Прошло несколько лет. Гастролируя за рубежом, цирковые артисты попали на приём в советское посольство. Один из дипломатов, взяв Никулина под руку, привёл его к себе в кабинет. «Сейчас что-то покажу, — сказал он, открыл сейф и вытащил оттуда коробку с плёнкой. — Это ваш „Пёс Барбос“. Держу его в сейфе, чтобы подольше сохранился. По праздникам мы смотрим его всем посольством. А главное, „Пса Барбоса“ мы показываем иностранцам перед началом деловых переговоров. Они хохочут, и после этого с ними легче договориться».

«Мы вместе пробыли шесть месяцев на гастролях в Канаде и США и четыре — во Франции и в Бельгии, — рассказывал иллюзионист Игорь Кио. — Ни в одной из многих стран, где я работал, не удалось мне столь подробно узнать каждый город, как в двух этих поездках. И всё благодаря Юрию Владимировичу: работники советских посольств, консульств, представительств — все мечтали познакомиться с Никулиным и стать для него гидом. А он на экскурсии брал с собою и меня…»

В фильме Льва Кулиджанова «Когда деревья были большими» Никулин впервые снялся в драматической роли. Единственное, что не нравилось артисту в этой картине, — это название: слишком длинное, к тому же во многих театрах шла пьеса «Деревья умирают стоя». Возникла путаница. Буфетчица молочного кафе на площади Пушкина, увидев Никулина, уронила тарелку и закричала: «Маша, Маша, иди сюда скорее!.. Артист пришёл из картины „Когда деревья стоя гнулись“!»

Одновременно с большим успехом в киноискусстве, с восторженными отзывами в прессе среди поклонников цирка разнёсся слух, что клоунский дуэт распадается. Никулин, дескать, уходит в кино. На самом же деле, когда ему задавали вопрос, чему он отдаёт предпочтение — цирку или кино, Юрий Владимирович отвечал: «Творчеству. Экран и манеж дополняют друг друга. Цирк даёт живое общение с публикой. Характер образа здесь гиперболизируется. Киносъёмка порой идёт полгода, и трудно сказать, как картина „склеится“, как публика примет её. В цирке вы всё узнаёте в этот же вечер».

Никулин и в дальнейшем продолжал успешно совмещать работу в цирке и в кино. В фильме «Бриллиантовая рука» он сыграл незадачливого Семёна Семёновича Горбункова. Натурные съёмки проходили на берегу Чёрного моря. В реквизиторской хранился «двойник» Никулина — манекен из папье-маше, который предполагалось использовать при трюковой съёмке.

Любопытная уборщица, обнаружив манекен, приняла его за артиста Никулина. Она подумала, что он погиб на съёмках и поэтому его спрятали в подвал. С диким криком уборщица бросилась прочь. Сутки спустя о «смерти» артиста уже знала вся страна. Юрий Владимирович немедленно позвонил маме и сообщил, что он жив. И, надо сказать, вовремя: Лидию Ивановну уже спрашивали о подробностях гибели сына.

Во время съёмок «Бриллиантовой руки» произошёл ещё один забавный случай, в котором высветилась невероятная любовь народа к Юрию Никулину.

Рано утром в Сочи проходила съёмка одного из эпизодов, где были заняты Никулин, Папанов и Миронов. Вдруг сквозь толпу зевак, собравшихся поглазеть на своих любимцев артистов, сквозь милицейское оцепление прямо к съёмочной камере прорвался какой-то алкаш. (Всё это происходило в семь часов утра!) Этот «кинолюбитель» увидел своего кумира Юрия Никулина и, отодвигая локтями Папанова и Миронова, подошёл к Юрию Владимировичу и, любовно глядя ему в глаза, произнёс: «Здорово, разгильдяй!» (слово было применено более крепкое). Оно выражало, конечно, высшую степень обожания артиста. Андрей Миронов со смехом вспоминал, что и он, и Папанов ощутили лёгкие уколы зависти, этот алкаш их как бы не заметил и не удостоил подобного внимания.

Слава Юрия Никулина с каждым фильмом возрастала в геометрической прогрессии, но и талант его постоянного партнёра Михаила Шуйдина ни у кого не вызывал сомнений. Он тонко дополнял Никулина — по контрасту. Клоунов любили. Они с успехом гастролировали по циркам страны и за рубежом. Билеты на представления с их участием достать было практически невозможно. Их раскупали за несколько месяцев вперёд. Никулин и Шуйдин собирали полные залы не только в Москве, Киеве, Ереване, Одессе, но и в городах Австралии, Японии, Англии, Швеции, Америки, Франции. Их дуэт по праву признан лучшим среди отечественных комиков. Пресса писала, что их юмор сродни юмору Чарли Чаплина.

