Давайте предположим, что горианский юноша покупает свою первую девушку. Перед этим он уже, возможно, попробовал домашних рабынь или девушек в тавернах для паги. Несомненно, в компаниях праздношатающихся юнцов он, наверное, ловил и насиловал девушек-рабынь, посланных с поручениями, на улицах своего родного города. Некоторые молодые люди относятся к этому как к интересному спорту. Если какое-то должностное лицо случайно наткнется на такую компанию где-то на улице, то обычно говорит: «Бедро», обращаясь к ним, и они поворачивают девушку так, чтобы он мог видеть, есть у нее на бедре клеймо или нет. Если клеймо есть, он обычно продолжает обход улиц. Недозволенное изнасилование девушек-рабынь, без разрешения их хозяев, официально не одобряется в большинстве городов, но, как правило, на это часто закрывают глаза.
Считается, что у традиции разрешать, а иногда даже поощрять такую практику есть два преимущества. Во-первых, это путь удовлетворения сексуальных потребностей молодых людей, у которых пока что нет во владении собственных девушек. Во-вторых, считается, что это создает надежную защиту для свободных женщин. Между прочим, свободные женщины почти никогда не подвергаются изнасилованию на Горе, если только это не является подготовительным уроком перед их полным порабощением.
Представляется, что существуют две причины, почему свободные женщины редко подвергаются здесь насилию. Первая заключена в том, что свободным женщинам должно оказываться высшее уважение. Вторая — в том, что женщины-рабыни гораздо более желанны. Кстати, не так сложно отличить свободную женщину от рабыни. Одеяние рабыни обычно короткое, характерное и сексуально возбуждающее, оно задумано так, чтобы показать ее мужчинам. Одеяния свободной женщины, напротив, обычно многослойные, укрывающие, громоздкие, они сделаны, чтобы защитить ее скромность, спрятав от глаз мужчин.
Во многих городах считается серьезным проступком для рабыни надевать такие одеяния. Они не предназначены для нее. Она только рабыня. Точно так же свободные женщины никогда не трогают одежду рабыни. Им будет стыдно сделать это. Такие одеяния в самом деле слишком сексуальны. С другой стороны, бывали случаи, когда свободная женщина без страха надевала такое одеяние и осмеливалась прогуливаться по улицам и мостам под видом простой рабыни, отправленной по поручению своего господина. Ее не узнают, потому что обычно она прячет лицо под вуалью.
Но, конечно, на улицах она будет принята за рабыню. Она наслаждается этой вновь обретенной свободой. Она радуется смелым похвалам, которые, как она обнаруживает, обращены к ней, тем, которыми свободные мужчины награждают рабыню. Она смиренно наклоняет голову, проходя мимо свободных мужчин. Если им случится остановить ее, возможно, чтобы о чем-то спросить или узнать дорогу, она опускается на колени перед ними. Потом, позже, сексуально и морально возбужденная, дрожащая, она возвращается домой и входит в свою комнату, где, возможно, бросается на кровать, кусает и рвет покрывало, рыдая от неудовлетворенной страсти. Как правило, экскурсии таких женщин становятся все более рискованными. Возможно, они предпринимают прогулки по высоким мостам под горианскими лунами. Может быть, они попадают в аркан проходящему мимо тарнсмену. Может быть, они привлекают внимание заезжего работорговца. Его люди получают приказ, и она доставляется к нему и оценивается приблизительно и грубо. Если ее находят достаточно миловидной, на нее надевают капюшон, в рот ей вставляется кляп, а на шее застегивают ошейник рабыни. С караваном рабынь она покидает город, еще одна девушка, еще один предмет купли-продажи, в цепях, предназначенная для далекого рынка и хозяина.
