеиваясь над ним. — Возможно, вы могли бы немного попытать одного из нас — например, моего младшего брата.

— Нет, решение принято. Вы пощажены. Теперь удались, или я… О нет. Так ты меня не подловишь. Иди, или я никогда не стану пытать твою семью.

Официантка снова присела, поблагодарила его и ушла.

— Бойкая, а? — сказал Зарк, глядя ей вслед. — Как считаете, может, мне стоит сделать ее своей женой?

— Ты подумываешь жениться? — От удивления Ухти-Тухти едва не спалила утюгом воротничок.

— По-моему, самое время, — ответил он. — Истреблять мирные цивилизации по прихоти гораздо веселее с кем-нибудь за компанию.

— А мама твоя об этом знает? — спросила я, прекрасно сознавая власть, которой обладала в его книгах вдовствующая императрица Заркина IV.

Император Зарк мог быть воплощением ужаса в бесчисленных звездных системах, но жил он с мамой, и, если слухи правдивы, она по-прежнему настаивала на том, чтобы лично купать его.

— Ну, она пока не в курсе, — ответил он, защищаясь, — но я достаточно взрослый, чтобы принимать собственные решения, знаешь ли.

Мы с миссис Ухти-Тухти понимающе переглянулись. В императорском дворце ничего не происходило без согласия императрицы.

Зарк пожевал с минутку, поморщился и проглотил с выражением крайнего отвращения на лице. Затем обратился к миссис Ухти-Тухти:

— По-моему, ты ешь мой пирог.

— Правда? — небрежно отозвалась она. — Теперь, когда ты упомянул об этом, припоминаю, что слизняки были какие-то странные на вкус.

Они поменялись пирогами и продолжили трапезу.

— Мисс Нонетот?

Я подняла голову. Рядом со столиком стояла уверенная женщина средних лет. Лучистые морщинки вокруг глаз и седеющие каштановые волосы, шрам от ветрянки над левой бровью и асимметричные ямочки на щеках… Я вскинула бровь. Она была хорошо выписанным персонажем, но я не узнала ее — по крайней мере, не сразу.

— Чем могу быть полезна? — спросила я.

— Я ищу беллетрицейского агента по имени Четверг Нонетот.

— Это я.

Наша гостья с видимым облегчением улыбнулась.

— Приятно познакомиться. Меня зовут доктор Темперанс Бреннан. [65]

Конечно, я знала, кто она такая: героиня собственного жанра — судебный антрополог.

— Очень приятно с вами познакомиться, — сказала я, вставая, чтобы пожать ей руку. — Не желаете ли присоединиться к нам?

— Спасибо, с удовольствием.

— Это император Зарк, а эта, с иголками, миссис Ухти-Тухти, — представила я обоих.

— Привет, — сказал Зарк, в процессе рукопожатия оценивая ее с матримониальной точки зрения. — Как вы смотрите на власть над жизнью и смертью миллиарда безбожных дикарей?

Темперанс приостановилась и вскинула бровь.

— Монреаля мне вполне хватает.

Она пожала лапу миссис Ухти-Тухти и обменялась с нею несколькими любезностями насчет правильного метода стирки льняных изделий. Я заказала ей кофе, и после светского обсуждения потусторонних продаж наших книг (причем ее оказались впечатляюще большими по сравнению с моими) она призналась, что это не просто визит вежливости.

— Меня прикрывает дублерша, поэтому перейду сразу к делу, — сказала она, с явным профессиональным интересом разглядывая высокие скулы Зарка. — Кто-то пытается меня убить.

— У нас с вами много общего, доктор Бреннан, — ответила я. — Когда это произошло?

— Зовите меня Темпе. Читали про мое последнее приключение?

— «Могильные тайны»? Конечно.

— Незадолго до конца меня похищают, напоив «микки финном». [66]Я разговорами прокладываю себе путь на волю, и плохой парень убивает сам себя.

— И?

— Тридцать два прочтения назад меня отравили по-настоящему, и я едва не провалилась. Меня еле хватило оставаться в сознании достаточно долго, чтобы книга не пошла под откос. У меня повествование от первого лица, и все держится на мне.

— Н-да, — пробормотала я, — от первого лица — та еще каторга. В Главное текстораспределительное докладывали?

Она откинула с лица волосы.

— Естественно. Но поскольку я не прервала повествование, то это не было зарегистрировано как текстовая аномалия, так что, по мнению ГТУ, никакого преступления нет. Знаете, что они мне сказали? «Вот умрете, тогда приходите, — тогда мы сможем что-нибудь сделать».

Я хмыкнула и забарабанила пальцами по столу.

— Кто, по-вашему, за этим стоит?

Она пожала плечами.

— Из книги — никто. Мы все в очень хороших отношениях.

— Какие-нибудь скелеты в шкафу? Извините за выражение.

— Множество. В криминальном романе всегда приходится разбираться как минимум с одним серьезным злодеем на книжку, а иногда и больше.

— Это с сюжетной точки зрения, — подчеркнула я. — Но если вы гибнете, то все остальные персонажи в ваших книгах мгновенно становятся не нужны и над ними нависает угроза стирания, так что у ваших бывших врагов одна из самых веских причин сохранять вам жизнь.

Доктор Бреннан задумчиво хмыкнула.

— С этой стороны я проблему не рассматривала.

— Наиболее вероятно, что персона, желающая вас убить, не из вашей книги. Есть соображения?

— Я за пределами своих книг никого не знаю… кроме Кэти и Керри, разумеется.

— Это не они. Оставьте это мне, — сказала я после минутной паузы, — и я посмотрю, что можно сделать. Просто держите глаза и уши открытыми, хорошо?

Доктор Бреннан улыбнулась и поблагодарила меня, снова пожала мне руку, попрощалась с Зарком и миссис Ухти-Тухти и ушла, бормоча, что ей надо сменить подменявшую ее неквалифицированную и откровенно ленивую дублершу.

— Что это вообще было? — спросил Зарк.

— Понятия не имею, — ответила я. — Немного обескураживает, что люди несут свои проблемы мне. Порой хочется, чтобы была еще одна Четверг для подобных разбирательств.

— Я думал, так и есть.

— Даже не шути на эту тему, император.

Воздух треснул, и внезапно рядом с нами возник командор Брэдшоу. У Зарка и Ухти-Тухти вдруг сделался виноватый вид, а ежиха-прачка безуспешно попыталась спрятать глажку.

— Так и думал, что застану вас здесь, — сказал Брэдшоу, подрагивая усами, как бывало в сильном раздражении. — Это, часом, не совместительство, а, агент Ухти-Тухти?

— Ни в коем разе, — возразила она. — Я провожу в беллетриции столько времени, что едва успеваю справляться с глажкой для собственной книги!

— Очень хорошо, — протянул Брэдшоу и обернулся ко мне. — У меня есть для тебя работа.

— Я думала, меня отстранили.

Он протянул мне мой жетон.