Он нежно поцеловал ее.
— Это для меня огромная честь, Китти. — Он поцеловал ее снова, на этот раз — страстно, жадно. У Китти закружилась голова, земля уходила из-под ног.
Только когда из коридора донесся свист, визг и хлопанье в ладоши, Юджину пришлось оторваться от Китти. Выглянув в коридор, он нашел среди болельщиков молодого офицера и попросил:
— Прошу отпустить меня в увольнение, сэр. Я женюсь.
Это была необычная свадьба, вспоминала Китти вчерашний день. Их обвенчал капеллан в гарнизонной церкви. На церемонии в основном присутствовали солдаты в форме, но Юджину так шла эта синяя форма, что Китти чувствовала себя принцессой в белом кружевном платье.
После поздравлений был стол, поднимались тосты, и Китти с мужем выслушивали многочисленные пожелания. Потом все вернулись к своим неотложным делам. Тина отправилась на работу. Юджин переоделся в парадную форму, и они приступили к улаживанию формальностей. Китти получила удостоверение личности, познакомилась со своим новым адвокатом, в госпитале завели медицинские карты на нее и Криса, Юджину пришлось внести изменения в анкету, перевести страховку на Китти, потом он оформил поступление жалованья на ее банковский счет.
Все эти хлопоты заняли целый день. Крис раскапризничался, да и Китти изрядно устала. Но когда Тина предложила посидеть с ребенком, Китти не согласилась. Крис тоже имел право побыть напоследок с отцом.
А теперь наступило утро. Пятница. Будильник зазвонил в половине шестого. Церемония прощания начнется в 9.30, а в одиннадцать солдаты сядут в автобусы и отправятся в путь.
Юджин шевельнулся и открыл глаза:
— Доброе утро, миссис Смит. Здорово звучит! Ну, теперь-то уж ты моя.
— Я всегда была твоей, — возразила Китти.
Он приподнялся на локте, чтобы получше видеть ее в полумраке.
— Спала?
— Немного.
— Ты рада? — ласково спросил Юджин.
— Я люблю тебя, — шепнула Китти прерывающимся голосом.
— Дорогая, я тоже люблю тебя. — Юджин откинулся на подушку и положил голову Китти себе на грудь. — Я попросил Ребу Стэнли опекать тебя. Она поможет сориентироваться, подскажет, куда обратиться, если возникнут проблемы. Другие женщины тоже будут звонить. Они часто устраивают всякие мероприятия для себя и для детей. Тебе не обязательно участвовать, но если захочешь, можешь присоединиться. Они помогут.
Слезы капали ему на грудь, щекоча, стекали по ребрам, но Юджин делал вид, что не замечает их.
— Адреса и телефоны моих родственников в том блокноте, что на тумбочке. Они рады принять тебя в свою семью. — Наконец он спросил: — Ты плачешь, дорогая?
— Нет, — солгала Китти, пряча лицо и украдкой вытираясь краешком простыни.
— Странно. Я почувствовал сырость.
— Наверное, ты почувствовал это. — Китти, целуя, прижала язык к его разгоряченной коже.
— Да нет, не то. Попробуй-ка еще, — дразнил ее Юджин.
Она целовала его еще и еще. Слезы высохли, и все печали отступили. Он дарил ей свою всемогущую любовь.
Церемония прощания проходила на плацу. Все было очень торжественно. На ветру трепетали национальные флаги. Играл военный духовой оркестр. Капеллан читал молитвы, с краткими напутствиями обратились к солдатам генерал и командир.
А потом у них было немного времени, чтобы попрощаться перед посадкой в автобусы. Юджин подхватил Криса за руки и сгреб в охапку Китти. Мальчик плакал, а Китти старалась держаться, но слезы застилали глаза. Дальше все произошло стремительно. Юджин только успел шепнуть: «Я вас обоих люблю», выпустил их из объятий и поспешил в автобус. Дверь за ним захлопнулась, и колонна тронулась.
Китти крепко прижимала Криса. Ей казалось, что ее сердце разрывается от отчаяния. Оглянувшись вокруг, она увидела, что другие женщины так же обнимают детей, пытаясь успокоить их и успокоиться сами.
Эпилог
21 января
«Дорогой Юджин!
Три дня после твоего отъезда показались мне вечностью. Я даже не подозревала, что можно так тосковать по кому-нибудь.
Крис слоняется по дому, не зная, чем себя занять. Мы смастерили рамочку для одной из рождественских фотографий, где вы оба попали в кадр. Он поставил ее на тумбочку в своей комнате. Засыпает и просыпается, глядя на нее. Я думала, Крис захочет добавить от себя несколько строчек, но он пообещал написать целое письмо.
