Но Хрумп не слушал. Радостно повысив голос, он повторил для Фломмера слова трактирщика и несколько раз повторил: "Вот видишь, видишь! Теперь ты понимаешь, что я не врал?!"

— Может, господин, вы хотите заплатите долг вашего товарища? — спросил Вапути у громилы.

Получил в ответ недовольный рык.

— Ну, как пожелаете… — И Вапути повернулся к господам пелаверинцам спиной.

Лотринаэн нахмурился. Что такое? Уж не подводит ли его слух? Далию разыскивают — и кто! Два господина из Пелаверино, чьи манеры, одежда и ауры просто кричат "мы воры! Мы воры!"

Может, не так уж и не прав инспектор Клеорн, думая, что алхимичку и гномку похитили? Брр, ерунда какая-то получается! Жаль, что, озаботившись излечением сыщика, господа маги так и не удосужились поискать мэтрессу. Здесь, конечно, тоже можно, но в Лаэс- Гэоре для магического поиска больше артефактов…

Фломмер и Хрумп, покончив с расспросами, пару минут посидели, подождали заказанную выпивку. Убедившись в том, что никто обслуживать их не собирается, пелаверинцы встали из-за стола и с видом "не больно-то и хотелось", направились к выходу.

У самого забора на новенькие, пижонские сапоги Хрумпа было совершено нападение. Какой-то длинный, приземистый зверек напал на обувь и заключенную в ней ногу с самыми низменными плотскими намерениями.

— Да что… да как… эй, отзовите своего зверя, пока я его не пришиб! — взвыл Хрумп. Фломмер помирал со смеху — на его взгляд, зрелище было поучительное, занимательное и просто великолепное.

— Зверь не мой, а хозяина здешнего дома, — педантично уточнил Вапути. Он стоял поблизости, с видом грустным и печальным, но не делал попыток как-то вмешаться в творящееся безобразие. — Почтенный мэтр разрешил мне торговать в обмен на соответствующую арендную плату; если вы не платите за выпитое мне, то его зверье само взимает серебро в пользу его пользу. Вот.

Явно принимая сапоги за шустрых куртизанок, зверек приступил к делу активно и с полным самозабвением.

Фломмер хохотал до слез.

— Да что за зверь это такой!!! — взмолился Хрумп, сбрасывая сапоги. Помогло, но мало. На взгляд «охранника» и человеческие ноги для кой-чего годились ничуть не хуже…

— Хорь чернокнижника смеющийся, — печально уточнил Вапути. — Странно, что вы не знаете — ведь один хорёк был заявлен, как существо-претендент нынешних состязаний. Жаль, что его дисквалифицировали прямо на старте, за извращенное чувство юмора…

Между Ильсияром и Хетмирошем. 18-й день месяца Барса, вечер

Кому первому из Участников пришла в голову благая идея не пускать состязания на самотек, осталось неизвестным. Возможно, мысль крутилась в воздухе, как какая-нибудь хитрая бацилла, поражая собой всех, до кого могла дотянуться. Возможно, сработал извечный инстинкт тварей, почитающих себя разумными: повести носом в сторону копошащегося рядом соседа, убедиться в том, что куда-то он отправился, и поспешить следом, глубоко засунув руки в карманы, посвистывая и делая вид, что просто вышел размять ножки…

К подобному заразительному любопытству мэтр Виг, интересующийся ближними своими исключительно редко, обладал едва ли не стопроцентным иммунитетом. Лагерь Участников вдруг опустел? Вигу-то до этого какое дело? Господа и дамы отправились в Великую Пустыню, следить за тем, как будут их питомцы штурмовать тамошние пески, скалы и пересекать плато Кватай? Хм…пусть идут, Виг им, как бы, разрешает… Что, неужели самому почтенному мэтру не интересно, как быстро передвигается его питомец? Не съели ли его, часом? Не поранил ли он лапу? Хмм… Вообще-то, интересно, и даже очень. Поэтому не мешайте волшебнику добраться до какой-нибудь волшебной поверхности, не отвлекайте его посторонними вопросами…

Для экономии времени мэтр левитировал над постепенно пустеющим Лагерем Участников. Вид глубоко задумавшегося седого почтенного старца в лиловой бархатной мантии, с посохом под мышкой, вязаном колпаке набекрень, парящего в пяти локтях над землей, произвел неизгладимое впечатление на местных сорванцов, которые сопроводили путешествие Вига звонкими возгласами и бессвязными криками восторга.

