Далхаддин-Улитка заглянул в небольшой караван-сарай на окраине Хетмироша и за горсть медяков обзавелся послушным осликом и получил в придачу "одеяние варвара". Хозяин караван-сарая предлагал кольчугу и меч, но осторожный от природы ученик выбрал наряд мирного, как уверял ушлый купчина, обитателя северных земель: черный… хмм… как бы халат, но застегивающийся на пуговицы, со строгим подступающим к горлу воротом и обилием кармашков в широких рукавах и длинных полах. Выучив, что наряд называется «мантия», и что его носят, по странному совпадению, ученики варварских магов, Далхаддин сел на ослика и потрусил в стан потенциального соперника. На разведку.

Путешествуя в сторону Ильсияра, мимо разбитых на каменистой земле палаток, блеющих стад, небольших табунов, фургонов, карет, мимо костров, где звучала речь на нескольких языках, Далхаддин не уставал удивляться разнообразию и величию мира, в котором он, оказывается, жил. Воистину, велики и милосердны Духи Пустыни — создав собственное царство бесплодных песков и злых ветров, они дозволили всему остальному миру жить своим умом… Зрелище, как несколько кентавров помогают своему друиду вырастить у дороги маленькую зеленую полянку, вызвало у Далхаддина острый приступ зависти — эх, ему бы так научиться! И одновременно, ученик испытал тоску — этих бы друидов, или хотя бы их заклинания, да в его бывшую деревню, какие бы урожаи можно было бы собирать…

Лагерь, разбитый магами Ллойярда, "сырыми гостями", как желчно прозвал их Кадик ибн-Самум, выделялся порядком и организованностью. Четыре высоких парадных шатра — явно приготовлены для старших магов; несколько палаток попроще, но все — выстроившиеся строгими рядами. Одна, две, три… Далхаддин насчитал полторы дюжины закрытых от посторонних глаз заклинаниями клеток, от больших, рассчитанных на сфинкса или пустынного льва, до маленьких, подходящих для какой-нибудь совы или другой средней величины птицы. Несколько лошадей плюс два крупных лошадиных скелета, привязанных чуть поодаль, мирно похрупывали овсом.

Вокруг шатров суетились люди — главным образом, по направлению к благоухающему вкусной снедью котлу; у клеток несли дозор зомби, слуги — и живые, и мертвые, разносили вечернюю похлебку запертому в клетках зверью. Далхаддин успел порадоваться, что хозяин караван-сарая ему не соврал, действительно, несколько ллойярдцев щеголяло в похожих на его собственную черных мантиях, а потом заметил, как у входа в один из парадных шатров мелькнул профиль мэтра Мориарти.

Осторожно, крадучись, Далхаддин начал продвигаться в ту же сторону. Спустя некоторое время ученик оказался под шелковой «стеной», упал наземь, и, до предела напрягая слух, попытался подслушать, о чем беседует главный ллойярдский волшебник и… да, эту женщину он уже видел раньше, — мэтресса Вайли.

— Успокойся, моя дорогая, — вежливо и мягко увещевал мэтр Мориарти чем-то расстроенную коллегу, — Ничего страшного не случилось. Отрицательный результат — и ты прекрасно знаешь об этом, — это в нашем деле тоже результат, и порой весьма желательный…

— Легко тебе говорить, Мор, — наморщив носик, будто собираясь плакать, ответила мэтресса Вайли. Впрочем, слез на ее глазах не было — был жадный азарт, ибо непосредственно в поле зрения магессы стояло огромное блюдо с халвой, орешками, отборными финиками и сладкими коржиками. — Это ведь не тебя пытались ограбить! Подумать только, какая наглость! Через несколько часов после моего отъезда, буквально у меня на глазах! Нет, ну какая наглость! — еще раз возмутилась Вайли и решительно атаковала сладкую гору, возвышающуюся на блюде. — И, что самое паршивое, заклинание на грабителей почему-то сработало с опозданием… Если бы не защита от телепортации, я бы успела перехватить вора на месте преступления, а так — пока я переправилась обратно в Ллойярд, пока растолковала глупому Йори, что мне срочно надо домой, пока он меня узнал…

