– Я сказала Мел, что мы встречаемся в фойе, у служебного входа, – говорю я и тут же добавляю, заметив, как Крис поглядывает на часы: – Парни без тебя точно справятся?

– Без проблем, – отвечает он. – Они – профи, звук мы уже проверяли, и потом – ребята в курсе, что у меня встре… э-э, я думаю, поедем на моей тачке, если Тони хочется выпить пару банок. Ну, долго она там еще?

– А вот и Мел, – радостно объявляю я, заметив, как звезда сегодняшнего вечера резво скачет в нашу сторону: на ней коротенькое серебристое платье и розовые туфельки на неустойчивых шпильках. Глаза Тони выпрыгивают из орбит.

– Привет, Тони! – кричит Мел. – Привет, Натали, ой! А это кто? Как вам спектакль? По-моему, я была просто ужасна! А Оскар – еще ужаснее! Видели, как он завалил поддержку?

– Это Крис, помнишь, я тебе говорила? – вставляю я поспешно. – Это его группу мы едем слушать. И не говори глупостей: ты была великолепна. Ты была просто потрясающая, и спектакль получился потрясающий!

Крис улыбается Мел, – которая в этот момент всасывает в себя восхваления, будто смерч в церковном храме, – и тихим голосом говорит:

– Это были два с половиной часа захватывающего развлечения.

Мел хлопает в ладоши со словами:

– Ой, как здорово, а тебе понравилось, Тони?

Тони кричит:

– Детка, ты была как ветер, как буря, как стихийное бедствие! Ты была гигантом!

– Я была… гигантом? – переспрашивает Мел, не веря своим ушам.

– Он имеет в виду “замечательной”, – взвизгиваю я, не давая ситуации выйти из-под контроля, – а не в физическом смысле слова.

– Так мы едем или нет? – говорит Крис.

Пять минут спустя мы все стоим перед здоровенной, потрепанной “вольво” цвета “бургунди” (за исключением крыла, выкрашенного в “беж”). Крис с усилием дергает за ручку задней двери, хитро подмигивает мне и, шутливо растягивая слова, приглашает:

– Дааамочки, паапрррашу вас.

Я с трудом протискиваюсь внутрь, следом влезает Мел.

– Концерт сегодня должен быть классный, – заявляет Крис Тони, разгоняя движок. – “Нью Мьюзикл Экспресс” собирались дать репортаж о группе, и еще должна подъехать пара ребят из “Эй энд Ар”…

– Пара? – усмехается Тони. – Да они же, как овцы: парами не ходят. С этими ребятами всегда так: или уж всем стадом, или никого.

– Да я знаю. Кстати, между нами: три серьезных конторы уже интересовались группой, но я пока делаю вид, что мне это не интересно…

– Слушай, Крис, что за фигню ты поставил? Да еще на полную! Выключи, а? Будь другом. А то у меня голова раньше времени треснет.

Поскольку “фигня” – это нечто иное, как демокассета “Монстров” (мне ли не знать – я прослушала ее как минимум раз пятьдесят за эти две недели), я вжимаюсь поглубже в кресло. Крис вдавливает палец в кнопку на панели магнитолы так, будто это глаз Мел, и аппарат с треском выплевывает кассету. Крис запихивает ее в карман.

– Слава тебе господи, – говорит Тони. – Полный отстой. Что это за хрень? Кто они? Впрочем, кто бы они ни были, им сто процентов не светит продать ни одной долбаной песни.

– Э-э, да так, никто, в общем-то, кучка дилетантов, просто сейчас столько шума вокруг “Вено…”, кха-кха, “Монстров”, и этим тоже захотелось, чтоб я взял их под себя. Да, так!

– Значит, – встреваю я, – ты говоришь, сегодня там будет не протолкнуться? Вот здорово!

– Кстати, Натали, хорошо, что напомнила. Помнишь, ты дала мне кучу бесплатных билетов на сегодняшний концерт? Они ведь так и валяются у меня в сумочке. Я предлагала всем нашим, но желающих не оказалось. Сказали: название какое-то примитивное. Грубое какое-то: “Венозные монстры”.

В машине повисает гробовая тишина, нарушаемая лишь жалобным стоном мотора, находящегося, похоже, на последнем издыхании.

И тут Тони вдруг взрывается оглушительным смехом.

– Мел, – говорит он, – ты прелесть! Выйдешь за меня замуж?

Мел хихикает.

– Это зависит от того, – отвечает она, – пообещаешь ли ты мне во всем повиноваться.

