— Теперь я понимаю, почему твой дядя так тебя обожает.

В этот момент раздался стук в дверь. Через секунду она открылась — на пороге стоял Джеррид.

— Ну, как вы тут, девушки? Уже подружились? — поинтересовался он.

— Да, — ответила Лиззи. — И у нас уже есть общий секрет!

— Даже так?! А со мной вы своим секретом поделитесь?

Прежде чем племянница успела открыть рот, снизу донесся голос Мари:

— Лиззи, спустись, пожалуйста, помоги мне накрыть на стол!

— Сейчас, мам, уже иду! — отозвалась девочка и, повернувшись к Бекки, полушепотом произнесла: — Волшебство уже действует, не забывай.

Лиззи выбежала из комнаты, и вскоре на ступеньках лестницы послышался топот ее проворных ног. Джеррид сел на кровать рядом с Бекки, и она почувствовала тепло, исходящее от его сильного, крепкого тела. Обняв за талию, он нежно привлек ее к себе.

— О каком секрете говорила Лиззи? — спросил Джеррид.

— Я не могу тебе этого сказать, — ответила Бекки. — Это касается только нас двоих.

— Ах, вот как?! — Он изогнул бровь. — А еще у тебя есть от меня какие-нибудь секреты? Раскрой хотя бы один.

Ах, как бы ей хотелось сказать сейчас, кто она на самом деле! Но только делать этого ни в коем случае нельзя.

— Когда-нибудь, быть может, и раскрою, — Бекки с тоской подумала о том неумолимо приближающемся дне, когда ей придется расстаться с ним.

— Джеррид, Бекки! — крикнул снизу Кенни. — Обед уже готов!

— Идем! — откликнулся Джеррид.

Затем он нагнулся и надел на ноги Бекки ее туфли. Подав руку, он помог ей подняться с кровати и снова заключил в объятия.

— Ты знаешь, мне все равно, есть у тебя от меня секреты или нет, — сказал Джеррид. — Пока ты со мной, я самый счастливый человек на земле.

Шагая рядом с Джерридом, Бекки ощущала в сердце щемящую боль, которая, казалось, никогда не отступит.

Во время обеда Джеррид старался держать нить общего разговора под контролем, опасаясь, как бы не были упомянуты его прошлые отношения с Бекки. Однако, видя, с каким радушием Мари и Кенни ухаживают за гостьей, он начал понемногу расслабляться.

После десерта мужчины вызвались помочь хозяйке с посудой.

— Хорошо, мальчики, — сказала Мари. — Отнесите все в мойку, а мы пока прогуляемся.

— Кто это — мы? — встревожился Джеррид.

— Мы — это Бекки, Лиззи и я, — ответила невестка. — Имеешь что-нибудь против?

Конечно, такая прогулка была бы нежелательна, но, видя, как Бекки и Лиззи оживленно разговаривают о чем-то у входной двери, Джеррид предпочел не вмешиваться.

— Желаю приятно провести время, — произнес он без особого энтузиазма.

Женщины ушли. Джеррид с озабоченным выражением лица стоял у стола, глядя на закрывшуюся за ними дверь. Вдруг он почувствовал, что хрустальная чаша, доставшаяся Мари в наследство от прабабушки, выскользнула из его рук. Сердце в груди на мгновение замерло. Джеррид успел поймать семейную реликвию в сантиметре от пола. Кенни, видевший все это, облегченно перевел дух.

Бекки и Мари неспешным шагом шли вдоль усаженной деревьями улицы. Впереди по гладкой поверхности тротуара на роликовых коньках катилась Лиззи.

С первой же минуты знакомства Бекки поняла, что Мари просто не терпится переговорить с ней, и теперь она опасалась услышать вопрос, на который могла бы ответить только ее сестра.

— Наверное, ты ждешь, когда я начну свои расспросы? — нарушила молчание Мари, будто прочитав ее мысли. И, не дожидаясь ответа, продолжила: — Именно это я и собираюсь сделать. Джеррид — близкий нам человек, и мы, естественно, стремимся защитить его, потому что не желаем видеть его таким же опустошенным, как семь лет назад.

— Мари, я сожалею о том, что произошло тогда, — выдавила из себя Бекки. — Если бы можно было повернуть время вспять, я бы избавила его от той боли…

Мари вдруг остановилась и пристально посмотрела на нее.

— Бекки, зачем ты вернулась?

Внезапно Бекки ощутила себя абсолютно беззащитной.

— Потому что я не могу жить без него, — тихо сказала она. — Мне ничего в жизни не надо, лишь бы только всегда быть рядом с ним.