— Да, надо будет пересадить Йори мозги посовершеннее, — согласился мэтр Мориарти. В отличие от своей прожорливой коллеги, он ограничился бокалом вина. Подслушивающий Далхаддин жадно втянул ноздрями дух жидкости — она, как он и подозревал, оказалась отменным терпким, бодрящим вином с иберрских виноградников. Вообще, как отметил эльджаладец, "сырые гости" устроились с комфортом: в шатре стояла тяжелая резная мебель темного дерева, походная кровать мэтрессы была убрана яркими коврами, на полу расстелены несколько шкур, хрусталь на столе, опять же, вино…

Погрузившись в медитативную сосредоточенность, Далхаддин еще раз вчувствовался вауру напитка мэтра Мориарти. К насыщенному винному цвету примешивались чуть заметные горько-желтые и глухо-темные нотки эликсиров и зелий, притаившихся в шкафчике у противоположной стороны шатра — нотки резкие, незнакомые, а потому чуть не приведшие к провалу миссии: от непривычного ощущения ауры эльджаладец громко всхлипнул-всхрапнул, прощаясь с пережитым трансом и возвращаясь в привычную реальность.

И почти сразу же услышал чуть позади себя, у противоположного шатра, громкий чих, который чуть не принял за свой собственный.

— Что это? — насторожился мэтр Мориарти.

— Запеченный сыр, — пробормотала с набитым ртом Вайли. — С изюмом, курагой, сливами… Хочешь?

Вместо ответа некромант сделал резкий жест рукой, будто рисуя в воздухе круг, и Далхаддин увидел, как по направлению к нему побежали темно-зеленые магические тяжи.

Он резко подскочил и, насколько мог, прикрылся "щитом Айи" — магические линии разбились о преграду из сырой глины, выросшей между ними и учеником Кадика ибн-Самума.

— Шпион! — закричала Вайли, почувствовавшая чужое колдовство. Мэтр Мориарти, не тратя времени на пустые слова, в доли секунды подготовил и бросил следующее заклинание, вспыхнувшее зеленым светом и ясно обозначившее на фоне вечернего сумрака фигуру улепетывающего со всех ног противника.

Сказать, что Далхаддин перепугался до смерти, было бы не совсем верно. От природы осторожный, да еще привыкший к взрывному характеру и вечной боеготовности учителя, он уже давно перестал реагировать на всякие там смертоносные заклинания, даже направленные против него лично. Спасибо Духам Пустыни — прятаться он умел, закрываясь глиняной коркой "щита Айи" или даже спешно телепортируясь — не далеко, всего лишь на расстояние дюжины локтей, но этого обычно хватало, чтобы сбить преследователя с толку.

На этот раз всё вышло как-то на редкость суматошно и… и очень даже неудачно: практически сразу, отбегая от шатра, Далхаддин столкнулся с кем-то низкорослым; буквально перелетел через него, не сумев удержать равновесие, чуть не попал в костяные руки прибежавшего на зов Мориарти скелета, а потом… Потом всё стало еще хуже: ллойярдцы бросили в убегающего ученика проклятие немощи, от которого он едва успел прикрыться своим уродливым, неполноценным "щитом Амоа", а потом и вовсе натравили на Далхаддина огромных скелетов — защищенных чарами и вооруженных тяжелыми дубинками.

Ученик подхватил полы мантии и побежал, не различая дороги, впопыхах творя телепорты — свои, ученические, всего-то на дюжину шагов, но заставляющие преследователей метаться из стороны в сторону, сбивая стоящие на пути палатки, врезаясь в клетки и пугая живых обитателей лагеря.

— Наш друг криомант? — уточнила Вайли, наблюдая с порога своего шатра, как идет погоня.

— Не думаю, — прищурившись, Мориарти просканировал ауру беглеца. — Ты видела его "щит Амоа"? он должен быть ледяным, а если сей назадачливый шпион — действительно тот самый криомант, «пошаливший» на кладбище Уинс-тауна, то его лёд должен быть подлинно смертоносным. А у нашего любопытного незваного гостя щит расплылся водяным потоком. Похоже, это какой-то ученик, имеющий склонность к Третьему Природному Началу. Хотя, весьма вероятно, гидромант и криомант действуют заодно. Интересно, что им от тебя нужно?

— Какая разница? — пожала плечами Вайли. Она вышла из палатки и что-то искала на земле, под стенками шатра. — Они всё равно ничего не получат!