— Поясните, в каком смысле? — решил увильнуть Малаиэрсан.

— Ты добавляешь в нее магию! — оборвала подвесные мосты отступлений Правительница.

— Допустим, так, — сдался Малаиэрсан. — Я играю без всякого дурного умысла. Помогаю существам понять. Себя. Свои переживания. Вам какое до этого дело? — спросил мужчина с вызовом.

— Непосредственное! Но давай дождемся Кристейсена, — Правительница села за стол. Сложила руки в замок и, опершись на них подбородком, улыбнулась своим мыслям о будущем, которое стало свободным от присутствия… Нежелательных элементов.

Снег мелкими горошинами засыпал эльфа. На голове и плечах уже собралась приличная кучка. Периодически снежинки скатывались и падали за ворот каи, но мужчина не реагировал. Не ежился. Не передергивал плечами. Малаиэрсан ничего не замечал вокруг себя. Он был один. В центре. И мир крутился вокруг него.

Неподвижная фигура сидела на скамье в парке резиденции Правителей. Сперва под блеклой холодной вечерней Звездой в последнюю шестую восхода, потом под плотными, низко плывущими по небу тучами, щедро одаряющими землю снегом, теперь в ночной тьме.

Его сознание было чисто. Голова пуста и легковесна. Взгляд выражал полное отсутствие мыслительной деятельности. Эльфа можно было бы принять за небрежно оставленный труп, но поза… Выпрямленная спина, развернутые плечи, слегка приподнятый подбородок говорили редким прохожим, что эльф жив. Он просто не здесь. Он пропал под ворохом информации, вываленной на него Сэлларионой.

Практически до рассвета они втроем разрабатывали действенный план по… сведению с ума Правителя. Никакой магии. Прекрасная игра подобранных актеров. Сплошь должники, однако, будет нелегко убедить эльфов показать истинные чувства к Правителю без объяснений для чего это необходимо. Троих, обладающих детальной информацией, уже много! Безусловно, после они все поймут, обменяются картами и сложат полную колоду, но… Кто посмеет осудить победителя, сумевшего ловко обмануть закон и традиции? Кто решится бросить вызов? Побоятся.

Случайно пойманная в коридоре гримаса, растворившаяся, словно капля в ручейке среди соседок. Откровенный, полный пренебрежения взгляд, всего на вдох. Обрывки специально подстроенных разговоров. Громогласно назначенные встречи с политиками и эльфами на ответственных постах. Взгляд в спину. Постоянная слежка за Алиэртавелем сотворенными из числа самых опытных и преданных Следящих. Кристейсеном подмененное вино, разбавленное драконьим огнем. Он не только разум обостряет, но и все его болезни.

Грязная работа. Нечестная. Удар клинком можно блокировать, а как отреагировать на планомерное сведение с ума? Как защититься от опутывающего разум наваждения? Эльф не любил такие партии, но обстоятельства… Склоняют к повиновению.

Малаиэрсан ждал давно. С морем ненависти внутри себя, разъедающим душу, подобно кислоте… Как же он ждал! Встречи. Единственной, ради которой можно прожить всю жизнь. Забавно сплетаются Нити: их рисунок то расходится кривыми неравномерными стежками, то сливается в разноцветной, вышитой гладью точке — альв.

«Я иду к тебе. Я прикоснусь к живой легенде. Посмотрю в серебристые глаза, чтобы убедиться — не больше везения тебе выдано, чем остальным. Логика, ледяной расчет и безжалостность к себе и другим — составляющие успеха. Это покажется странным, но я понимаю тебя… И давно простил. Вижу, что отдал ты взамен, сколько заплатил… Ты эталон жестокости. Образец насилия. Как, должно быть, тяжело тебе…

Ты многим помог, но кто поможет тебе? Кто освободит от тяжкого бремени быть Первым… Неповторимым… Ты по маковку в делах и ни шестой покоя. Я освобожу тебя. Очищу воздух от смрада трупов за твоей спиной. Запаха вседозволенности. Ты не Создатель и не должен иметь Его права. Исполнять Его обязанности. Я убежден в этом… Не волнуйся, я позабочусь о твоем наследии… Память будет вечной…

Миру будет легче без тебя. Твоей тяжелой поступи подкованных сапог. Когтистых рук, ломающих все, что попадает в них. Авторитарного поведения — есть только твое мнение или неправильное…

Хотя… Ты знаешь, я хотел бы быть похожим на тебя… Хотел бы ненадолго примерить твою шкуру… Познать, каково это — никогда не ошибаться…»

Вздрогнув, Малаиэрсан поднялся. Стряхнул налетевший снег и быстрым шагом направился в свои покои. Ему предстояло поработать.

