Я расхохотался.
— Главное, не забывать в таких ситуациях слово «пожалуйста», — ухмыльнулся Гэри.
— Ну вот, сам видишь, Мэдди потрясающая!
— Послушай, Воган, — Гэри поставил передо мной тарелку, — в мире миллионы девушек. Если ты ищешь ту, с кем намерен жить долго и счастливо, последней в списке будет женщина, которая была замужем за тобой пятнадцать лет и поняла, что видеть тебя больше не может.
— Гэри, ты не знаешь Мэдди так, как знаю её я…
— Вот именно. Я знаю её гораздо лучше.Ничего не выйдет, Воган. Нужно двигаться дальше.
Я надулся, отодвинул нетронутый бутерброд и ворчливо спросил:
— И что ты намерен делать с этим компьютером?
Гэри обрадовался перемене темы.
— Да вот хочу добавить СВ.
— Чего?
— Ну, это… Случайный Выбор… такой технический термин, не бери в голову. Погоди-ка, у меня есть отличная идея, каким образом ты мог бы побольше узнать о своём прошлом…
Глава 9
Дорогие все,
Возможно, вам известно, что недавно я пережил тяжелую форму амнезии, в результате которой утратил все личные воспоминания. Это означает, что я не в состоянии вспомнить ни одного события, случившегося в моей жизни до 22 октября сего года. Но с вашей помощью, надеюсь, смогу реконструировать собственную историю по тем фрагментам, что помните вы.
Я был бы крайне признателен, если у вас найдется минутка заглянуть на эту страничку Википедии, созданную мной, и добавить те подробности, что известны вам, или поправить то, что покажется вам не совсем верным. Например, я уже разместил базовую информацию о своей учебе в Университете Бангор. Но если вы учились там одновременно со мной, вы могли бы добавить имена наших преподавателей или клубов, которые я посещал, или, может, самые известные и забавные анекдоты того периода. Я надеюсь, что эта страница постепенно станет полноценным информационным ресурсом о моей жизни до амнезии, а это, в свою очередь, поможет мне восстановить подлинные воспоминания о тех временах.
С искренней благодарностью,
Воган.
Это Гэри, с его страстной верой в активных интернет-пользователей, выступил с инициативой создания аккаунта о моей жизни. Письмо от моего имени было разослано по электронной почте, размещено в Фейсбуке и — собственно, ради чего всё и затевалось — на страницах сайта «ТвоиНовости». Я изо всех сил стремился вернуть себе собственную биографию, я хотел бы изучать собственные «тёмные века», зубрить даты и ключевые события и пытаться понять, как они связаны друг с другом.
— Половинное знание очень опасно, — назидательно процитировал Гэри.
— И кто это сказал?
— Понятия не имею. Александр какой-то… Ха-ха-ха!
Так и получилось, что сетевые забавы Фейсбук/В контакте/Одноклассники вышли на новый уровень. Отныне мои мемуары будут писать интернет-пользователи, а я даже не смогу быть редактором собственной биографии. Да что там — мне и пары встреч с авторами не положено. Прежняя рукопись утрачена и будет полностью переписана, на этот раз с точки зрения очевидцев событий. И даже не от первого лица: в собственной биографии «я» превратится в «он». Интересно, каким образом это повлияет на чувства читателей. Всё равно что историю США возьмутся переписывать Британия, Мексика, Япония, американские индейцы и Ирак.
— Любопытная идея, — заметила доктор Левингтон, когда я гордо сообщил ей, что мою биографию будут восстанавливать другие люди. Прошло уже три недели с момента моей амнезии, и это был мой первый визит в больницу. — Но вы должны продолжать записывать свои собственные воспоминания, когда они появляются. Вы ведь записываете?
— Да, держу блокнот рядом с кроватью. И в нем множество чистых листов.
— А в целом как себя чувствуете? Не направить ли вас на консультацию к психиатру или психологу, если вы считаете, что это могло бы вам помочь?
— Нет, откровенно говоря, я сыт по горло разговорами об этом. Люди и так считают меня ненормальным, не надо ещё и психиатра.
