– Просто продолжай идти. Игнорируй это.

Блондинка сжала зубы и Дэв почувствовала проблеск волнения. Она бы сказала, что Лаура рассматривала чье-либо действие или высказывание, и Марлоу задрожала, когда представила, что бы это могло быть.

– Ах… Лаура, я уверена, ты не думаешь о том, чтобы сделать что-нибудь чрезвычайное для своего удовлетворения.

Лаура коротко кивнула, пнув камешек, лежащий на бетоне, и ускорила шаг.

– Да, крайне чрезвычайное.

– Ну, пожалуйста, не делай этого. Это только добавит дров в огонь.

Дэв остановилась перед трапом, пропуская Лауру вперед. Она очень хорошо знала, что камеры окружали их, пока они поднимались. На верхней ступени Лаура ненадолго остановилась, чтобы подождать Дэв, но быстро вошла внутрь, как только та подошла достаточно близко.

– Заходи, там они тебя не достанут. – Президент моргнула, затем поднялась на самый верх лестницы и ненадолго развернулась к прессе, после чего вошла внутрь.

Дэвид встретил их в дверях, так же как и Лиза, которая тут же вложила файл в руку Дэв.

– У нас тут для вас запрос, мадам Президент.

Дэв наклонила голову и застонала.

– Конечно, снова. Я буду ждать вас в своем офисе. Дэвид, покажи Лауре ее офис и удостоверься, что ее компьютер и все необходимое доставлено.

Дэвид кивнул и подтолкнул Дэв дальше по коридору.

– Все готово и я с радостью покажу, где ей обосноваться.

Дэвлин послала Лауре огорченный взгляд и последовала за Лизой. Прежде, чем исчезнуть в своем офисе она посмотрела вокруг и, достав роман Лауры, прокричала:

– Я сказала тебе.

– Я подумаю об этом, – усмехнулась биограф.

– Подумаешь о чем? – Дэвид осторожно взял ее под локоть и повел в противоположную сторону прохода.

– О большом количестве вещей, – спокойно ответила блондинка.

Дэвид открыл дверь офиса, жестом пригласив Лауру войти.

– Ничего себе. – Она ненадолго остановилась, чтобы прийти в себя. – Невероятно. Не могу поверить, что я в самолете.

– Хорошо, ведь это называют 'Овальным кабинетом на вылете' не просто так. Это действительно удивительно. Вы знаете, что через этот самолет проходят около 360 километров провода? Это – более чем вдвое больше, нежели в стандартном Боинге 747. Провод защитит самолет от электромагнитного импульса, порожденного термоядерным взрывом. Даже в случае ядерной войны мы сможем получать электронные сигналы, – похвастал он.

Кровь отлила от лица Лауры.

– О. Извини. Но я не ожидаю термоядерную войну, – быстро поправился Дэвид.

– Спасибо, что просветил.

Дэвид расстегнул свой пиджак и взъерошил коротко подстриженные рыжие волосы. Глубоко вдохнув, он сказал:

– Могу я войти ненадолго? Я хотел бы поговорить с вами.

Лаура серьезно посмотрела на него, пожевала губу и задалась вопросом, что она сделала не так. Они с Дэвидом неплохо ладили предыдущие пару месяцев. Лаура подошла к столу и села на мягкий крутящийся стул. Это вынуждало Дэвида говорить через стол и придавало ее положению силу. Это была просто уловка, которую она применила подсознательно, отгораживаясь от возможных неприятных слов.

– Хорошо. Что-то не так?

– На самом деле, – Дэвид закрыл дверь и опустился на кушетку перед столом, – я не уверен.

– Что вы имеете в виду? Проблема с книгой? – Лаура согласилась предоставлять Дэвиду нечеткие заметки, которые впоследствии сформируют вводную часть к биографии Дэв. Это был главным образом фон и информация об ее семействе, независимая оттого, что случится за эти четыре года. Раньше она никогда не показывала незаконченную работу, но она ценила понимание Дэвида, как лучшего друга Президента и Руководителя штата.

– Нет! Все выглядит отлично пока. Дэв это понравится. Ее очень развеселит тот факт, что один из ее предков был осужден за конокрадство. Должно быть, ее талант к политике исходит именно оттуда.

– Тогда что?

– Это – Дэв. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Она, м-м-м, действительно открыта с вами, вы знаете?

Лаура неохотно кивнула, внезапно почувствовав себя неуютно из-за того, к чему все шло. – Точно. Это очень хоршо для биографии, если 'предмет' открыт для автора.