У палаток, разбитых специалистами из Восьмого Позвонка, Виг вернулся на грешную землю и торжественно вошел в первый же попавшийся шатер.

— Что? — отвлекся мэтр Мориарти. — А, мэтр Виг! Чем обязан вашему визиту?

— Моя дочь здесь? — на всякий случай уточнил почтенный маг, хотя прекрасно видел, что в шатре ллойярдского волшебника находится лишь сам Мориарти, большой, заваленный фолиантами, артефактами, свертками, пузырьками, ритуальными ножами и прочей дребеденью стол, одинокое кресло, в котором трясется перепуганный алхимик (не слишком молодой, с большими залысинами, и видом общей неуверенности в себе), узкое походное ложе и сваленные у полотняной стенки костяки странных существ.

— Нет, мэтресса Вайли у себя. Следующий шатер, — насколько мог вежливо, ответил Мориарти.

— А… — рассеянно поблагодарил Виг. Вместо того, чтобы продолжить поиски дочери, заинтересовался подошел поближе к испуганно сжавшемуся в комочек господину с залысинами и черной алхимической мантии. — А с этим чего издеваешься? Умнее ведь не станет!

— Я провожу некоторый опыт, уважаемый, — с прохладцей ответил ллойярдец. — Поэтому буду признателен, если вы не станете меня отвлекать вопросами, сударь.

Седые брови Вига резко поползли вверх. «Сударь»? Он? Всего лишь «сударь», как какой-нибудь торговец, ремесленник или мелкого достатка дворянчик? Не "почтенный мэтр", не "ваше магичество"? Инстинктивно старый волшебник сжал кулак. И пришел в себя от нестерпимого холода, распространяемого от серебряного бубенчика, который Виг, не доверяя собственной памяти, не выпускал из рук.

— Благодарю, любезный, — ядовито ответил Виг и вышел. Напрямик, через стенку шатра, решив не утруждать себя поисками выхода.

Мэтр Мориарти прошипел в спину удаляющемуся конкуренту несколько выразительных гипербол, наскоро замаскировал дыру в стене плотным фантомом и вернулся к прежнему занятию.

— Итак, мэтр Карвинтий, давайте вернемся к тому разговору, который мы начали утром. Вы согласны, что участие в состязаниях масштаба нынешних гонок Покровителя Года свидетельствует о высочайшем мастерстве, исключительных личных качествах Участника и его избранности?

— Дд-да! — запинаясь, согласился алхимик.

Мориарти улыбнулся тонкой, загадочной улыбкой. Обошел кресло и наклонился с другой стороны.

— И вы, наверное, считаете, что сам факт участия ничего не значит по сравнению с присужденной победой? В конце концов Участников — сотни, а победителем может быть только один. Не правда ли?

— Абсолютная правда, — с готовностью подтвердил Карвинтий, стараясь как можно дальше отодвинуться от заботливого, участливого некроманта.

— И, наверное, не будет ложью утверждение, что я — лично я, мэтр Мориарти из Восьмого Позвонка, — все эти дни демонстрировал по отношению к вам, друг мой Карвинтий, исключительное терпение, расположение и даже, кое в чем, покровительствовал вашей Судьбе? Ну?

— Э-э… — растерялся алхимик. — А не можете ли вы, ваше магичество, повторить еще раз, а то я не всё понял?

Мориарти снова обошел кресло с алхимиком и наградил перепуганного собеседника загадочной улыбкой.

— Ладно. Скажу проще. Друг мой, у вас есть прекрасный шанс внести посильный вклад в победу команды Восьмого Позвонка на нынешних состязаниях. Обращаю ваше внимание — мы не какие-нибудь выскочки из Иберры, каждый из которых видит мир исключительно со своей секвойи. Не местные таракашки с воображением гоблина — из всех пустынных магов чего-нибудь стоит исключительно Кадик ибн-Самум, да проглотит его Пустыня, а остальные — тьфу, способны лишь льстиво петь хвалы этому хитрому злобному ничтожеству. Мы не маги из Кавладора, которые позволяют руководить собой истеричной женщине, лишенной магических талантов, и мы не брабансцы, которые в магическом отношении всего лишь самоуверенные ученики… Не стоило им ссориться с эльфийскими кланами, авось, эльфы и оставили бы им пару-тройку секретов…