— Точно! Я же помню — имя короткое! — обрадовался Роскар.

— Что? — не поняла Джоя.

Принц отмахнулся. Дескать, так, пустяки, ничего серьезного. А кто же вас похитил, о прекрасная Джоя? Укажите мне его, и негодяй пожалеет, что родился на свет!

Вид похмельного молодого человека — да, высокого и статного, но такого забавного с сеном в волосах, темными кругами под глазами, синяками на скуле и переносице и распространяющего запах валерьянки, заставил девушку улыбнуться. Всерьез испугавшись, что у «героя», чего доброго, хватит отваги отправиться в бой немедленно, сию же минуту, Джоя поспешила успокоить неожиданного спасителя:

— Вы не волнуйтесь, я от них сбежала.

— А всё же, кто они были? — допытывался Роскар. Сделав одну половину дела — обнаружив искомую девицу, он вдруг захотел провернуть и вторую половину подвига, примерно наказав похитителей.

— Какие-то буренавцы, — честно ответила Джоя.

Такой ответ всерьез огорчил Роскара, который, как вслед за своим батюшкой и братом, был уверен, что причинами всех бед Кавладора является восточный сосед, герцогство Пелаверино, с ушлыми "Честными братьями" во главе.

— А я-то напал на Бёфери! — покаялся Роскар. — Хорошо, что город не сжег… Или все-таки сжег?! — вдруг обнаружил принц провал в своей героической памяти. — Вы вчера пожара здесь, поблизости, не видели? Э-э… а где это мы?

— Не знаю, — пожала плечиками Джоя. — Да и какая разница? Я уже который день путешествую из Водеяра в Стафодар, и, знаете, все дома, которые я встречаю на пути, подозрительно похожи между собой…

— Тогда действительно, разницы никакой, — согласился Роскар. — Ну, тогда, барышня Джоя, позвольте мне проводить вас до Стафодара… Или в Талерин?

— На самом деле, — честно ответила дацианка. Ей бесконечно понравилась вежливость молодого человека и та легкость, с которой он согласился с ее мнением. — Мне надо в Аль-Тораз. А оттуда — как-нибудь добраться до Ильсияра. Понимаете, у меня есть подруга, которую и хотели похитить те злоумышленники, которые в итоге похитили меня. И я должна предупредить Далию, что ей угрожает опасность…

За эту недолгую речь принц Роскар неожиданно для себя самого пережил жуткий шок. В дыре, через которую буквально пять минут назад они с Джоей покинули уютный сарай, вдруг показалось странное создание. Оно было похоже на кота — этакого огромного, раскормленного добросердечной хозяйкой черно-белого пушистого барина, повелителя мышей и грозу сладких свежих сливок. Но у создания имелась на голове вполне натуральная стальная каска, увенчанная острым шипом, а также диковинного вида «попонка» из стали и бронзы.

— Только не оборачивайся! — драматическим шепотом велел Роскар, вмиг забыв об этикете и сжимая кулаки, готовый драться с таинственным существом не на жизнь, а на смерть.

Золотые глаза животного, сошедшиеся к переносице, полыхали солнечным светом, а пасть, раскрываясь, издавала странные звуки.

Самым странным в этих звуках была осмысленность…

— Бяувааали дняуу вяуселые… гууляуул яуу мяулоудой! Фрр… Фрр… чую, геуройским духом пяухнет… Дайте мне коуня и моулоудца… Коунь на завтраук, моулодец на ужин… А обеуд я и таук съем… Дайте мне пауру геурроев, и я перевеуурну этот мир!!! — лапы Черно-Белого Кота расползлись и он, забыв перебраться через дыру в стене, повис на деревянной доске стираной тряпкой.

— Что это? — с душевным трепетом спросил Роскар.

Джоя посмотрела. Увидела свое воображение. И застенчиво объяснила:

— Вообще-то, ничего материального…

— Тогда дело плохо… — решил Роскар, не в силах отвести взгляда от котообразного чудовища. — Похоже, у меня белая горячка началась. Всё, нельзя мне домой возвращаться! Меня сестра, брат и невестка просто съедят! Опять начнут воспитывать: да как я мог, да какой пример подаю детям…

— У тебя есть дети? — удивилась Джоя.

— Его детям, братовым, моим племянникам, значит, — уточнил принц. — Кстати, зови меня Оск.

— Джоя, — еще раз представилась девушка. И мило засмущалась, вспомнив, что уже называла себя.