Вопреки ожиданиям мужчина в этот вечер даже не начал сочинять музыку. В зале, под уютный треск камина снова навалилась тяжким грузом беспричинная апатия. Угловато ломающая растекшееся по софе тело. «Подождет…» Эльф откупорил первую бутылку драконьего огня. Не праздновать, а горевать он собирался. В мыслях следящий уже сотни раз добрался до альва. Умертвил его всевозможными способами. Произнес красивую речь полумертвому противнику, запечатлел на лбу последний поцелуй.

А что потом? Этот вопрос выглядывал изо всех углов залы. Скалил в довольной улыбке щербатый рот. Посмеивался и предвкушал. Цикл за циклом зеленой плесневой скуки. И… сожаления. Длительного. О гибели кумира. От собственных рук, опаленных жаром погребального костра.

Ненависть. Любовь. Их разделяет так мало. Короткий промежуток времени. Когда Малаиэрсан успел возвести альва в ранг личного творца? Трепетно обожаемого. Преданно почитаемого. Единожды сравнив. Всего-то… Когда ненависть успела растерять ядовитые клыки, превратившись в неконтролируемую одержимость? Следить. Добывать обрывки бесценной информации. Почувствовав шипящую голодную неудовлетворенность.

Кипа бумаг. Аккуратно подшитая в тоненькую папку. Там все. Частицы деяний альва, собранные по крупицам. Алтарь, для пополнения которого эльф тратил уйму времени и сил. Эльф зачастую перечитывал и вчитывался в ровные строчки, написанные собственной рукой. Восхищался своим мастерством Следящего. Но… больше… Им. Объектом наблюдения. Наставником. Невольным.

На следующее утро эльф проснулся в окружении бутылок с больной головой. Все вчерашние размышления ускользнули. Выветрились вместе с винными парами, окутавшими залу. Малаиэрсан в раздражении открыл окно. Морозный воздух немного прочистил замутненное сознание. Полный сумбур… Он сделал выводы… Какие? Создатель! Память кокетливо молчала.

Легкий завтрак беспокойно ворочался в бунтующем желудке. «Расслабился!» — хмыкнул в ответ невеселым мыслям эльф. Сделал только хуже. В таком отвратительном состоянии музицировать не представляется возможным. Зря он вчера нарушил обещание самому себе. Ничего, кроме отвращения, флейта и разлинованные грифелем под ноты листы бумаги не вызывали, а музыка должна родиться. Зазвучать в воздухе и после этого быть записана и воплощена устами.

Сотворенный прошелся по пустующим коридорам гостевого крыла — многие визитеры разошлись рано утром по своим делам. Дальше свернул в центральную часть резиденции. Миновал несколько праздничных зал, вслушиваясь в гулкое эхо шагов и стук сердца… Ничего…

Муза упорхнула и, похоже, не собиралась возвращаться. Все неправильно. Кто же гоняется за вдохновением с громкими призывами «немедленно иди сюда!». Идиоты, испражняющиеся в воздух на заказ бездушными одинаковыми мелодиями! Эльф не из таких.

Малаиэрсан добрался до картинной галереи. Он улыбнулся: пусть портреты много циклов назад развеянных пеплом по ветру Правителей, но выполненные с высоким мастерством. Каждая картина жила сюрреалистической нарисованной жизнью. Вот эльфа, пойманная в саду, а там пара нянчит дитя на коленях.

Правители. Последние в ряду — Сэллариона и Алиэртавель. Им прочили великие деяния. Еще бы, сразу двое лидеров-наследников древней крови! Любопытно, сколько придворных магов искусали себе локти, осознав оплошность? На картине Алиэртавель так самоуверен. Алчный блеск в глазах, а наглую ухмылку, затаившуюся в уголках полных губ, можно заметить, если только приглядеться. Иллюзия власти — вот самое большое достижение в жизни этого сотворенного! «Иллюзия… сон… нереальная реальность…»