Тони поворачивается к ней, улыбаясь во весь рот.

– С тебя – плеточка, с меня – наручники, дорогая.

Мел притворно смущается.

– Фу, как не стыдно! Я совсем не это имела в виду, – говорит она. – Ой, Натали, твой брат такой испорченный!

– Приехали, – неожиданно объявляет Крис. – Честное слово, – в смысле, я фигею, – вы только посмотрите, какие толпы! Реально – давка! Последний, блин, день Помпеи! И – фотографы!

В самом деле, перед клубом собралась огромная толпа фанатов и фотографов, и Крис настолько потрясен, что чуть было не врезается прямо в них. Тони посматривает на Криса с уважением.

– Похоже, тут и правда тусня намечается неслабая, – говорит он как бы мимоходом. Пауза. – Любительского уровня, естественно.

Крис, у которого уже голова идет кругом – с одной стороны, от видений о персональных авиалайнерах, с другой – от того, где бы запарковать “вольво”, – бормочет себе под нос:

– Я знал! Я всегда говорил: мы им еще покажем! Да, старик, это что-то – я тебе говорю: от них все тащатся – подростки-металлисты, фанаты в сорочках с рюшами, все, кому нет пятидесяти и кто не работает в банке, скейтбордисты, – я тебе говорю: их первый сингл, там такая тема – просто отпад! – сам услышишь, – обкончаться можно! – а как они на сцене смотрятся – чистый, блин, театр! – надо еще пошустрить насчет фотографий – я уже вижу: матовые, зернистые, черно-белые, парни на фоне заброшенного дома, – или лучше так: вся группа на лестнице, смотрят в небо, – нет, все, я понял: ребята разбрелись по полю, Тарки, наш лидер, ближе всех к камере, и корова, нет, коза! нет, корова, да, точно, корова – джерсейская! Или фризийская? Нет, все, джерсейская! Фризийская – это отстой, на заднем плане, и еще, думаю, видеоклип: парни, в мексиканской пустыне, красный “кадиллак”, MTV просто обделаются от восторга…

Я сижу, онемевшая от счастья за Криса, что в общем-то совсем не проблема, так как он все равно не дает вставить слово, продолжая тарахтеть без остановки. Но вот “вольво” наконец запаркована, и мы вступаем в бой с давящейся массой у дверей “Монарха”.

Крис протискивается сквозь густую толпу и выныривает перед охранником со словами:

– Крис Помрой, менеджер группы. Все в порядке?

Охранник – эдакий примат в смокинге – ворчливо бормочет:

– Гостевой список закрыт.

Крис кричит:

– Этого не может быть. Я их менеджер!

Левая ноздря охранника слегка приподнимается.

– Ты менеджер “Маник Стрит Причерз”?

Это даже не вопрос.

Челюсть Криса захлопывается, словно мышеловка, и он начинает заикаться:

– Ма… Ма… Маники?

Спустя семь минут, после текстового сообщения нужному человеку с мобильника Тони, мой брат, Мел, Крис и я попадаем в “Монарх”: туда, где уже вовсю идет импровизированная тусовка, – закрытый разогревочный сейшн, что-то вроде разминки перед завтрашним мегашоу на большой арене, – одной из крутейших рок-групп на планете. На сцену за девяносто минут до этого были в спешном порядке вытолканы “Монстры”, так и не дождавшиеся прибытия своей группы поддержки (т. е. своих мамаш) и напрочь проигнорированные элитной аудиторией.

Тони моментально вычисляет в толпе дюжину “старых друзей” и исчезает в спертой духоте, крепко прижимая к себе Мел. Он так хорошо сложен, а она вся такая маленькая и хрупкая, что в паре они напоминают Лорел и Харди, только гораздо шикарнее. В ту же самую пикосекунду, когда Тони обнаружил, что весь фурор затеян в честь “Маник Стрит Причерз”, рейтинг Криса упал, словно булыжник со скалы. Я втягиваю голову в плечи в бессмысленной попытке защитить барабанные перепонки и зажечь сигарету, хотя воздух вокруг и без того пропитан дымом так густо, что мне совершенно незачем этого делать. Все мои внутренности грохочут в такт ударнику, словно кастрюли в посудном шкафу. Я всерьез опасаюсь, как бы не оторвалась одна из почек.

– Вы были на разогреве у самих “Маников”! – ору я в ухо Крису, который уже оправился от презрительных издевок охранника и впал в безумный восторг.