— Простите, а где пропуск на наш этаж?

— Ой, кажется, мне звонят, — поспешила откланяться Лулу. — Пока-пока!

Она выскочила из палаты. Следом за ней помчалась медсестра, которая на бегу выкрикивала:

— А ну стойте! Остановитесь, вам говорят!

Я искренне надеялась, что Лулу удастся сбежать.

Странные дела творятся. Если бы месяц назад спросили мое мнение о Лулу Коллинз, я бы без колебания ответила, что это очередная знаменитость, не особо умная и помешанная на шмотках и тусовках. На самом деле я до сих пор так о ней думаю. Только есть одно «но»: она мне начинает нравиться. Ну и что вы теперь думаете обо мне?

Меня выписывали из больницы. Я прошла, наверное, все обследования, какие только существуют на свете. Самое поразительное, что врачи остались довольны. В основном проверяли мою физическую форму. Раньше мои результаты в тестах на физическую выносливость были, мягко говоря, более чем скромными. Физкультура никогда не входила в число моих любимых предметов. Меня не брали в команду ни по волейболу, ни по баскетболу; так, позволяли играть в софтбол в отдаленной части поля. Ну не нравилось мне заниматься спортом, и все тут! Я предпочитала чтение или видеоигры. Вот почему некоторые результаты тестов на физическую нагрузку поразили даже меня. К примеру, я с успехом продержалась десять, минут на беговой дорожке. И это несмотря на то, что месяц провалялась в коме! Раньше меня доконала бы даже пара минут неспешного бега трусцой. Как выяснилось, Никки держала свое тело в идеальной спортивной форме. Что, по большому счету, неудивительно, так как любые жирные или пастеризованные продукты не воспринимались ее желудком. Вот почему мне пришлось отказаться от любимых в прошлом чипсов и конфет в пользу здоровой еды, к которой в другой ситуации я бы даже не притронулась. Теперь я подсела на рыбу и овощи, которые вполне устраивали мой новый желудок и казались приятными на вкус для моего нового языка. Догадываюсь, о чем вы сейчас думаете. Меня тоже не радовала такая диета. Но главное, что Никки могла бегать, плавать и даже прыгать через скакалку не менее получаса и почти не уставать. Более того, в ее теле заниматься спортом было одно удовольствие. Наконец-то я поняла, что такое «пик бегуна» в связи с выбросом эндорфинов в кровь, о котором так часто говорили на физкультуре. До меня дошло, что тренироваться очень даже приятно. Только чтобы это прочувствовать, понадобилось обзавестись новым телом.

Итак, под контролем доктора Хиггинс я прошла все тесты, предписанные доктором Холкомбом. Он подписал какие-то бумаги и сообщил, что я могу отправляться домой, хотя, разумеется, мне придется периодически сюда наведываться для очередных осмотров.

Хотя большую часть времени пребывания в больнице я лежала без сознания, весь персонал выстроился в ряд, чтобы попрощаться со мной. После официального заявления Келли, пресс-агента Никки, вестибюль первого этажа был битком набит журналистами, которые жаждали запечатлеть выздоровевшую супермодель. Келли приехала забрать меня на первое задание — фотосессию с самим Робертом Старком, призванную сообщить мировой общественности, что, несмотря на амнезию, с Никки Ховард уже все в порядке! В полном порядке! Я пожала руку доктору Холкомбу, доктору Хиггинс и всем остальным врачам, медсестрам и нянечкам, ухаживавшим за мной. Доктор Хиггинс и некоторые нянечки не удержались и сердечно обняли меня, чуть не придавив Кози, в результате чего все потом смеялись.

Когда подошло время прощаться с родителями, стало не до смеха. Они так и не смогли смириться с тем, что я вылетала из-под их крыла. По настоянию мамы и папы мне уже выдали сотовый телефон (естественно, марки «Старк»), по которому я должна была созваниваться с ними три раза в день. Судя по выражению маминого лица, они с папой, видимо, собирались звонить мне каждые пять минут. Волновались не только мои родители. Я никогда не жила отдельно от них, не считая нескольких недель в летнем лагере, где мы с Фридой работали воспитателями. Несмотря на мои попытки сохранить спокойное выражение лица, я чувствовала страх и даже немного злилась. Понимаю, у них не было выбора, и все же… Супермодель, работающая на «Старк энтерпрайзиз»?

