— Когда ты повзрослеешь, Эффи? Когда, наконец, поймешь, что все мы люди. Мы совершаем ошибки, подводим других. Я не могу простить себе, что подвел тебя вчера. Не могу простить, что предал отца. Я несу бремя своей вины перед отцом многие годы, готов убить себя, чтобы загладить ее. Ты не права, когда говоришь, что я неспособен отказаться от своего бизнеса. Способен. Вот почему я хочу взять на работу Берн. Но если ей не удастся исправить дела в фирме, я продам магазины.

— Так просто? — Эффи щелкнула пальцами.

— Вот именно. — Он щелкнул пальцами в ответ.

Эффи было не так-то просто убедить.

— Ты никогда не сделаешь этого.

— Думаешь, ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы сказать, что я сделаю, а что нет?

— Я знаю, каким был твой отец, а ты как-никак похож на него. Ты и на моего отца похож. Каждый раз, когда он приезжал навещать нас, он обещал бросить свои раскопки и найти работу здесь, в Штатах. Но так и не выполнил обещание.

— Ты намекаешь на то, что если я хочу быть с тобой, то должен бросить магазины?

Конечно, она не это имела в виду. Он все перевернул с головы на ноги.

— Я хочу, чтобы мужчина был рядом, когда он нужен мне.

Раздался смех и крик попугая, Мопси залаяла. Эффи увидела вошедших в магазин двух женщин и ребенка. Она заставила себя приветливо улыбнуться и посмотрела на Паркера. Они стояли лицом к лицу, как противники на поле боя, и не спускали глаз друг с друга. Ее мозг лихорадочно работал, на язык просились слова, которые она не решалась высказать. Разве могла она сказать, что любит его, когда знала, что хочет от него большего, чем он мог дать?

Паркер нарушил молчание первым.

— Ты решила взвалить на Бернадетту все заботы о коттедже?

— Нет. — Эффи едва сдерживала слезы, грозившие окончательно выбить ее из равновесия. — Я собиралась вернуться сегодня утром, но, зайдя сюда, нашла свою партнершу совершенно больной и отправила ее домой. Придется переделать график работы на завтра и дождаться сотрудницу, которая сегодня сменит меня. Постараюсь вернуться к пяти часам.

— Я передам Берн.

— Спасибо. — Они были вежливы друг с другом, но от этого Эффи было еще хуже. Сейчас он повернется и уйдет, а она даже не может сказать, что чувствует. Она любит его, но удержать его у нее не хватает сил.

Он пошел к выходу. Эффи заметила, что две женщины внимательно рассматривали его. Та, что была с ребенком, что-то шепнула на ухо другой, и вдруг обратилась к Паркеру.

— Простите.

Он посмотрел на женщину и нахмурился.

— Вы Паркер Морган? Из того рекламного ролика, что показывают по телевидению?

Паркер растерялся, бросил взгляд на Эффи, затем повернулся к женщине.

— Да.

Женщина улыбнулась.

— Хочу, чтобы вы знали, что я специально приезжаю в Гранд-Рэпидс, чтобы сделать покупки в вашем магазине. Это правда, что вы собираетесь открыть магазин здесь, в Каламазу?

Паркер опять взглянул на Эффи. Ее лицо было спокойным, но ему казалось, он представлял, о чем она думала. Она хотела, чтобы ради нее он бросил свое дело. Что ж, придется ей забыть об этом. Последние два года он день и ночь работал над проектом открытия магазина в Каламазу. Ни сердечный приступ, ни ночь, проведенная с ней, не заставят его отказаться от этого проекта.

Его ответ будто был взят из рекламного ролика.

— Правда. Мы считаем, что шестьдесят миль — слишком большое расстояние для покупателей, Желающих воспользоваться услугами, которые предоставляет фирма Моргана и которыми она гордится.

— Замечательно. — Женщина радостно улыбнулась своей приятельнице, затем Паркеру. — Надо сказать, что мне очень нравится ваша реклама. — Она слегка покраснела. — У вас имеется широкий выбор товаров и в любое время.

— К сожалению, это признают не все. — Он посмотрел на Эффи и убедился, что она поняла намек. Выражение на ее лице не изменилось, но она отвела взгляд в сторону.

Когда он открыл дверь, раздался смех, но от этого на душе у него веселее не стало.

