– Нет. Я понятия не имею, где она жила.

– Виделись с ней вне церкви?

Спартас, плотно держа в губах соломинку, покачал головой. Бросил взгляд на Мерси, потом уставился на аквариум.

– В церковь Обри приходила одна?

– Да. После богослужения пошла к бессемейным. Представилась, сказала, что работает консультантом по организации сбыта, недавно приехала из Форт-Уорта, штат Техас. Выросла там. Добавила, что любит верховую езду, роликовые коньки, ходить в картинные галереи. Назвалась двадцатитрехлетней, но мне показалось, она младше. В газете написано, ей девятнадцать лет. Я не думал, что она такая юная. Меня удивило, что она работала профессиональной спутницей.

– В самом деле?

– Конечно.

Когда он бросил на Мерси быстрый взгляд, она заметила в его глазах виноватое выражение. Родную мать не смог бы обмануть, подумала она. И записала третий «родной» штат Обри Уиттакер.

– Что вы о ней думали?

Спартас некоторое время молчал, помешивая коктейль.

– Она была слегка отчужденной. Какой-то надменной. Словно бессемейные христиане чем-то ниже ее. Производила впечатление искушенной. Обладала острым языком. Высокая. Привлекательные лицо и фигура. Красивые черные волосы.

Мерси записала, что для Спартаса Обри была брюнеткой.

– Чего она хотела от этой группы?

Спартас кивнул:

– Я тоже задавался данным вопросом. Наверное, того же, что и все мы. Сообщества. Дружбы. Может, кого-нибудь, чтобы влюбиться. Но я не знаю. Обри как будто не особенно интересовалась нашей деятельностью или нашими членами. Правда, была она у нас всего однажды, словно приценивалась.

– Позже вы звонили ей?

Мерси почувствовала, что Спартас содрогнулся. Он вытер рот салфеткой.

– Нет. – И взглянул на нее. – Да. Да.

– Не хотите рассказать мне об этом?

– Я спрашивал, не поедет ли она с нами в выходные на лыжную прогулку в Биг-Бир. Она отказалась.

– Потом вы попросили ее о свидании.

Снова нервозная дрожь.

– Да.

– И когда она объяснила положение вещей, вы достали кредитную карточку.

Спартас глубоко вздохнул, посмотрев на Мерси со стыдом и страхом.

– Куда вы поехали?

– В отель «Четыре времени года».

– Пятнадцатого октября, в понедельник вечером.

– Кажется.

– А поточнее нельзя?

– Да, в тот вечер.

– Сколько заплатили?

– Тысячу за... нее. За номер триста пятьдесят. И еще пятьдесят за сыр и вино.

– Долго вы были с ней?

Спартас покачал втянутой в плечи головой:

– Пять минут.

Когда подошла официантка и спросила, как дела, Ланс выдавил жалкую улыбку:

– Все превосходно, Шерри. Спасибо.

Мерси посмотрела, как она возвращается к другим официанткам возле стойки бара.

– Хорошие это были пять минут?

– Оставьте, – промолвил он. – Да, конечно. Превосходные.

Мерси отхлебнула кофе, ощущая исходящие от Спартаса волны смущения.

– Потом еще приглашали ее?

– Нет. Только тогда. Это было... первый раз в жизни за деньги. – Он повернулся к Мерси. – В церкви об этом не станет известно, так ведь? Иначе вся моя жизнь пойдет псу под хвост.

– Если будете лгать мне, станет.

– Я с вами совершенно откровенен.

– Хорошо.

– Я места себе не находил от беспокойства с тех пор, как вы позвонили.

Он утер лоб влажной салфеткой, не сводя взгляда с аквариума.

– Покидая отель в тот вечер, были вы злы?

Спартас задумался. Покачал головой:

– Нет. Я удивлялся тому, что совершил это. На себя злился, да. На нее нет.

– Значит, о пистолете, купленном три месяца назад, не вспоминали?

Спартас снова повернулся к ней, его рот приоткрылся, глаза расширились.

– Пистолет лежит у меня под кроватью, клянусь Богом. Если хотите, покажу вам. Он все еще в коробке. Я ни разу не стрелял из него.

Мерси с минуту молчала, чтобы он прочувствовал бремя обвинения. Спартас заерзал.

