Войдя через несколько минут в свой дом на улице Вязов, Лори почувствовала еще более сильное волнение. Ей никогда прежде не доводилось видеть отца в таком состоянии. Подумать только, он дрался! И он признал, признал только сейчас, признал вынужденно, что Уилл был его пациентом.
До этого доктор Кемпбелл врал Лори.
А как понимать то, что ей рассказал Уилл? Мог ли доктор Кемпбелл и вправду убить мать Лори? Как понять, что в словах отца правда, а что ложь?
Кемпбелл запер входную дверь и вошел в гостиную.
Лори, промокшая до нитки, с безразличным, отрешенным лицом сидела на диване. Дождь колотил по окнам и по крыше; доносились зловещие раскаты грома. Казалось, что весь мир находится в состоянии какой-то дьявольской тряски.
А Кемпбелл…
Доктор Кемпбелл…
Вот он стоит здесь, в тускло освещенной комнате, мокрый, растрепанный, из носа все еще течет кровь. У него изможденное лицо, до нее доносится его частое дыхание. Вид отчаявшегося, загнанного в угол человека. Как у..
Убийцы?
— Лори, я…
Лори прервала его.
— Мама действительно погибла в автокатастрофе?! — почти выкрикнула она.
— Конечно, дорогая моя, так оно и было.
Лори встала с дивана и, подойдя к нему почти вплотную, посмотрела прямо в глаза. Ей надо было знать правду. За эти два дня вся ее жизнь — все, что она знала наверняка и в чем была уверена — все рухнуло и превратилось в ничто. Жизнь должна основываться на правде, а не на лжи. Она не знала, что сулит ей новая жизнь, но выбора не было. Пришло время заложить первый камень…
— Докажи это, — потребовала она, наступая на изменившегося в лице, растерявшегося отца. — Покажи мне свидетельство о смерти. Покажи мне протокол вскрытия.
— Я не знаю, подходящее ли сейчас время, чтобы…
Доктор сделал шаг в ее сторону. Лори отпрянула назад.
— Я думаю, сейчас именно то время, — дрожащим голосом ответила она, явно чувствуя обоснованность своих подозрений. Она решила все довести до конца. А почему ты ничего не сказал мне о больнице Уэстин Хиллс? Ты там работаешь? А я-то, дура, думала, что ты врач общей практики!
Лори, потеряв контроль над собой, перешла на крик.
— Ну да, — нехотя согласился он. — Меня действительно приглашали для консультаций в Уэстин Хиллс. Но это не то, что ты….
О Господи.
— Так ты знал, что Уилл был там все это время?
Из глаз Лори потоком хлынули слезы. Она видела, как опустились его плечи. Она поняла, что все это правда. Она поняла!
— Послушай меня, Лори. — Невероятно! Такой голос — вдруг он заговорил с ней так, будто она была одной из его пациенток. — Ты сейчас не в себе. Впрочем, мы оба не в себе. Что тебе сейчас требуется больше всего, так это отдохнуть.
Он сунул руку в карман своего промокшего пиджака и вытащил маленький флакончик с таблетками — гипносил!
— Я дам тебе таблетку, чтобы ты спокойно заснула, — он отвинтил колпачок флакона. — А потом мы поговорим в…
— Я не хочу спать, отец, — оттолкнула его руку Лори. — Я хочу знать, почему ты все время врешь мне.
Но Кемпбелл не хотел ничего слушать. Ей надо выспаться. Он даст ей таблетку. Он должен взять ситуацию под контроль. Для него это было привычным делом.
— Отложим разговор до утра, Лори, — настойчиво сказал он, вытряхивая на ладонь из флакончика две таблетки. — Делай, что я велю.
Лори отрицательно замотала головой. Она ждала от отца ответа, а не эти проклятые таблетки. Она резко повернулась, бросилась по лестнице наверх и в одно мгновенье оказалась в своей комнате.
Кемпбелл кинулся за ней.
— Лори!
Черт побери все! Дочь… единственное, что у него оставалось.
Лори захлопнула дверь у него перед самым носом и закрылась на замок.
Он подергал за ручку. Постучал. Снова подергал за ручку.
— Лори, сейчас же открой дверь! Послушай же меня, дорогая!
— Отстань от меня!