Гастроли в Америке пришлись на годы «холодной войны». Пресс-конференции и встречи превращались в политический диспут. Американцы задавали каверзные вопросы. Советские артисты отвечали общими фразами. Журналисты не унимались: «Скажите пожалуйста, у вас в коллективе семьдесят человек, неужели ни у кого не нашёлся какой-нибудь родственник в Америке, какой-нибудь, так сказать, эмигрант по материнской или отцовской линии?» И тут Никулин неожиданно говорит: «Вы знаете, да! Есть, как выяснилось…» Все замолкли. Выдержав эффектную пару, Никулин уточнил: «Совершенно случайно выяснилось, что лев из „Метро-Голдвин-Майер“ двоюродный дядя льва, который работает у Кио». Шутка имела большой успех.

Во время выступлений в цирке Буше в Восточном Берлине публика бурно реагировала на каждый трюк, каждую репризу. Когда Никулин с Шуйдиным вышли с клоунадой «Факиры», такой хохот поднялся в зале, что в первый момент артисты даже растерялись. Подумали: уж не разыгрывают ли их? Оказалось, что нет. Директор цирка, увидев, что клоуны имеют бешеный успех, попросил их дать больше реприз. И на протяжении всех гастролей Никулин с Шуйдиным просто «купались» в смехе.

Юрий Никулин очень спокойно и здраво относился к своей популярности. По этому поводу он любил пошутить: «Помню, в Запорожье, очередь стоит огромная, обвивается вокруг цирка. Я как раз только приехал, прохожу мимо. Вдруг какая-то женщина меня узнала, выбегает из очереди: „Никулин?“ — Я говорю: „Да“. — „Ну и всё. Я Вас увидала, больше мне билет не нужен“.

И ещё помню, наша кассирша из цирка пошла деньги в банк сдавать, а там старшая кассирша спрашивает: „Никулин что, у вас не каждый вечер выступает? А то мне не повезло, я билеты взяла, пошла в воскресенье вечером, там какие-то два дурачка бегали, а вот Никулина не было“. Наша ей говорит: „Так один из них и есть Никулин“. — „Да не может быть?!“ — „Ну а какой он, как по-твоему, должен выглядеть?“ — „Я думала, раз Никулин, он что-нибудь такое сделает — и все ахнут!“»

В декабре 1981 года Юрий Владимирович расстался с манежем. Это решение он принял давно. «Когда я однажды увидал старого клоуна, который еле-еле ходил по манежу и которого было жалко (а я был тогда ещё молодой, лет сорок с чем-то), я сказал себе: даю слово, что, когда мне исполнится шестьдесят лет, уйду с манежа, независимо от того, буду ли чувствовать себя прекрасно и ещё смогу работать. Нужно уйти вовремя. И я очень серьёзно готовился к этому, как говорят, подбивал все бабки. И мой партнёр Миша Шуйдин тоже морально был настроен расстаться со мной».

Всё было очень трогательно, инспектор по манежу объявил: «А сейчас клоун Никулин сделает последний круг на манеже, прощаясь с цирком».

Однако отдохнуть Юрию Владимировичу не удалось — его назначили сначала главным режиссёром «старого» Московского цирка на Цветном бульваре. А спустя полгода — его директором. В постройке нового здания Никулину помог тогдашний премьер-министр Николай Рыжков — тоже его поклонник.

Никулин был награждён многими наградами, но одну следует выделить особо. Это уникальная серебряная медаль «За доброту и милосердие» от ветеранов цирка. Она бесценна, потому что отлита из личных серебряных вещиц — скромных ювелирных украшений: колечек, цепочек, серёжек, кулонов — ветеранов цирка. Это трогательный знак благодарности за постоянную никулинскую заботу о сошедших с манежа артистах цирка и его рядовых тружениках: униформистах, билетёрах, бутафорах.

Юрий Владимирович Никулин скончался 21 августа 1997 года. Заголовки газет в тот день гласили: «Единица доброты — один Никулин», «Манеж опустел», «Он был самым добрым и мудрым Балбесом страны», «Человек, который был праздником», «Умер смех»…