— Я уверен, что все получится, — ответил Расс и ушел проверять гвардейцев.

— Надеюсь, — пробормотал я себе под нос.

Через полчаса ко мне подошел Акос.

— Мой лорд, разведчики доложили, что враг близко.

— Хорошо. Иди к своим.

Я махнул рукой оруженосцу и, когда он подбежал, сказал:

— Пусть трубят выдвижение.

Мне подвели коня, и три тысячи человек покинули лагерь. Впереди колонной шла пехота, за ней конница. Такое построение было выбрано, чтобы пехота не дышала грязевой взвесью, которая неизменно остается в воздухе там, где прошли кони.

Полчаса неспешного шага, и мы на месте. А там уже развернута тысяча солдат из тяжелой и легкой пехоты, усиленной лучниками. Оставлена эта тысяча была для того, чтобы сюда не сунулись вражеские разведчики и не нашли заготовленных подарков. К тому же не будь здесь этой тысячи, у врага могло появиться искушение проскользнуть легкой конницей через узкое место и не дать нам занять эту позицию для боя.

Войска медленно выстраивались в боевые порядки. Копейщики укрепились у горы и перекрыли половину поля. К сожалению, растянуть их сильнее не представлялось возможным, их и так пришлось строить глубиной всего в четыре ряда. За ними для усиления расположилась легкая пехота. Оставшуюся часть поля перекрыли тяжелые пехотинцы. В пятидесяти метрах сзади пехоты встали лучники. А в четырехстах метрах от лучников встал резервом я вместе с конницей и гвардией. Арбалетчики были рассредоточены в третьем ряду пехоты среди копейщиков и тяжелых пехотинцев. Их задача была сделать три залпа в начале боя.

Войско противника еще не появилось, поэтому многие пехотинцы уселись на землю, берегли силы. Рыцари тоже спешились и ослабили подпруги у коней. Военачальники подтянулись ко мне. Прошел час. Врага не было.

— Акос? Где враг?

— Скоро появится, мой лорд.

Я начал нервничать. Я, конечно, понимал, что мы вышли заранее. Но доводы разума не могли меня успокоить. Прошло еще полчаса. Когда я в очередной раз собирался окликнуть Акоса, на горизонте показался неприятель.

— Ну наконец-то, — пробормотал я. — Дорен, Акос, стройте своих охламонов. — Дежурное «Да, мой лорд», и два военачальника отправились к войскам. — Дорен, Акос, смотрите, не вздумайте сдохнуть. Вы мне еще нужны. — Доброе напутствие никому не помешает.

Оглянулся. Расс безмятежный, как слон, а вот Кременор нервничает. Не по нутру ему отсиживаться позади пехоты.

— Кременор, — окликнул я его, — успокойся. Посмотри, какая к нам толпа прет. На тебя и твоих орлов хватит. Это я тебе обещаю.

А толпа действительно была знатная. Противник уже подошел на расстояние в километр и начал построение. Как и ожидалось, вперед была выставлена тяжелая конница, за ней легкая, потом пехота и лучники. Судя по всему, они хотят закончить битву одним сильным ударом. Прорвать наши рубежи и раздавить оставшуюся пехоту своей. В принципе неплохой план: восемьсот копейщиков против тысячи тяжелых конников ничего поделать не смогут.

Прошло пятнадцать чертовски долгих минут. Войска с обеих сторон были готовы. И наконец враг двинулся в нашу сторону. Когда передние рыцари оказались в радиусе атаки лучников, Акос отдал приказ на свободный огонь.

Как только первые стрелы достигли цели, тяжелая конница противника начала ускоряться и опускать копья. Надеюсь, наша пехота не дрогнет. С каждым метром конница набирала скорость. Как только скорость стала максимальной, вперед вышли мои арбалетчики и открыли огонь. Первый же залп опрокинул полсотни рыцарей, но железная лавина не останавливалась. Арбалетчики начали судорожно натягивать рычаг, чтобы сделать второй выстрел. Но они не успевали.

Основной кулак вражеской конницы забирал ближе к болоту, чтобы ударить в тяжелую пехоту, так как пехоту легче прорвать, чем копейщиков.

Семьдесят метров.

Шестьдесят.

Пятьдесят метров. И в этот момент первая волна конников рассыпалась. Кони ломали ноги и падали.

— Как тебе ловушки, Расс?

— Отлично, мой лорд.

По всему полю в пятидесяти метрах от линии пехоты заранее были выкопаны маленькие, но глубокие ямки, искусно прикрытые дерном.