На озере Паркера не было, когда Эффи вернулась. Не было и Бернадетты. Эффи решила, что они уехали вместе. Берн вернулась в семь часов вечера, и Эффи узнала, что ее предположение оказалось ошибочным.

— Ездила навестить Синди, — сказала Берн.

По выражению ее лица Эффи поняла, что сестра была поражена произошедшими в облике ее подруги изменениями.

— Для тебя это было как шок, верно? — спросила Эффи. — Когда я увидела ее, то с трудом узнала. Как чувствует себя Мэнди?

— Неважно. Видно, лекарства, на которые так надеялись, не помогают. Синди боится, что завтра придется везти дочку к врачу. Я не предполагала, что ее девочка так серьезно больна. Обе почки нормально не функционируют.

— Что наши проблемы по сравнению с ее. Я хочу подарить ей пару фигурок клоунов, которые дедушка покупал мне.

— Она будет рада. Ругаю себя, что не звонила Синди, не писала. — Берн выглянула в окно. — Паркер вернулся с тобой?

Вопрос сестры удивил Эффи.

— В последний раз я видела его утром. Честно говоря, я думала, что он с тобой.

Берн покачала головой.

— Он звонил — по сотовому телефону, как мне показалось, — и сказал, что ты вернешься вечером. Но я не видела его со вчерашнего вечера, когда он уехал разыскивать тебя. — Она понимающе улыбнулась. — По его словам я догадалась, что он тебя нашел.

— Сегодня утром. В магазине. — У Эффи из головы не выходил последний разговор с Паркером. — Он был расстроен, и мы наговорили друг другу много неприятных вещей.

— Он уехал отсюда расстроенный. — Берн сделала многозначительную паузу. — Ты должна была рассказать мне, что вы сошлись.

Эффи опустила голову, чувствуя себя виноватой.

— Этого не должно было случиться.

Берн удивленно подняла брови.

— Почему? Разве он тебе не нравится?

— Дело не в этом. То, что я сделала… Понимаешь… — Эффи не знала, как объяснить сестре свою вину перед ней. — Извини.

— Извиняться не за что. — Берн подошла к ней и обняла ее за плечи. — Эффи, это замечательно. Вы нравитесь друг другу, подходите один другому. Помню, он однажды сравнил тебя с лучом солнца, а ты еще подростком была влюблена в него.

— Но как же ты?

— А что я? — Берн пристально посмотрела на нее. — Ты боишься, что я расстроюсь? Буду горевать, ревновать?

— Вчера ты сказала…

— Я много чего вчера наговорила. — Она слегка похлопала Эффи по плечу. — Тебе следовало бы знать, что нельзя верить всему, что я говорю. Если бы Паркер проявил ко мне интерес, я не стала бы противиться. Он очень привлекательный. Мне не следовало бросать его тринадцать лет назад.

Последние слова Берн заинтересовали Эффи. Ей хотелось узнать, кто говорит правду: Паркер или сестра?

— Он сказал, что сам порвал с тобой.

Берн немного помолчала, но потом рассмеялась.

— Он порвал со мной. Я порвала с ним. Какое это имеет значение?

Только теперь Эффи поняла, что в тот вечер на причале он поцеловал ее не ради того, чтобы исцелить раненое сердце. Теперь она убедилась, что он говорил правду. Но в сущности, это действительно не имело значения.

— Никакого, — ответила она. — Мне стало это ясно утром.

Бернадетта, нахмурясь, посмотрела на нее.

— Каким образом?

— Я загнала его в угол. В общем, сказала: или я, или магазины.

— Ты хочешь, чтобы он продал «Универсальные магазины Моргана»?

— Нет. — Эффи высвободилась из объятия сестры и прошлась по комнате. — Сама не знаю, чего хочу. Или нет, знаю. Хочу, чтобы мужчина ставил меня на первое место в жизни, любил меня настолько, чтобы мог быть всегда рядом, когда я нуждаюсь в нем. Разве это плохо?

— Нет, конечно, нет. Думаю, мы обе хотим этого.

— Видимо, мои слова прозвучали как ультиматум, и он его не принял. — Она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. — Я все сказала не так. Ведь я думала, что он хочет быть с тобой. Когда он вошел в магазин…

Берн подошла к ней и опять обняла.