Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Не поняла? — жалобно протянула Напа некоторое время спустя.

Далия спускалась по казавшейся бесконечной лестнице, вырезанной в толще скалы. Волшебный кристалл, свет которого выхватывал из темноты ближайшие камни, клочья паутины, следующую ступеньку, она держала в руке, как масляную лампу.

— Между прочим, — шепотом объявила Далия макроэргической реальности вокруг, — У людей весьма часто встречается клаустрофобия. От страха оказаться раздавленным или задохнувшимся, у клаустрофоба начинаются перебои дыхания, паника, плюс повышается общая бессмысленность поведения. Как у меня, например… Главное, не останавливаться. Если я остановлюсь и застыну на этой бесконечной лестнице, я рискую стать жертвой очередной трехголовой рептилии… Или даже агрессивно настроенной мумии…

Позади, на верхних ступенях лестницы, послышались шаги. Далия нервно обернулась, замахала кристаллом, силясь различить хоть что-нибудь в окружающем ее мраке, и тихо спросила:

— Фри-Фри, это ты?

Ответа не последовало.

— Госпожа Ханна?

— Нет, — ответила мэтресса сама себе. — Это мне послышалось. Успокойся, паникёрша, всё будет хорошо. Эпхацантон сказал же, что путь безопасен.

— Да? — возразила другая Далия, перепуганная до колик в желудке, — Додумалась, верить мумии! А где твой извечный страх перед нежитью?

— Здесь я, здесь! — закричала очередная часть Далии. Та самая, которая сейчас нервно ощупывала очередную паутину и, придерживаясь за шершавую стену, перебиралась со ступеньки на ступеньку. — Выпустите меня отсюда-ааа!

— Прекратите орать, истерички! — завизжала алхимичка во весь голос. — Как говорит Клеорн — спокойствие, исключительно спокойствие! Все будет хорошо!

— Действительно, уж куда лучше, — согласилась самая разумная часть Далии. — В крайнем случае, буду коротать своё посмертие, изучая быт и заблуждения древних гиджийцев. Придворные Эпхацантона будут фиксировать мои монографии, а залётные археологи и расхитители гробниц — передавать их в Талерин, издательство Университета… О боги, до чего же страшно! Может, повернём обратно?

Соблазн отказаться от долгожданной цели был, но в силу природной взбалмошности, а может быть, и благодаря воспитанными Алхимической Наукой скрупулезности, аккуратности и настойчивости, мэтресса продолжала двигаться вперед.

Ей показалось, или действительно воздух стал еще более прохладным? И каким-то… как же правильно сказать… вольным?

Рука, ощупывающая стену, провалилась в пустоту. Далия нервно облизала пересохшие губы и выше подняла свой импровизированный светильник.

Спустившись с лестницы, алхимичка рискнула сделать еще несколько шагов и увидела огромную мраморную голову.

Она выплывала из темноты — то нос, то часть щеки, то исполинский глаз, обращенный в никуда, то окладистая, уложенная ровными кольцами борода… То кончики крыльев…

Наткнувшись на едва живые, чудом не рассыпавшиеся в прах, деревянные перильца, Далия выяснила, что вышла на некую галерею, кольцом опоясывающую большую пещеру. Она повела кристаллом из стороны в сторону — и, о чудо! Вдоль галереи стали зажигаться вязь древних заклинаний.

— Надо скопировать, — решила Далия. — Фри-Фри меня убьет, если я не дам потешиться ему над расшифровкой этих закорючек!

Но вместо того, чтобы достать блокнот и прилежно перерисовать иероглифы, она двинулась дальше.

— Это должен быть Тиглатпалассар, — бормотала сапиенсологиня. — Нет, это действительно должен быть он! Крайне маловероятно, чтобы здесь стояла чья-то другая статуя…

Колосс следил за передвижениями алхимички мертвыми, пустыми глазами.

— О боги, — тихо ахнула Далия, спустившись чуть ниже.

Величественный царь, облаченный в застывшие неподвижными складками мраморные одежды, стоял на небольшом постаменте, вытянув вперед левую руку. Он действительно был крылат — древний скульптор постарался, изображая за спиной правителя размашистые крылья, ремни, которые удерживали летательную конструкцию на теле человека, — и вторые крылья, которые принадлежали сидящему у ног Тиглатпалассара сфинксу.