Она подалась к нему:

– Очевидно, все было не совсем так, как вы сказали. Вы провели с ней пять минут, и не все получилось, как вам хотелось бы. Она отпустила язвительную шутку по этому поводу. Может быть, не только. Женщина таким образом больно задевает мужчину. После того, что сделала, она заслуживала смерти. Это вас так разъярило, что вы последовали за ней, став беднее на тысячу четыреста долларов, проследили наглую девчонку до дома. Все обдумали, вернулись через несколько недель и свели с ней счеты.

– Нет, клянусь Богом.

– Вы убили ее?

– Нет!

– Хотели убить?

– Нет. И в мыслях не было. Нет.

– Что скажете о пистолете?

– Приобрел для защиты дома, – ответил Спартас. – Летом на нашей улице была попытка вооруженного ограбления. Хозяин отпугнул пистолетом грабителей. Поэтому и я приобрел оружие.

Ланс Спартас казался Мерси рохлей, который скорее застрелит соседа или себя раньше, чем сможет навести пистолет на бандита. Иногда невезучий гражданин бывает столь же опасным, как преступник. Как никудышный водитель.

– В таком случае где вы находились во вторник вечером?

Спартас улыбнулся как человек, только что получивший помилование.

– На ужине с бессемейными христианами. Если нужно, могу это доказать. С семи часов до полуночи.

Мерси посмотрела на него. Он был не в ее вкусе, но довольно привлекательным – приличного вида, модно одетый, похожий на мальчишку-переростка, как большинство мужчин.

– Спартас, если у вас это случилось первый раз в жизни за деньги, то почему с ней?

Он опустил голову. Его лицо покраснело.

– Такой красивой женщины я никогда прежде не видел. Она была совершенной красавицей. И когда сказала, что могу получить ее за тысячу долларов и бутылку хорошего вина, я согласился.

– Получить ее?

– Она выразилась так.

– Обри сама сделала предложение?

– Да. Я думал, она какой-то консультант по сбыту. Не догадывался, что она профессионалка, пока не вынул кредитную карточку. Тогда мне было все равно. Господи, как бы хотелось вернуть все обратно, повести себя по-другому! Мне кажется, меня толкнул к этому сатана.

– Вы переживаете хоть немного за нее или только за себя?

Спартас как-то странно посмотрел на Мерси и прошептал:

– У меня такое ощущение, что если ее душа попала в ад, я к этому причастен. Я должен был как-то помочь ей.

Под эгоизмом, страхом, сознанием вины был виден порядочный человек. Или по крайней мере порядочный мальчик. С нечистой совестью и пленкой пота на лице.

Мерси встала и положила на стойку два доллара.

– Спасибо, Ланс, держите пистолет под кроватью, а болт в брюках. Вы не умеете обращаться ни с тем, ни с другим.

На стройплощадке Боб дель Виджо приветствовал Мерси рукопожатием и оценивающим взглядом. У него была лукавая улыбка, широкие плечи, черные, вьющиеся волосы. Лет сорока пяти, подумала она, высокий и сильный, с хорошей фигурой, которой он наверняка гордился. Джинсы, синяя рабочая рубашка, строительные ботинки.

Он повел Мерси в один из трейлеров, снял каску и жестом предложил ей сесть за стол, загроможденный чертежами и пепельницами. Налил кофе в пластиковую чашку; Мерси отказалась. Из окна она видела большие бетонные плиты, заливаемые дождем, бурые лужи на монтажных площадках.

Начала Мерси с главного – недавней плате «Эпикур сервису» по кредитной карточке дель Виджо.

– Да, платил я, – сказал он.

– Кто была та девочка?

– Она называла себя Гейл. Все они представляются только по именам. И все имена вымышленные. Я узнал ее по фотографии в газете. Там написано «Обри», фамилия вылетела из памяти. Похоже, это имя тоже вымышленное.

– Расскажите мне об этом.

– Почти нечего рассказывать. Я связался с «Эпикур сервис», девочка встретила меня в «Ритце». Через два часа ушла. Все как по нотам.

Дель Виджо оценивающе посмотрел на Мерси с другого конца стола. Отхлебнул кофе, взглянул в пыльное окно, потом снова на нее.

– Я много пожертвовал на прошлую предвыборную кампанию Брайтона. Принадлежу к его клубу «Золотой круг».