— Но в этом нет ничего позорного. Вы пережили тяжёлую травму — и это форма психического заболевания.
— Я в порядке, честно. Жизнь налаживается. Кажется, я влюбился…
— Прекрасная новость. Помнится, вы намеревались разводиться.
— Не совсем так. Это она собиралась. И всё ещё хочет развестись, но, надеюсь, вместо этого мы опять поженимся.
— Ясно. Предложение о помощи психиатра остается в силе, в любое время…
Под конец встречи доктор Левингтон пожелала взглянуть на мою онлайн-биографию, и я, заметно нервничая, кликнул на ссылку Не прошло ещё и суток, однако я боялся, что найдутся люди, которые захотят воспользоваться ситуацией и предъявят старые долги или вспомнят старые обиды. Но я преувеличивал опасность. Никто не написал обо мне ни слова.
Весь следующий день я то и дело открывал свою страничку, щелкал на «обновления», но вся моя биография по-прежнему состояла из фразы «Эта статья требует доработки. Вы можете помочь Википедии, исправив и дополнив ее». Судя по статистике, всего несколько человек открывали эту страницу, но ни один не потрудился написать хоть слово. Гэри проверил Фейсбук и между делом сообщил, что все мои знакомые нашли достаточно времени для публикации своих новых фотографий и обновлений своих статусов.
Даже Мэдди не ответила на письмо, и я забеспокоился, как она себя чувствует после сногсшибательной новости, что её муженек, оказывается, просто забыл об их браке. Но потом Мэдди позвонила Линде: она хотела встретиться со мной за чашечкой кофе, чтобы «серьёзно поговорить».
— Вот, это же почти свидание! — Я преисполнился оптимизма.
— Хм, не думаю, Воган. Кажется, она хочет поговорить о том, что вам теперь делать.
— Нет уж, я прекрасно слышал, как вы разговаривали. Просто двое взрослых людей встречаются для обсуждения очень сложной ситуации.
Через пару минут я выскочил из своей комнаты:
— Как думаешь, эта рубашка не слишком яркая? Может, лучше вот эту?
— Всё равно, Воган, обе хороши.
— А туфли подойдут? Чересчур официально?
Я перерыл свою одежду, но Мэдди уже видела меня во всем этом. А рубашки Гэри выглядели так, словно их стирали с нарушением инструкции либо не стирали вообще.
— Я успею сбегать купить что-нибудь из одежды?
— Воган, твои наряды ровно ничего не значат. Просто будь собой.
— Легко сказать. «Собой» — это кем именно, интересно?
* * *
Я пришел в кафе неприлично рано, устроился за столиком на террасе, чтобы видеть, как она подойдет. Я смотрел в книгу и уже в двадцатый раз перечитывал одну и ту же строчку. Мэдди выбрала кафе в Ковент-Гарден, площадь перед ним была запружена народом, и я то и дело вздрагивал, принимая других людей за Мадлен. Наконец она появилась, я радостно вскочил навстречу, но с её стороны — ни улыбки, ни приветственного взмаха руки. Я потянулся было чмокнуть её в щечку, но она проигнорировала мои намерения, так что пришлось сделать вид, что наклонился просто подвинуть ей стул.
— Привет! Рад тебя видеть! Прекрасно выглядишь…
— Давай приступим к делу, — довольно холодно прервала она.
Сегодня она сменила прическу и показалась мне уже не ослепительно рыжей, а скорее рыжеволосой блондинкой. Она заказала двойной эспрессо.
— О, двойной эспрессо! В точности как я! — обрадовался я, полагая, что близость вкусов всё-таки что-то означает.
— Ничего подобного, ты всегда заказываешь капучино.
Она знала меня настолько хорошо, что практически лишила шансов удивить её.
— Впрочем, неважно. Послушай, я встречалась с адвокатом и думаю, хорошо, что финальное слушание дела отложили.
— Чудесно! — Я изо всех сил постарался не скривиться, попробовав свой крепчайший кофе.
— Да, он сказал, что если бы заседание состоялось, а потом выяснили, что ты был не совсем здоров, то развод могли признать недействительным. Гораздо лучше разводиться, если уверен, что результат невозможно обжаловать.