Первая линия вражеской конницы угодила в ловушку. Лошадиные корпуса и тела рыцарей смешались, в них на полном скаку врезались все новые всадники. В этот момент арбалетчики дали залп, сверху на врага посыпались стрелы лучников.

— Кременор, теперь ты видишь, что тебе там нечего делать, — сказал я с ухмылкой.

А на поле началась настоящая бойня. Вражеские рыцари, не имея возможности ни двинуться вперед, ни отступить из-за надвигающейся пехоты, оказались прекрасной мишенью. Десять минут, и враг лишился ударного кулака. Оставшиеся в живых рыцари и легкие конные копейщики бежали, расталкивая пехоту.

— У вражеской пехоты, наверно, не самое лучше настроение для боя, — усмехнулся Расс.

В этот момент вражеская пехота бросилась на мои ряды.

— Давайте, ближе, ближе, — забормотал я себе под нос, — ближе, еще чуток.

Арбалетчики били, не останавливаясь, лучники от них не отставали. Когда до столкновения оставалось метров десять, арбалетчики ушли внутрь строя и начали приближаться к лучникам.

За пять метров до столкновения вражеская пехота угодила в следующую ловушку. Во всю длину поля был вырыт ров четырехметровой ширины. Не очень глубокий, менее двух метров, он представлял преграду для быстрого форсирования. Продвижение застопорилось. Но пехотинцы противника оказались настойчивы и упорно лезли из рва на ряды моей пехоты.

Завязался бой, исход которого был непредсказуем.

Кременор занервничал.

— Кременор, успокойся! — рявкнул я. — Еще успеешь.

Прошло пять минут. Вражеская пехота не продвинулась ни на йоту, копейщики и тяжелая пехота отбрасывали их обратно.

— Мой лорд, в скором времени ров наполнится трупами, и наши солдаты лишатся преимущества.

— Не спеши, Расс. Видишь, арбалетчики выходят на позиции, — ответил я.

И действительно, арбалетчики уже отделились от пехоты и начали углубляться в топь. Землю, которую выкопали изо рва, использовали для того, чтобы насыпать там тропу. Она уходила метров на пятьдесят в глубь болота, потом резко изгибалась и полторы сотни метров шла параллельно полю.

Арбалетчики медленно и осторожно продвигались по этой полосе. Наконец они остановились и начали заряжаться.

— Черт! — рявкнул я. — Им там неудобно заряжаться. Надо было подумать об этом.

Тропа была узкой, сантиметров сорок, и скользкой, а при зарядке тяжелого арбалета легко оступиться и оказаться в болоте. Но пока арбалетчики справлялись, помогая друг другу.

Первый залп арбалетчиков в бок вражеской пехоты превзошел наши ожидания. Четыре сотни болтов и почти столько же трупов. Красота!

— Хорошо вдарили! — сказал Расс.

— Готовьтесь. — Я вскочил на коня. Гвардейцы и рыцари последовали моему примеру. — Скоро наш выход. Кременор, расслабься. Десяток-другой голов будут у тебя.

Время шло. Моральный дух армии противника падал так же стремительно, как тает лед в пустыне. После пятого залпа вражеский фланг не выдержал и обратился в бегство. Я вместе с рыцарями и гвардией неспешно направился к пехоте. Наконец побежала пехота, которая стояла недалеко от горы.

— А теперь наш выход. Дорен, Акос, вы живые?

— Да, мой лорд, — откликнулся Дорен.

— Перебрасывайте мостки, а после того как переправится конница, можете приступить к сбору трофеев. И освободите раненых от их грешной жизни.

— Пленных не брать? — поинтересовался военачальник.

— Зачем они нам?

Пехотинцы достали сколоченные из грубых досок мостки, которые тут же перебросили через ров. Конница осторожно преодолела препятствие и с трудом протиснулась через трупы.

Оглянулся на своих рыцарей и крикнул:

— А теперь самое приятное! Резня! Пленных не берем!

Четыреста машин смерти ударили в спину бегущих солдат.

Ударил с оттягом по пехотинцу справа. Кровь и мозги брызнули на моего коня. Слева просвистела стрела. Близко просвистела. Присмотрелся. Оказывается, вражеские лучники, видно из-за ограниченности интеллекта, не отступили. Пришпорил коня и бросился к ним. Ну, твари, недолго вам осталось. Вот сейчас повеселюсь. Надо будет парочку оставить в живых, чтобы пятки прижечь. Какое-никакое развлечение. Не удержался и снес башку одному солдату. Глянул налево — Расс скачет метрах в пяти, глаза горят. Глянул вправо, как и следовало ожидать, Кременор не отстает.