— А девушка у него была?

— Нет, не было.

Если бы Брунетти знал Каберлотто получше, он мог бы себе позволить спросить, а не интересовали ли Росси юноши. Но он не решился и продолжал расспрашивать:

— Родители?

— Не знаю. Если они и живы, не думаю, что они живут в Венеции. Он никогда не говорил о них, а в праздники всегда оставался дома.

— Друзья?

Каберлотто немного подумал:

— Однажды я видел его на улице с какими-то людьми. Кажется, они были навеселе. Но я не запомнил никого из них и больше никогда с ними не встречался. — Брунетти внимательно смотрел на него, и Каберлотто попытался объяснить: — Я же вам сказал, мы не были друзьями, так что я даже не подошел, только кивнул издалека.

Брунетти спросил:

— А гости у него бывали?

— Наверное. Точно не скажу. Мне слышно, как люди поднимаются и спускаются по лестнице, но я же не знаю, к кому они приходят. — Неожиданно он спросил: — А вы почему здесь?

— Я тоже был знаком с ним, — ответил Брунетти. — Поэтому, когда я узнал, что он умер, то приехал, чтобы поговорить с его семьей, но я приехал как друг, не более того.

Каберлотто и не подумал поинтересоваться, почему Брунетти, если он был другом Росси, так мало о нем знал.

Брунетти поднялся:

— Оставляю вас, чтобы вы закончили свой обед, синьор Каберлотто. — И он протянул руку.

Каберлотто пожал руку, проводил Брунетти до входной двери и открыл ее. Там, стоя на ступеньку выше и глядя на Брунетти сверху вниз, он проговорил:

— Франко был хорошим человеком. Я не слишком близко его знал, но мне он был симпатичен. Он всегда доброжелательно отзывался о людях. — Он наклонился, коснулся рукой рукава Брунетти, будто подчеркивая важность своих слов, и бесшумно закрыл дверь.

На обратном пути в квестуру Брунетти остановился, чтобы позвонить Паоле и сказать ей, что не придет домой обедать, зашел в маленькое кафе и без удовольствия съел тарелку спагетти, которые ему показались безвкусными, и несколько кусочков цыпленка — чтобы не чувствовать голода в течение дня. Вернувшись на службу, на своем столе он нашел записку: вице-квесторе Патта желал видеть его в своем кабинете в четыре.

Он позвонил своему старому приятелю патологоанатому доктору Риццарди. Того на месте не оказалось. Комиссар оставил сообщение секретарю доктора: он желал знать, сам ли Риццарди будет производить вскрытие тела Франко Росси. Сделал еще один звонок, который привел в движение бюрократическую процедуру, благодаря которой отдается распоряжение о проведении вскрытия.

Брунетти спустился в комнату для младшего офицерского состава, чтобы посмотреть, на месте ли его помощник, сержант Вьянелло. Сержант был там, сидел за своим столом, а перед ним лежала открытая толстая папка. Когда Брунетти вошел, он что-то изучал и хотел было встать, но комиссар жестом остановил его. Заметив присутствующих в комнате трех других офицеров, Брунетти передумал и кивнул Вьянелло в сторону двери. Сержант закрыл папку и последовал за Брунетти в его кабинет.

Несмотря на то что он был не намного выше своего шефа, Вьянелло вечно казалось, что он почему-то занимает намного больше места. Когда они сели друг напротив друга — Вьянелло поерзал, пытаясь уменьшиться в размерах, — Брунетти спросил:

— Вы слышали историю о человеке, который упал со строительных лесов в Санта-Кроче?

— Это тот, из Кадастрового отдела? — пробормотал Вьянелло, скорее утверждая, чем спрашивая. Брунетти кивнул, и Вьянелло осведомился: — А в чем дело?

— Этот парень, его имя Росси, Франко Росси, звонил мне в пятницу, — объяснил Брунетти и сделал паузу, чтобы дать Вьянелло возможность расспросить его. Поскольку тот молчал, Брунетти продолжил: — Он сказал, что хочет поговорить со мной кое о чем, что происходит в его отделе, но он звонил с сотового и, когда я предупредил его, что это небезопасно, пообещал перезвонить.