Один из наиболее интересных примеров такого рода произошел в Вене несколько лет назад, недалеко от Стадиона тарларионов, где проводятся их бега. Несколько молодых людей поймали для занятий секс-спортом девушку, которую приняли за рабыню, и затащили ее, с кляпом во рту и связанными сзади руками, в угол одной из конюшен гигантского тарлариона. Только после длительного изнасилования, будучи задержаны, они обнаружили, что одарили своим преступным вниманием не рабыню, а молодую и красивую свободную женщину, которая переоделась в рабыню. Ясно, что случай был сложный. Решение судьи всеми было признано справедливым. Молодые люди были изгнаны из города. За его воротами, в пыли у дороги, ведущей из Вена, со связанными руками и ногами, лежала та самая девушка. Она была одета в лоскут рабыни. Молодых людей видели покидающими окрестности города. За собой они вели девушку на веревке, намотанной вокруг шеи, со связанными сзади руками.
Достаточно сказать, что в том или в этом виде горианский мужчина находит свое сексуальное удовлетворение. Теперь давайте снова предположим, что он купил свою первую девушку. Эта девушка будет в общем значить для него гораздо больше, конечно, чем та, что может быть куплена для него, скажем, его родителями. Каждый молодой человек желает купить девушку, которая будет нравиться лично ему. Матери могут быть помехой в этом. Молодой человек захочет купить страстную девицу с блестящими глазами, и ее, лежащую на животе и целующую его ноги, он мог бы учить кнутом по своему желанию и удовольствию. Мать желала бы купить ему «разумную» девушку. Иногда для горианской матери, так же как и земной матери, трудно бывает понять, что ее маленькие мальчики наконец превратились в мужчин.
Мы предположим, что этот молодой горианский юноша приводит свою девушку домой. Теперь, конечно, это его постоянное местожительство. Там он наедине с ней. Он надевает на нее ошейник. Она будет носить его. Ошейник отмечает ее как его собственность. Она смотрит на него снизу вверх. Она у его ног. Предположим, что сначала он несколько раз овладевает ею, только чтобы познать ее тело. Затем он командует ею, чтобы она готовила для него и служила ему. И теперь, после того как он познал ее и заставил служить ему, полностью владея ею, он может начать изучать ее. Та самая девушка в ошейнике, которую он купил как кусок рабского мяса на торгах для своего удовольствия, приведенная домой, оказывается высоко разумным, утонченно-ранимым и нежным организмом.
Короче, мы предположим, что он обнаруживает, будто приобрел, как это часто бывает, не просто рабыню, а сокровище. И она принадлежит ему! Какая удача и радость иметь в собственности такую женщину! Он захочет наблюдать за ней, следить за малейшими ее движениями, знать все ее мысли. Он захочет разговаривать с ней, и слушать ее, и знать ее со всей глубиной и полнотой, гораздо большей, чем то, что приходится на долю простой партнерши по контракту. Она не просто некто, кто живет с ним. Она принадлежит ему буквально, и он ценит ее. Но он позаботится о том, чтобы быть строгим с ней. Он будет держать ее в ошейнике, на ночь он может приковывать ее к ножке своей кровати. Она знает, что малейшая ее дерзость может караться адекватным и быстрым наказанием, например кнутом или тесными цепями, выставлением нагой на улицу, или сдачей в, наем, или лишением пищи. Она понимает ясно и безошибочно, кто господин, а кто рабыня. Она счастлива.
Как отличаются отношения земных мужчин с женщинами. На Горе я вижу в основном удовлетворенность и любовь; на Земле, как правило, недовольство и страдание. Кто скажет, что лучше? Может быть, неудовлетворенность и страдание выше, чем удовлетворенность и любовь. Кто знает? Какой бы ни была истина в этом споре, горианцы, однако, как мы могли заметить, выбрали удовлетворенность и любовь. Пусть каждый выбирает то, что лучше для него.
— Поэтому, пока мне не прикажут молчать, я буду говорить, — сказала бывшая мисс Хендерсон и улыбнулась, подняв с бедер запястья в колокольчиках, — но я не думала, что меня пригласят предстать перед тобой, только чтобы ты послушал мой разговор.
Она положила руки ладонями вниз на бедра и опустила голову.
— Я думала, что у тебя могут быть другие интересы на мой счет. — Она подняла голову. — Я готова к любви с жалкой покорностью рабыни. Ты дотронешься до меня, приласкаешь меня?