Душу Лори переполняли злость, страх, печаль, обида — она не понимала, как можно так подло предать. Почему он не хочет оставить ее в покое?
Доктор Кемпбелл продолжал кричать и колотить по двери.
Нет!
Лори была перепугана до смерти. Она включила плеер на максимальную громкость. Она не хотела больше слушать, что говорил ее отец, не хотела слышать, как он стучит в дверь, кричит. Лори, подобно ребенку, думала, что если заглушить шум, то проблема исчезнет сама собой. Но это не помогло, и ее охватил ужас. Она боялась.
Боялась собственного отца.
Боялась Крюгера и того психопата с кукурузного поля.
Боялась узнать правду об Уилле.
Но бояться собственного отца?!
Она подперла спинкой деревянного стула ручку двери.
Бам-м-м!
Он выбивал дверь. Отец всем телом налег на дверь ее спальни! И это ее отец!
— Лори, ты что, оглохла? — ревел он. — Открой эту чертову дверь!
Бам-м-м!
На косяке начали появляться трещины. Коробка вот-вот подастся и вывалится вместе с дверью.
Лори в панике огляделась.
Что она может…
Куда…
Бам-м-м!
Лори подбежала к окну, подняла раму. Не теряя времени она забралась на подоконник и, не обращая внимания на дождь, выпрыгнула из окна на крышу.
Бам-м-м!
Сделав несколько шагов по покатой крыше, она ухватилась за решетку для вьющихся растений и стала спускаться по ней на газон. Она уже почти достигла земли, когда услышала, что отец выломал дверь и ворвался в ее комнату.
Из своего укрытия Лори видела, как он метался по спальне.
Она уже была готова спрыгнуть на газон, когда вдруг в окне, расположенном над ее кроватью, показалось лицо отца. Лори показалось, что он смотрит прямо на нее.
— Лори! — ревел он. — Лори!
Доктор Кемпбелл был взбешен. Но ее он не видел.
Плача от ужаса и безысходности положения, в котором она оказалась, Лори обернулась и…
…уткнулась в промокший, хоть выжимай, пиджак.
Сильные руки подхватили ее. Лори готова была закричать, но незнакомец шепотом произнес ей прямо в ухо:
— Все хорошо. Все хорошо. Это я, Уилл.
Кемпбелл все еще продолжал звать Лори.
Уилл посмотрел вверх. Лицо доктора напомнило ему о…
Молодые люди, осторожно ступая, вышли на улицу и, озираясь, пошли прочь, пока дом Лори не скрылся из глаз. Дождь стал слабеть, а потом и вовсе прекратился, однако на них уже не было сухого места.
— Господи, — плакала Лори. — У меня такое чувство, что земля уходит из-под ног.
— Теперь ты знаешь, где я провел четыре последних года, — мягко сказал Уилл.
Четыре последних года.
Она должна была знать об этом. Лори собралась с силами и взяла Уилла за руку.
— Расскажи мне все, что ты видел, — стараясь говорить спокойно, попросила она. Уилл точно знал, что она имеет в виду.
После драки с Кемпбеллом и поспешного бегства от шерифа Уильямса он твердо решил действовать.
— Я видел, как он убил ее, — бесстрастно произнес он. — Я прятался в твоей комнате, ты ведь помнишь, иногда такое случалось. Только тебя тогда не было.
* * *
Воспоминания о том, что произошло четыре года назад у него на глазах, стали для Уилла кошмаром. Однако это был кошмар не во сне, а наяву, и все его участники жили, дышали, были обычными людьми.
Это случилось в один теплый осенний вечер; уже стемнело, дул слабый ветерок, и Уилл с нетерпением ждал встречи со своей девушкой. Он знал, что родители Лори были категорически против поздних визитов, поэтому он, пробравшись во двор дома № 1428 по улице Вязов, и поднялся по решетке для вьющихся растений — по той самой решетке, по которой Лори только что спустилась, спасаясь от своего взбешенного отца.
Но едва голова Уилла поравнялась с нижним краем окна комнаты, он услышал протяжный крик. Это был не крик, издаваемый людьми во время игры, не крик расшалившегося ребенка, не крик, донесшийся из динамика телевизора, — этот крик был преисполнен ужаса, от него стыла кровь.