Фрида отсутствовала, я не переживала по этому поводу. Мы с ней уже успели поговорить по душам, пока я упаковывала свой скромный багаж.

— Бог ты мой! — воскликнула тогда Фрида. — Не могу поверить: в твоем распоряжении весь гардероб Никки Ховард, и ты выбрала вот это? «Скечерс»? Что за убожество! Не вздумай носить их в школу — я со стыда умру.

— Фрида, — одернула я, уязвленная ее тоном, — никто не знает, что мы родственники, можешь не беспокоиться! И вообще отстань от меня хоть на минуточку. И так тошно, а тут еще ты со своими комментариями по поводу моей одежды.

— Ну давай же, скажи еще раз, — издевалась Фрида, — что не представляешь, как будешь жить со своей новой красивой внешностью…

— Чего я действительно не представляю, — процедила я сквозь зубы, — так это того, что моя сестра пробовалась на чирлидера.

— И не просто пробовалась, — гордо заявила Фрида. — Меня взяли!

Я изумленно уставилась на нее. Стоит месячишко провести в коме, как твоя сестрица уже в команде «ходячих мертвецов»? Еще чуть-чуть, и прежняя Фрида окончательно исчезнет! Осталось только разок автозагаром побрызгаться — и все! Пиши пропало!

— Да ладно, — оборвала я, не желая смотреть на нее. — Хватит меня подначивать. Что-то слабо верится.

— Придется поверить! Если ты ненавидишь нашу школу и тебе, в сущности, плевать на ее престиж, это не значит, что и я такая же. И не воображай, будто твое появление в качестве Никки Ховард меня хоть как-то волнует. Поздно! Я уже в команде!

— Фрида… — Я ломала голову, как объяснить ей. Если уж у мамы после стольких попыток ничего не получилось… — Чирлидерство — это зло!

— Чирлидерство — это спорт, Эм, — возразила Фрида. — Если бы я пыталась попасть в баскетбольную команду, ты бы тоже вот так давила?

— Наверное, нет, — призналась я. — Потому что игроки в баскетбол не носят коротких юбок и топиков, черт возьми!

— К твоему сведению, Эм, — Фрида была настроена самым серьезным образом, — я всю жизнь мечтала стать чирлидером! Наконец-то меня приняли в команду! И пусть я пока в юниорах, ни тебе, ни маме не удастся отравить мне радость! Остальные девчонки маленькие и хорошенькие, не то, что я, — думаешь, не знаю? Зато я отлично умею подстраховывать и прекрасно держу равновесие в пирамиде. Я не делаю сальто назад или, к примеру, колесо, но изо всех сил буду стараться, чтобы в этом году наша школа попала на чемпионат по акробатике. И тогда вы с мамой крепко пожалеете о своих словах. Чирлидерство приносит столько радости огромному количеству людей! И мне в особенности.

Я молча смотрела на Фриду, пока не услышала продолжения тирады:

— Если не ошибаюсь, на некоторых рекламных фото на Никки Ховард (а вскоре это предстоит и тебе) было надето гораздо меньше, чем топик! Ты ж у нас теперь белье «Виктория сикрет» рекламируешь! Можешь, конечно, ворваться к арт-директору и заявить, что его реклама — сплошной сексизм. Учти, тебя просто заменят. Так что не пора ли уже остановиться?

Окончив свою речь, Фрида развернулась на каблуках и гордо продефилировала из палаты мимо мамы и папы.

— Господи, что это с ней такое? — поинтересовался папа, входя в палату.

Я не ответила, погруженная в свои собственные мысли и переживания. А Фрида уже давно не маленькая девочка и, как выясняется, прекрасно может постоять за себя. Через несколько минут мне предстояло начать новую жизнь в качестве Никки Ховард — снаружи и Эм Уоттс — изнутри. Причем как именно это делать, никто, естественно, подсказывать не собирался. Доктор Холкомб и его коллеги — врачи, а не социальные работники, они не помогут вжиться в образ Никки. Спасли мне жизнь, и на этом их миссия закончена. И не важно, что я теперь должна буду жить чьей-то чужой жизнью. А вот как именно — зависит уже лично от меня… и от «Старк энтерпрайзиз», конечно. Оставалось только надеяться, что я справлюсь. Во имя родителей и себя самой.