— И не перезвонил? — перебил Вьянелло.

— Нет. — Брунетти покачал головой. — Я ждал здесь до восьми часов. Я даже оставил номер своего домашнего телефона — на случай, если он позвонит. А сегодня утром увидел его фотографию в газете. Пошел в больницу, но было уже слишком поздно. — Он замолчал и снова стал ждать реакции Вьянелло.

— Почему вы пошли в больницу?

— Он боялся высоты.

— Прошу прощения, я не понял.

— Когда он приходил ко мне домой, он… — начал было Брунетти, но Вьянелло прервал его:

— Он приходил к вам домой? Когда?

— Несколько месяцев назад. По поводу планов или документов на мою квартиру. Тех бумаг, которых у них в архиве нет. Да это неважно, так или иначе, он приходил и попросил показать ему какие-то документы. Предварительно из Кадастрового отдела пришло письмо, однако я не обратил на него внимания. Но важно не то, почему он приходил, а то, что произошло, когда он был у меня.

Вьянелло слушал, не перебивая, но на его широком лице было написано явное любопытство.

— Когда мы заговорили о здании, я попросил Росси выйти на террасу и взглянуть на окна в квартире, расположенной под нами. Я думал доказать, что оба этажа были пристроены в одно и то же время, и это может повлиять на решение по поводу нашей квартиры. — Рассказывая об этом, Брунетти вдруг сообразил, что он даже и не поинтересовался, какое же решение принял Кадастровый отдел. — Я открыл окно, перегнулся через подоконник и посмотрел на окна, расположенные этажом ниже, а, когда снова повернулся к Росси, у него был такой вид, будто я показал ему ядовитую змею. Он был просто парализован. — Увидев, с каким скептическим видом Вьянелло слушает его рассказ, он заколебался. — По крайней мере, так мне показалось. В любом случае он был напуган. — И Брунетти замолчал.

Молчал и Вьянелло.

— Если бы вы видели его, то поняли бы, о чем речь, — сказал Брунетти. — Он был смертельно испуган при мысли, что придется взглянуть вниз.

— Ну и что? — спросил Вьянелло.

— Поэтому он никак не мог рискнуть забраться на строительные леса, и уж тем более сделать это в одиночку.

— Он сказал что-нибудь?

— О чем?

— Что боится высоты.

— Вьянелло, я только что рассказал вам. Ему ничего не надо было говорить, испуг был написан у него на лице. Если человек боится высоты, он не способен подняться на леса. Это просто невозможно.

Вьянелло попробовал объяснить по-другому:

— Но он ведь ничего не сказал вам, синьор. Вот на что я пытаюсь обратить ваше внимание. Вы же не уверены, что именно предложение выйти на террасу так напугало его. Это могло быть что-то другое.

— Конечно, это могло быть что-то другое, — раздраженно признал Брунетти. — Однако он боялся именно высоты. Ведь я видел его. Я говорил с ним.

Вьянелло вежливо спросил:

— И что?

— А то, что если он поднялся на эти леса не по своей воле, то и упал оттуда не случайно.

— Вы думаете, его убили?

— Пока не стану настаивать на этом, — сказал Брунетти. — Но уверен: добровольно он бы не полез на леса.

— Вы видели их?

— Строительные леса? — уточнил Брунетти. Вьянелло кивнул. — Нет. Пока что было не до того.

Вьянелло отодвинул рукав своего пиджака и посмотрел на часы:

— Сейчас самое время, синьор.

— Вице-квесторе ждет меня в своем кабинете в четыре, — сказал Брунетти, мельком взглянув на часы. До встречи оставалось двадцать минут. Он поймал взгляд Вьянелло. — Да, — согласился Брунетти, — пошли.

Они чуть задержались в комнате для младшего офицерского состава — захватили сегодняшний экземпляр «Газеттино», в котором был указан адрес нужного здания. Потом нашли Бонсуана, рулевого полицейского катера, и попросили отвезти в Санта-Кроче. По пути двое полицейских внимательно изучали окрестности и искали номер дома на calle, ^[8] которая отходила от кампо Анжело Раффаэле. Катер доставил их в конец набережной Заттере, в виду которой возвышался пришвартованный огромный корабль.