Ей шло смущение. Ей шла бледность, растрепанная прическа, некоторая помятость платья, источником которой — Джоя рассказала, пока они выбирались на столбовую дорогу — были несколько дней, прошедших со времени ее побега. Ей шли стихи, которые она процитировала, когда Оск пожаловался, как, оказывается, его будут ругать родные за то, что допился до потери вооружения, коня и немотивированной агрессии в адрес консорциума "Фрателли онести" в полном составе. Ей шло внимание, с которым она слушала рассказы Оска о том, как, оказывается, нелегко быть младшим братом умного старшего братца и въедливой средней сестрицы. Ей шла искорка смеха, с которой она выслушивала рассказы своего неожиданного рыцаря о его подвигах — и Роскар смеялся вместе с ней над чудаками-менестрелями, которых хлебом не корми — дай приукрасить действительность… Одним словом, ей шло всё, даже пыль дальней дороги и легкое недоумение всякий раз, когда вой странного создания напоминал принцу о том, что он болен белой горячкой…

Наверное, сама Судьба подпилила ту злополучную… вернее, счастливую доску, — понял Роскар к концу дня. Они прошли большой кусок пути, встретили путников, которые объяснили им, как добраться до Вертано, встретили разбойников, которые хотели их ограбить, а в итоге поделились с Оском сапогами, кинжалом, курткой, тремя метательными ножами, десятком серебряных монет, а с Джоей мирным послушным осликом и почти новым шелковым плащом. Теперь путешественники отдыхали, глядя, как горит костерок, в котором запекались обмазанные сырой глиной пойманные Роскаром перепелки.

Судьба, она же — Черно-Белый Кот, ковылял следом, мучаясь валерьяновым похмельем, недоумевая, что же за клятая тяжесть давит ему спину и почему уши вот уже который день плотно прижаты к голове… Ох, встретит он… Так, присел Кот и шумно почесался задней лапой. Кого бы встретить? А хоть медведя! Он, Кот, такой голодный…

Медведи, на их счастье, в герцогстве Пелаверино не водились. Водились лисы, а также стаи одичавших собак, мало отличавшихся от волков, забредающих с севера. Но какая разница, кто из них, привлеченный запахом жареной дичи, сунулся под утро в импровизированный лагерь Джои и Роскара?

Через несколько часов, добравшись до маленькой деревушки, на единственной улочке которой возвышалось одинокое здание постоялого двора, Роскар продал две шкуры и, после короткого соревнования с местным людом, у кого кулаки крепче, утвердил за собой, своей спутницей и белой горячкой в каске и панцирной попоне место в караване, спешащем в Вертано.

К этому времени принц Роскар из династии Каваладо понял, что данная конкретная алхмичка — пускай еще не настоящая мэтресса, но уже невыразимо прекрасная в своей образованности, загадочности и невозмутимости, — есть любовь всей его жизни.

"Домой возвращаться нельзя," — решил Роскар, вернее Оск, наблюдая, как белая горячка сосредоточенно расправляется с ворованной у хозяина каравана колбасой. — "Ангелика и Везувия, как узнают, в кого я влюблен, опять будут читать нотации… Надо срочно что-нибудь придумать. Чтоб раз и навсегда отвадить их от воспитания меня, непутевого. Жаль, что я не маг, как Пабло. Выиграл бы я гонки Покровителя Года, все бы меня уважали, может, и жениться на студентке родом с Даца позволили бы…" Потом Оск посмотрел на девушку — ее профиль, ее глаза, разметавшиеся по плечам черные волосы…

На сердце потеплело, а в голову великого героя Кавладора вдруг постучалась умная мысль: а почему бы, собственно, и не попытаться?

16-й день месяца Барса, вечер

Аль-Миридо, замок Лаэс-Гэор

Мэтр Лео вышел из телепорта, выманил следом за собой бесчувственное тело инспектора Клеорна и, чуть робея, постучал в огромные деревянные ворота волшебного замка. Зеленые ветви шевельнулись, почувствовав присутствие незнакомого им мага, посовещались между собой; короткое сообщение шорохом пронеслось по веткам, листьям и побегам, из которых был сотворен чудесный Лаэс- Гэор, потом в одной из створок прорезалось корявое лицо — не в смысле «уродливое», а в смысле из коры дерева, и голосом Лотринаэна пригласило заходить внутрь, чувствовать себя, как дома.