– Я не это имела в виду, и ты это знаешь! – Лаура застонала в затруднении, но скоро стон перешел в смех, к которому присоединилась и Джанет. Напряженность была забыта. Трудно оставаться формальной, даже совсем немного, рядом с нахальной и свободной матерью Дэв.

– Только помни, что Дэв – мать троих детей. – Джанет подняла бровь, и Лаура увидела Дэвлин в этом жесте. – И я держу пари, что ты думала о ней, когда читала восьмую главу.

– Чи… Чи… – Беспомощно бормотала Лаура. Ее глаза расширились. – Ты ЧИТАЛА 'Радости лесбийского секса' перед тем, как послать книгу мне?!

Джанет махнула рукой.

– Для целей исследования, конечно. – Она моргнула. – Потому что, если бы я показала эту вещь Фрэнку, мы бы никогда не вылезли из постели. Ну, ты знаешь, ты ведь была замужем. Фактически, одно время…

– О, мой Бог. – Лаура захныкала и закрыла уши руками. – Это – просто неправильно. Неправильно. Неправильно. Неправильно.

Джанет громко рассмеялась.

Лаура посмотрела на мать Дэв.

– Теперь я знаю, откуда у твоей дочери такой дьявольский характер.

Джанет только пожала плечами.

– Об этом тебе мог бы и Фрэнк сказать, дорогая.

Дэв быстро шла вниз по коридору к своему семейству и Лауре. Ее не было дома уже почти месяц из-за посещения мест взрывов, участия в бесконечных собраниях и встреч с лидерами сообществ. Она была так рада, когда Air Force One, наконец, приземлился в родном аэропорту, что чуть не закричала.

Родители и Эшли встречали Дэв в прихожей сердечными объятиями. Кроме того, мать отругала Дэв за то, что та похудела. Она не должна была терять вес.

– Я в порядке, мамочка. Клянусь. Просто я была занята. – Дэв снисходительно улыбнулась. – Ты должна заставить Дотти готовить специальное печенье для Дьявола почаще. Я не пробовала его со дня рождения Лауры.

Дэв обвела глазами зал и удивленно подняла бровь.

– Кстати о Лауре… где она? И мальчики? – Она не говорила об этом, но явно была разочарована тем, что Лаура не вышла поприветствовать ее наряду с родителями и Эшли. Дэвлин так много думала о писательнице в последнее время и так хотела видеть ее, что у нее просто живот сводило.

Маленькая группа тут же замолчала и Дэв насторожилась. Она выпрямилась, посмотрев в сторону комнат Лауры и мальчиков.

– Где они?

– Милая, сейчас можно не волноваться об этом. – Фрэнк положил руку на плечо дочери. – Они будут в порядке через несколько дней.

Дэв немедленно побледнела.

– О Господи, Фрэнк! Ты напугал ее до смерти. А еще доктор, – вспылила Джанет. Она посмотрела на дочь. – У них ветрянка, милая. И все. Первые пятна обнаружили вчера. Ничего серьезного, поэтому тебе и не позвонили.

Дэв закрыла глаза и попыталась успокоить сердцебиение.

– Ветрянка? – С сомнением спросила она. "Стоп. Ветрянка? Это не может быть правдой". – Но я думала, что никто не…

– Ты думала, что мы уже справились с мерзким вирусом? – Прервал ее Фрэнк. Он пригладил рукой бороду, почесал подбородок. – Нет, Дьявол. Не совсем так, во всяком случае. Это – штамм, стойкий к стандартной прививке. Не такой как прежний. Его выявляли в различных местах по всей стране пару лет назад, и теперь он, кажется, решил посетить столицу. – Он фыркнул. – Очевидно, некоторые дети, которые учатся с мальчиками, тоже заболели.

Дэв нахмурилась, все еще не будучи успокоенной. Она пошла в сторону своих комнат.

– Но с ними все будет в порядке, верно, папа? – Президент держала за руки мать и дочь, кивая на приветствия агентов, остающихся позади.

– Абсолютно, – уверенно ответил Фрэнк. – Они несчастны, но это не опасно для жизни.

– Они все в пятнах, как уроды. – С энтузиазмом добавила Эшли.

Дэв подняла бровь.

– И как тебе удалось избежать этого, когда твои братья и Лаура…

– И Эмма, – Добавила Джанет, вздрагивая.

– О-о-о… И Эмма, – поправилась Дэв, – не были столь удачливы?