– Я не говорю о книге, Лаура. Я говорю о личном уровне. Это действительно шанс для нее. Я не видел, чтобы она сходилась с кем-нибудь так быстро с того момента, как… – его голос затих, но Лаура поняла.

– Саманта? – В ее голосе сквозило удивление.

Дэвид кивнул.

– Я вижу, вы понимаете. – Он встал и поправил пиджак. – Я доверяю вам и надеюсь, вы не причините ей боль. Вы первый человек за долгое время, который, кажется, делает ее счастливой. – Он сделал паузу. – Только не навредите ей. Пожалуйста. – Мужчина развернулся и спокойно оставил офис.

Ошеломленная Лаура несколько раз быстро моргнула. "Причинить ей вред?" Придя в себя, она вскочила со стула.

– Дэвид, стойте!

Руководитель штата остановился и посмотрел на нее .

– Да?

– Вы верите слухам, не так ли? – Лаура понизила голос, в ее взгляде было волнение. – Относительно Дэвлин и меня.

– Я не уверен в том, что верю им в этом аспекте. – Он оперся рукой о стену самолета, чувствуя, что большая машина начала двигаться к взлетно-посадочной полосе. – Я просто прошу, чтобы вы были осторожны.

– Тогда, так же как и Дэвлин, вы окажетесь перед необходимостью доверять мне. – Она видела колебание в его глазах. – Я признаю, что это был не самый шикарный профессиональных ход, который я сделала. Но за последние два месяца мы стали настоящими друзьями, Дэвид. Пожалуйста, знайте, что я не сделаю ничего, что, как я думаю, может причинить ей боль. И я не причиню ей вреда.

Голос Лауры был просительным, и у Дэвида не было другого выбора, кроме как верить ей. Он ненавидел находиться в окружении честных людей. Это же вашингтонская политика, ради Бога.

– Я доверяю вам, – мягко улыбнулся он. – И я рад, что она нашла в вас друга. Теперь, если вы извините, мне пора идти.

* * *

Записная книжка Лауры лежала у нее на коленях, писательница сидела, ссутулившись на длинном диване в ее офисе на борту 'Овального кабинета на вылете', и писала. Она взглянула на стюарда, который поставил молоко на стол пред нею. После стольких недель с Дэв, биограф тоже полюбила этот напиток. Но она обнаружила, что он должен быть просто ледяным, чтобы он могла наслаждаться. "Стоит ли спрашивать, от кого это?"

– Спасибо.

– Рад служить, мисс Страйер. Могу ли я еще что-нибудь для вас сделать?

– Нет, у меня все есть, спасибо. – Она сняла очки и размяла шею, прежде чем снова одеть их. Лаура была поражена действительно ледяным напитком. "Интересно, они все мои читатели?"

Лаура посмотрела на часы. Они были в воздухе уже два часа, и она не видела Дэвлин с тех пор, как они расстались в коридоре. "Перестань скулить. Ты уже большая девочка, и ты знаешь, что она занята". С беззвучным вздохом она вернулась к своей записной книжке и молоку.

Дэв, наконец, появилась у нее в дверях еще почти через час. Президент легко постучала и услышала в ответ 'войдите'. Ее синие глаза закатились, и она прошла в комнату, вытянув руки перед собой, изображая Франкенштейна. Жесткой походкой она подошла к кушетке и обрушилась на нее.

– Я – ужасная мать, – пробормотала она в подушку.

– Что?! – Лаура фыркнула. – Не глупи.

Дэв перевернулась, прижимая маленькую подушку к груди.

– Я только что поняла, что не успеваю вернуться домой ко дню рождения Кристофера на будущей неделе. – Она обняла подушку и положила на нее подбородок, глядя вниз, на сидящую на кушетке Лауру. – Может быть, я пошлю ему авиапочтой верблюда.

Биограф развернулась и оперлась рукой о край кушетки.

– Хех. Это – массовое убийств. Сначала он получит верблюда, потом захочет слона, и дальше ты знаешь: пуф! И они уже жуют кусты на Розовой лужайке, а на Южной лужайке целый зверинец. – "Давай, Дэв, улыбнись".

Дэв рассмеялась на весь самолет настолько громко, что Лаура задалась вопросом, слышали ли ее эти крысы из прессы, сидящие в хвосте самолета и все остальные, находящиеся на борту №1. Подушка прилетела ей в голову.