Мари улыбнулась.

— Именно такой ответ я и хотела услышать.

В этот момент Лиззи, закрутив крутой вираж, сделала полный оборот на месте и посмотрела на Бекки, ожидая восхищения.

— Бекки, ты видела?! — крикнула она.

— Высший класс! — похвалила Бекки, и девочка, просияв, помчалась дальше.

— Кажется, моя дочь успела к тебе привязаться, — заметила Мари. — Теперь тебе будет трудно избавиться от семейства Браунингов.

Эти слова не выходили из головы Бекки до конца прогулки. Она даже не помнила, как они вернулись обратно. Двойственное чувство владело ею: с одной стороны, она искренне радовалась тому, что близкие Джеррида фактически приняли ее в свою семью, и в то же время испытывала печаль от мысли, что лишь временно присутствует в их жизни.

Джеррид сидел в гостиной, с нетерпением ожидая их возвращения.

— Ну как? — поинтересовался он у Бекки. — Мари устроила тебе допрос?

— Еще какой! — с улыбкой ответила Бекки и заговорщицки подмигнула Мари.

— Можешь расслабиться, Джеррид, — сказала Мари. — Бекки выдержала экзамен.

К ним подбежала Лиззи.

— Бекки, когда ты к нам опять приедешь?! — спросила она.

Мари заговорила прежде, чем Бекки успела ответить:

— Слушайте, в воскресенье мы с Кеном отправляемся к друзьям на вечеринку по случаю дня рождения и хотим попросить тебя, Джеррид, присмотреть за Лиззи. Она, конечно же, будет рада, если ты, Бекки, тоже приедешь.

— Приезжай, Бекки! — Девочка схватила ее за руку.

Бекки взглянула на Джеррида — он с надеждой смотрел на нее.

— Конечно, Лиззи, с удовольствием приеду, — сказала она.

Лиззи потянула ее за рукав, желая, по-видимому, что-то сказать, и, когда она нагнулась, девочка зашептала ей на ухо:

— Не забывай про мой талисман, все время носи его с собой, и тогда его волшебная сила поможет тебе!

Джеррид вел свой микроавтобус по улицам вечернего города, сверкающего разноцветными огнями рекламы. Бекки сидела рядом. Он чувствовал себя счастливым. Он был ужасно рад, что брат и невестка хорошо приняли Бекки и что они ей тоже очень понравились. Все складывалось так замечательно!

На Малхолланд-драйв Джеррид вырулил на обочину и остановил машину. Отсюда открывался великолепный вид на залитый ночными огнями район Сан-Фернандо-Вэлли. На усыпанном звездами небе сиял серебристый месяц.

— Завидую Кену, — издалека начал Джеррид.

— Почему? — поинтересовалась Бекки, не отрывая взгляда от раскинувшейся внизу панорамы. Огни вечернего города отражались в ее глазах.

— Мне бы хотелось, чтобы у меня была такая же семья, как у него. — Несколько мгновений он помолчал, затем решился продолжить: — А ты, Бекки, хотела бы?

С гулко бьющимся сердцем Джеррид ждал ответа, устремив взор в боковое стекло. Его начало беспокоить затянувшееся молчание Бекки.

Беспорядочные, тревожные мысли наскакивали одна на другую. Джеррид не мог больше оставаться в подвешенном состоянии.

— Бекки, я хочу быть с тобой, — нарушил он тишину. — Если ты не чувствуешь то же самое…

— Джеррид, ты очень дорог мне, но…

Ощущение пустоты возникло в его груди.

— Существуют какие-то препятствия?

Бекки повернула к нему лицо, ее глаза были подернуты влажной пеленой.

— Да нет… никаких препятствий. — Ее рука легла ему на бедро. — Сегодняшний вечер значит для меня очень много. Меня просто окружили любовью и заботой.

Ладонь Бекки продолжала касаться ноги Джеррида, и, казалось, она ощущала поток исходившей от него энергии.

— Бекки, тебя нельзя не любить, ты… — Он замолчал, опасаясь, что не справится с эмоциями, боясь своим страстным порывом оттолкнуть ее.

Включив зажигание, Джеррид тронул машину с места. Рука Бекки по-прежнему покоилась на его бедре. Ему потребовались некоторые усилия, чтобы сосредоточить внимание на движении. Те слова, которые он надеялся услышать, так и не были произнесены. Однако, когда Бекки взглянула на него, он уловил в ее глазах тот свет, который являлся свидетельством самых нежных чувств. Несомненно, так и было. Джеррид доверял своей интуиции.