— Понятно. — Меррик явно начал колебаться. Элизабет решила обратить это себе на пользу. Подчеркнуто взглянув на часы, она сказала:

— Уже поздно, Меррик, а тебе предстоит долгий путь до аэропорта. Нужно поспешить, а то вдруг опоздаешь. Ровена будет волноваться.

В глазах Меррика отразилось беспокойство.

— Да-да, конечно.

— Я провожу тебя до машины, — предложила Элизабет.

Она прошла к входной двери и распахнула ее. Холодный свежий воздух ворвался в комнату. Меррик перевел взгляд на Джека.

— Так, значит, у вас с Элизабет общее дело? — спросил он, явно желая получить подтверждение.

— Ты же слышал, что сказала Элизабет. — Джек включил кофеварку. — Да. У нас с ней общее дело.

— И ты живешь в ее доме только поэтому, — пробормотал Меррик.

— Только поэтому, — и глазом не моргнув, подтвердил Джек. — Другой причины нет.

Медленно повернувшись, Меррик прошагал к двери.

Элизабет вышла следом за ним, и они направились к подъездной аллее, где стояла его машина. Меррик покорно шагал рядом, и Элизабет стало его жаль.

— Не волнуйся, Меррик. Все будет хорошо, — попыталась успокоить она его, мысленно моля Бога о том, чтобы так оно и было.

— Ну, если ты так считаешь… — Он остановился у машины и взглянул на Элизабет. — Позвонишь мне в случае необходимости?

Откинув с лица разметавшиеся волосы, Элизабет кивнула.

— Конечно.

— Мы с Ровеной всегда готовы прийти тебе на помощь, Лиззи. Никогда не забывай этого.

— Не забуду.

Она крепко обняла Меррика. Он был прочным как скала и, если не принимать в расчет финансы, таким же надежным. Он всегда будет мечтателем, полным планов и идей, которым скорее всего не суждено сбыться, однако — и Элизабет это знала, — если нужно, он всегда будет с ней рядом. Равно как и сестра.

Меррик похлопал ее широченной ладонью по плечу и открыл дверцу машины. Сев за руль, он в последний раз взглянул на Элизабет.

— Я пошлю тебе в офис исправленную копию своего бизнес-плана.

Элизабет вздохнула.

— Спасибо. Когда приеду, я ее посмотрю.

Глаза Меррика радостно вспыхнули.

— Вот спасибо! Скажу Ровене, что все улажено.

Элизабет напомнила себе, что есть более важные вещи, чем деньги. И любовь к родственникам входит в их число.

— Позвоню тебе на следующей неделе, — пообещал Меррик.

Он захлопнул дверцу, включил зажигание и покатил по подъездной аллее к дороге.

Подождав, пока машина скроется из виду, Элизабет повернулась к стоявшему в дверном проеме Джеку.

— Ты что, собираешься дать ему денег? — поинтересовался он.

— Возможно, — ответила Элизабет, поднимаясь по ступенькам. — Не беспокойся по этому поводу, Джек. Тебя это не касается. У фонда есть специальный счет на семейные нужды. Тетя Сибил была очень предусмотрительна.

— Тем самым ты окажешь ему медвежью услугу. Если ты постоянно будешь его выручать, он никогда не научится полагаться на себя.

— Я уже сказала: тебя это не касается, — повторила Элизабет, входя в дом.

Джек вошел следом.

— Я и не знал, что ты была помолвлена с Гартом Гэллоуэем, — заметил он.

Элизабет открыла холодильник.

— А это что-нибудь изменило бы?

Наступила долгая пауза. Подождав, Элизабет оглянулась.

— Твой родственник задал мне тот же вопрос, — наконец сказал Джек.

— И что ты ему ответил? — спросила Элизабет.

Джек молчал.

— Ничего не изменило бы, — ответила Элизабет за него. — Может, съедим по сандвичу? Нам ведь с тобой так и не удалось пообедать.

— Элизабет, ведь я даже не был с тобой знаком, когда компания «Гэллоуэй» перестала существовать.

— Верно. Но ты прекрасно знал, что пострадают невинные люди.

Джек плотно сжал губы.

— В бизнесе такое случается. И тебе об этом известно.

Элизабет выглянула в окно, отметив про себя, что листья на осинах, растущих на холмах, уже начали желтеть. Скоро горы вспыхнут золотом.