Статуя казалась незавершенной — по крайней мере, мэтресса подумала так из-за того, что на скульптуре не было золотых и драгоценных украшений, являвшихся непременным атрибутом проводов в загробную жизнь. Всего-то золотые блестки на ошейнике сфинкса — у того же Эпхацантона даже у придворных наплечные украшения богаче, не говоря уж об охотничьих леопардах…

Всё золото древнего царя Империи Гиджа-Пент было потрачено на постройку Золотого Города. Бесконечно прекрасного города, где улицы выложены золотыми слитками, крыши домов покрывает золотая черепица, а сами жилища выстроены из золотистого камня. Города, где поднимаются к небесам золотые деревья, увенчанные тончайшими ажурными золотыми цветами; где шумят золотые птицы, где шумят золотой прохладой фонтаны, где воды реки переливаются бесконечным золотым потоком…

Он был бесконечно прекрасен, этот Золотой Город, располагающийся в огромном стеклянном шаре, который удерживал царь Тиглатпалассар на вытянутой руке.

Далия не смогла сдержать сдавленного смешка. Так вот в чем дело! Вот он, город из золота! Действительно! Натурально! В полном смысле слова — здесь даже кирпичи и кучки, оставленные собаками, сделаны из благородного металла!

Вот только никто не предупреждал, что это потайное сокровище будет трех локтей в диаметре.

Хихикающая, донельзя довольная собой, Далия вытащила блокнот и огрызок карандаша и принялась копировать надпись, сделанную на постаменте. Сказать Фриолару — не поверит! Эх, как пожалеет охваченная копательной манией Напа Леоне, что не увидела подобное чудо собственными глазами!

А ты, Тиглатпалассар, оказывается, ох как не прост! Ну, удружил! Ну, учудил!

Сбегав вниз, к постаменту и скопировав иероглифы там, Далия вернулась на ступеньки, ведущие к галерее, и принялась снова рассматривать Золотой Город, убеждаясь, что он манит, завораживает, очаровывает. Он настолько правдоподобен, что хочется хотя бы на пять минут очутиться на его улочках, посидеть под сенью садов, поговорить с людьми, застывшими на порогах своих домов, напиться водицы из его колодцев. Золотой Город так прекрасен, что хочется прожить остаток жизни, присев на край обрамленного золотой плиткой фонтана и любуясь ярко-оранжевым закатом, на котором горела одинокая золотая звезда. Выстроенный в стеклянной сфере идеальный город был великолепен, как мечта…

Она поднялась наверх, к галерее и остановилась, не в силах попрощаться с великолепным зрелищем.

— Привет, — едва слышно прошептал кто-то над ухом Далии. — Ты не представляешь, как я рад нашей встрече!

XV. Вперед, к победе

Вольно раскинув крылья, грифон парил над ущельем. Не слишком высоко — всего лишь на высоте расколотых, потерявших остроконечные шапки пирамид. Внизу мелькал панцирь Золотого Жука, время от времени среди туч поднятых соревнующимися существами пыли виднелась крона упрямого дерева, спины лошадей, темный от пота мех разнообразных животных… Рыжик спустился чуть ниже. Теперь он слышал громкое дыхание своих конкурентов. Да-да, конкурентов — в какой-то момент гонки по Пустыне Рыжик понял, что играть с ним никто не собирается. Хорошо еще, что не съели, хотя сфинкс несколько раз порывался. Где он, кстати сказать?

Грифон чуть шевельнул крыльями и хвостом, меняя направление полета.

Это движение спасло ему жизнь.

Размахивая крыльями, будто хотел разрезать нависшие над ущельем тяжелые свинцовые облака на куски, сфинкс бросился на вожделенную добычу. В ход были пущены все средства — и острые когти, и тяжелые лапы, и гибкий львиный хвост… и пятеро дружков, поднявшихся в воздух следом за главным охотником.

Удар сверху! В правый бок! В глаз! Когтистая лапа рвет тонкую, нежную кожицу носа! Удар!

Почувствовав тяжесть, резко опустившуюся ему на спину, грифон резко «нырнул» вниз, на лету изогнувшись — так, что на краткое мгновение оказался летящим вверх животом. Давящая тяжесть сменилась сильнейшей болью — атаковавший сфинкс счел необходимым вцепиться когтями в шкуру хитрой добычи, но ему не повезло — с возмущенным шипением тварь рухнула вниз.

168
{"b":"157606","o":1}