В воскресенье мы с Ребой Стэнли были на территории части: посетили гарнизонный магазин. Реба научила меня выписывать чек. Я считала обременительным предъявлять кредитную карточку в городских магазинах, а здесь вообще требуется куча формальностей. Нужно вписать твое имя, звание, номер страхового полиса, название подразделения и еще номер телефона. Я страшно растерялась, потому что не помнила номер полиса, но Реба подсказала, что он записан в моем удостоверении личности. Она говорит, что скоро я буду знать этот номер наизусть.
Крис подружился с близнецами. Они втроем так буйствовали за ленчем, что мы еле справились с ними.
Жена полковника Дэвиса назначила встречу на следующие выходные. Реба говорит, что мы сможем там узнать что-нибудь о вас. Так что мы с Крисом обязательно пойдем.
В пятницу вечером звонили твои родители. Матушка, наверное, подумала, что ты взял в жены какую-то ненормальную, потому что за полчаса я не сказала ни слова, а только рыдала в трубку. Мне она очень понравилась! Твой отец разговаривал с Крисом. Теперь ребенок загорелся желанием побывать на ферме и познакомиться со своими братьями и сестрами. Может быть, мы съездим, когда ты вернешься?
Новостей у нас никаких нет, кроме той, что я скучаю по тебе, люблю и молюсь о твоем возвращении. Но это уже, наверное, не новость.
Ждем твоего письма. Целую.
Китти».
23 января
«Китти!
Я никогда не умел писать писем. Это тебе подтвердят мои родители. Но я обещал и поэтому попробую.
Мы устраиваемся здесь, в Африке, но не мог написать тебе, где именно, потому что это военная тайна.
Расположились мы недалеко от побережья: влажность здесь высокая. Вечерами отдыхаем от дневной жары, но со временем от нее не будет спасения и по ночам. Ребята, которые служат здесь второй год, рассказывали, что место вполне оправдывает свое название: „горячая точка“. Я воевал в джунглях Вьетнама, теперь повоюю в пустыне. По мне, так лучше обливаться потом, чем покрываться ледяной коркой.
С нетерпением жду весточки от вас с Крисом. Почта идет довольно долго, дней двенадцать четырнадцать, а посылки и того дольше. Мечтаю позвонить вам. Как я тебе говорил, наши соседи ведают всеми видами связи, включая телефонную, поэтому надеюсь что-нибудь устроить.
Смотрю я на это место и не могу понять, из-за чего люди убивают друг друга. Вокруг одна пустыня. Постоянно дует ветер и засыпает песком одежду, палатки; песок скрипит на зубах. А еще донимают песчаные мухи.
Но ты, Китти, не беспокойся обо мне. Я не пропаду, а у тебя и так хлопот полон рот. Все жалею, что не было времени устроить настоящую свадьбу с медовым месяцем. Я хотел сам познакомить тебя с армейской жизнью, хотя понимаю, что среди оставшихся есть кому тебе помочь.
Я думал, что все будет по-другому… А сейчас пора спать. У нас много работы. Но это даже к лучшему, некогда скучать.
Поцелуй за меня Криса. Я люблю вас обоих.
Юджин».
24 января
«Дорогой Юджин!
Каждый вечер, возвращаясь домой, мы с Крисом наперегонки несемся к почтовому ящику. И хотя я понимаю, что не стоит ждать письма так скоро, сильно расстраиваюсь, когда оказывается, что его действительно нет.
Может быть, ты считаешь, что я чересчур сентиментальна? Сегодня истекает неделя со дня нашей свадьбы. Даже не верится. Интересно, я единственная, кого фотографировали для удостоверения личности прямо в свадебном платье?
Вчера звонил Джон. Он уже пронюхал, что я вышла замуж. Надеялся, что теперь откажусь от алиментов. Слышал бы ты, как он разочаровался, узнав, что мой муж — солдат, а не мешок с деньгами. Джон наверняка собирался использовать деньги Криса на себя или Бэрри. Как всегда, отказался говорить с сыном и даже не извинился за Рождество. Но кого теперь это волнует? Я напомнила Джону, чтобы отправлял деньги на имя Кэтрин Смит, и бросила трубку. Он неисправим.
Получили открытки от твоей мамы и сестры. Матушка вложила свою любимую фотографию. Тебе на ней лет семь, как Крису, стоишь босой, в комбинезончике. Просто прелесть! Когда вернешься, мы нарожаем шестеро таких мальчишек, чтобы все были похожи на тебя.
Береги себя, Юджин. Поскорее возвращайся.
Китти.
P.S. Сегодня суббота. Только что вернулись с собрания. Неужели письмо идет две недели? Это же целая вечность. Ты говорил, что вы дружите со связистами. Может быть, сумеешь позвонить?»