– Дедушка сказал, что это – как дерьмо. И они вляпались прямо в большую кучу…

– Хм, – остановил ее Фрэнк, – я уверен, твоя мама поняла идею. – Он сделал вид, что не замечает злого взгляда Дэв, направленного на него.

Сначала они пошли к комнате мальчиков, и Дэвлин уже взялась за ручку, когда ее личный врач вышел из комнаты Лауры. Президент быстро пересекла разделяющее их расстояние и поймала доктора прежде, чем он повернул за угол.

– Постойте, доктор!

Врач повернулся, укладывая стетоскоп в карман халата.

– Мадам Президент, добро пожаловать домой. Как плечо? – Он коснулся упомянутого органа Дэв, и та раздраженно отступила. Она не хотела говорить об этом проклятом плече.

– Как все?

– У них ветрянка, мадам Президент. Я только что проверял мальчиков. Они спят и, кажется, уже почти здоровы.

– А Лаура? – Дэв немного наклонилась вперед, ожидая ответа.

Доктор неловко помялся, соблазн сказать, что Лаура почти столь же большая 'заноза в заднице' в качестве пациента, как и Дэв, был велик. Но мужчина не был идиотом.

– Ветрянка всегда труднее для взрослых, чем для детей, мадам Президент. И это особенно верно для нового штамма. Но я уверен, что мисс Страйер оценит вашу обеспокоенность. Я позабочусь о том, чтобы ей передали, что вы спрашивали о ней.

– Не надо, в этом не будет необходимости. Я зайду повидать ее, как только переоденусь. Мне понадобится пять минут.

Доктор выглядел ошеломленным.

– О, нет, мадам Президент, вы не можете зайти туда. – Авторитетно заверил доктор. Она все еще заразна, и будет в течение нескольких дней.

Дэв уперла руки в бока.

– Мне это не волнует, доктор. Я ВОЙДУ туда, – Она схватила его за запястье, чтобы посмотреть на Rolex, – примерно в 4:35.

– Вопреки моему совету, как вашего главного лечащего врача? Вы просто не може…

Синие глаза вспыхнули.

– Если вы попробуете не впустить меня, – сказала она, отпуская его руку, – я вызову морских пехотинцев, чтобы расчистить дорогу.

Мужчина с трудом сглотнул, пот выступил у него на лысине. Боже, она была самым трудный пациентом из всех, которые у него когда-либо были!

– Это – моя обязанность, сообщить вам, что не в ваших интересах, если вы не желаете заразиться, находиться около ваших сыновей, мисс Страйер или мисс Дрисдайл еще несколько дней. – Пропыхтел он. – Боюсь, я должен настоять. Уверен, что мистер МакМиллиан поддержал бы…

– Настаивайте хоть до посинения, доктор! И Дэвид МакМиллиан – не Президент. Президент здесь – я. И я не намерена прятаться от своего семейства, когда они нуждаются во мне больше всего. Мой отец – компетентный и уважаемый врач – говорит, что ветрянка, это как дерьмо. Думаю, я уже достаточно вляпывалась в этом году, не так ли? Маловероятно, что я подхвачу инфекцию. Но если вам от этого легче, я буду носить одну из этих глупых масок. – Дэв показала на марлевую повязку, висящую на шее доктора.

– Ну, хм, да. – Врач кивнул. – Это уменьшит вероятность заражения. – Он снова кивнул, жалея, что сразу это не предложил. – Лучше было бы, чтобы вы держались от них подальше, но так как вы все равно не будете этого делать, – он заговорил быстрее, пока Дэв не успела перебить его, – маска будет лучше всего, мадам Президент. – Доктор немного успокоился, по крайней мере, теперь Президент вняла доводам разума. – Я позабочусь о том, чтобы вы немедленно ее получили.

– Позаботьтесь, – ответила Дэв, возвращаясь к своим комнатам. – Я собираюсь переодеться. – "И затем посетить трех мужественных блондинов, с которыми, несмотря на мое отсутствие, было мое сердце".

* * *

Как она и обещала, через пять минут Дэв уже сменила костюм на джинсы, кеды и хлопчатобумажную рубашку с коротким рукавом. Ее мать уговорила Фрэнка и Эшли посетить розарий, соблазняя их матчем по шашкам и мороженым. Джанет снисходительно улыбнулась дочери, зная, что та хочет побыть наедине с Лаурой, сказать ей 'привет'. Кроме того, что за радость оставаться в закрытом помещении, когда на улице такой чудесный день?