— Черт побери, Элизабет…

— Коль скоро мы заговорили о делах, — перебила его Элизабет, вытаскивая из холодильника брынзу и берясь за нож, — то почему бы нам не поговорить о делах нынешних? К чему ворошить прошлое? Скажи-ка мне лучше, что имел в виду Леонард Леджер, когда говорил тебе, что не хочет вызывать недовольства некоторых людей?

— Понятия не имею. — Джек подошел к стойке и взял недопитую чашку кофе. — Это один из вопросов, на которые мне бы хотелось получить ответ. Что же касается мужа твоей сестры, Элизабет…

— Мне очень жаль, что он тебя сегодня ударил, — вновь перебила его Элизабет, моя под краном помидор. — На него это совершенно не похоже. Обычно он ведет себя деликатно. Должно быть, был крайне расстроен. Ты не слишком пострадал?

Джек явно колебался, и Элизабет затаила дыхание.

Однако в этой битве он был заранее обречен на поражение и, будучи хорошим стратегом, понимал, что следует отступить.

— Не беспокойся, возбуждать против него уголовное дело я не собираюсь, — буркнул он.

— Какое счастье. — Элизабет лучезарно улыбнулась. — А то денег фонда могло бы не хватить на покрытие судебных издержек. Ты еще, чего доброго, разорил бы нас.

Взглянув на нее поверх чашки, Джек заметил:

— Мне бы этого не хотелось.

— Естественно. — Элизабет принялась резать большой красный помидор ломтиками. — Если бы фонд разорился, ни тебе, ни Меррику от этого не было бы никакой пользы, верно?

Выдержав длительную паузу, Джек наконец изрек:

— Верно.

Элизабет увидела кровь и только потом почувствовала боль.

— Черт!

— Что случилось?

— Палец порезала.

Джек вскочил, зашел за стойку и взял Элизабет за запястье.

— Я когда-то читал о такой ситуации, — заметил он, открыв кран и подставив пораненный палец Элизабет под струю холодной воды.

— О какой ситуации? — не поняла она.

— Неужели не помнишь? Принцесса уколола палец. На нем выступила капелька крови. Принцесса заснула волшебным сном, а проснулась, когда ее поцеловала лягушка.

— Лягушка? Не принц?

— Ты что, сказок не читала? — Джек закрыл кран. — Лягушка превратилась в принца, только когда принцесса поцеловала ее в ответ.

»— Что ты такое говоришь? Как это — он умер естественной смертью? Ты его убила, Верна! Хладнокровно застрелила.

— Если бы ты знал Джо так, как знала его я, ты бы понял, что его смерть была самым естественным событием в его жизни. Кроме того, это лучший из двух вариантов.

— Каких еще вариантов?

— Я могла бы выйти за него замуж, однако инстинкт самосохранения взял верх.

— Инстинкт самосохранения?

— Ну да. Я не люблю мучиться. Даже ради таких парней, как Джо «.

Черно-белые фигуры исчезли с экрана. Он стал черным. Замелькали титры фильма» Естественные причины «. Появилась фамилия режиссера: Леонард Леджер. В переполненном зале раздались жидкие аплодисменты.

Элизабет наклонилась к Джеку, сидевшему рядом с ней на балконе.

— Такое впечатление, будто весь этот фильм был снят в кухне. Голову даю на отсечение, что в тех кадрах, где Джо получил по заслугам, вместо стены туннеля использовалась дверца холодильника.

— Нужно отдать Леджеру должное: он и в самом деле умеет работать в рамках скромного бюджета, — заметил Джек, когда зажегся свет.

Взгляд Элизабет упал на изящную позолоченную фигуру, украшавшую величественную колонну. Театр» Силвер эмпайр» был великолепно отреставрирован. Сразу видно, что это здание — жемчужина викторианской эпохи. Из брошюры, которую Элизабет недавно прочла, она узнала, что первоначально здесь должен был разместиться оперный театр. Денег на интерьер не пожалели: сиденья, обшитые красным бархатом, темно-вишневые занавеси, канделябры, изысканная позолота.

Театр был построен в конце восемнадцатого столетия, когда с гор Колорадо яркими сверкающими потоками текли золото и серебро. Стремительно разбогатевшие шахтеры спешили выставить напоказ свое богатство и лихорадочно постигали культуру, вкладывая деньги в такие символы цивилизации, как театры, курорты. Театр «Силвер эмпайр» производил странное впечатление в самом центре города, который когда-то был рудником, а теперь стал лыжным курортом. Но не признать, что в нем есть определенный шарм, Элизабет не могла.