— Но все же вы видитесь с мисс Джейн?

— Да, но очень редко. Она с большими предосторожностями выходит в сад или в лесок, и там появляюсь я. Встречи наши кратковременны, и беседы непродолжительны. Она ко мне расположена, но представить меня сэру Блекетту — об этого нечего и думать. А меня очень беспокоит ее состояние. Она все время находится в страхе, хотя видимых причин для этого, казалось бы, и нет. Эти россказни об огнях и о человеке с сиянием, конечно, оказывают неприятное впечатление не только на нее, а в последнее время, когда слухи эти утихли, ее нервное напряжение, наоборот, усилилось, Она со страхом возвращается в замок, называет его своим гробом, тогда как внешних причин для этого нет. Все там идет размеренно, к ней относятся с полнейшим вниманием, ничем вроде бы не ограничивают. Иногда я встречаю ее просто грустной, но случается, что она просто в панике. Когда же я спрашиваю ее, что произошло, то она отвечает, что ничего из ряда вон выходящего. У нее просто какое-то предчувствие, что она должна скоро погибнуть, и она становится совершенно безучастной. А между тем, по ее словам, к ней все — и слуги и сам Блекетт — относятся бережно и предупредительно.

— Она вполне здорова, мистер Метлок?

— Когда мы повстречались впервые, она была цветущей, полна обаяния. Потом постепенно напала на нее эта грусть, которая усиливается с каждым днем, а я ничем ей помочь не в состоянии, ибо истоки этой грусти неясны ей самой.

— Сэр Блекетт осведомлен о ваших свиданиях?

— Джейн ничего об этом ему не говорила, и он ей вопросов по этому поводу не задавал, но боюсь, что наши свидания для него тайной не являются, соглядатаи его могли нас выследить.

— Это любопытно, — сказал Холмс, — чем же объяснить, что он никогда об этом не спрашивал? Ведь, надо полагать, он небезразличен к личной жизни, к интересам своей воспитанницы?

— Этого я не знаю. Джейн сама опасалась неприятного разговора по этому поводу, но он такой вопрос ни единожды не затронул.

Беседа наша продолжалась около получаса. Молодой человек рассказал, что он сын добропорядочных родителей, которые не очень стесняют его и не имеют оснований огорчаться его поведением. Вопрос его дальнейшего устройства уже решен, надо только завершить учение, сейчас у него самая горячая экзаменационная пора. Никаких планов по поводу бракосочетания своего сына родители не строят. Он не скрывает от них своего увлечения, и они относятся к этому спокойно, имея в виду, что его избранница прежде всего должна быть ему по душе, об этом он должен сам подумать. Но и помочь ему в этом деле они ничем не могут. Попытки познакомиться с сэром Блекеттом привели бы, скорее всего, к крайне отрицательным результатам.

После некоторого раздумья Холмс сказал, что ему и мне, пожалуй, не помешал бы небольшой отдых на природе. Он не прочь поехать туда на некоторое время, но необходимо, чтобы самого сэра Роберта там в этот период не было. Его присутствие будет только мешать, пусть он остается в Лондоне и сосредоточится на завершении своего образования, препроводив нас предварительно к своим тетушкам. Когда потребуется, Холмс поставит его в известность о необходимости приезда, а пока желательно, чтобы он представил нас как преподавателей колледжа, чтобы тетушки сдали нам какое-нибудь помещение. Метлок воспринял все это с большой радостью, хотя я заметил, что обусловленное Холмсом его отлучение не очень-то его вдохновляло.

Мы отправились к тетушкам Метлока вечером следующего дня. Сам он сопровождал нас. Поездка не заняла много времени, и мы вышли из поезда на небольшой, захудалой, можно сказать, станции. Метлок, пока мы сидели у нашего багажа, куда-то нырнул и, появившись из мрака, пригласил нас садиться в нанятый им экипаж. Мы положили в повозку чемодан, саквояж, где были у нас предметы первой необходимости, а также футляр со скрипкой, которую Холмс почему-то решил взять с собой. По проселочной дороге нам пришлось проехать немногим более двух миль. Остановились у аккуратного домика с палисадником. Из него вышли две старушки, старомодные, внимательные, аккуратно прибранные. Это и были тетушки Метлока — мисс Джуди и мисс Полли. Они заранее были оповещены Метлоком о нашем приезде. Нам предоставили отдельный флигелек, в котором мы расположились очень уютно. Приглашение отужинать мы отклонили, сказав, что уже плотно закусили перед отъездом, а сейчас нам настоятельно требуется отдых после поездки. Метлок помог нам устроиться, после чего с тем же возницей уехал на станцию, чтобы сесть на проходящий в Лондон поезд. Этого от него потребовал Холмс еще перед отъездом. Думаю, что по той же причине он изъявил желание, чтобы мы ехали вечерним поездом.

Вряд ли когда приходилось нам столь сладко спать, как в эту ночь. Мы не были утомлены, таинственная обстановка, казалось, должна была бы держать нас в определенном нервном напряжении, но все было по-иному. Необычайной чистоты воздух, заглядывавшие в окна ветки деревьев и редкостная тишина вокруг, давно нами не ощущаемая и должным образом не ценимая, погрузили нас в безмятежный сон очень быстро. Как врач, я, наверное, при случае прописывал бы такой сон в сельской местности пациентам, страдающим неуравновешенностью и повышенной возбудимостью.

Утром мы встали освеженные и в отличном настроении. Приведя себя в порядок, мы вышли из помещения. Нас сразу заметили наши хозяйки, пожелали доброго утра и пригласили зайти. Уклоняться было крайне невежливо, поэтому мы вскоре оказались за столом и с аппетитом поглощали предложенные нам угощения.

— Я предупреждена нашим мальчиком, — сказала тетя Джуди, — чтобы мы не были надоедливыми, не досаждали вам нашими старческими разговорами и жалобами. Вы можете чувствовать себя совершенно свободно, располагать своим временем по своему усмотрению, гулять где вам заблагорассудится и приходить в любое время дня и ночи.

Такое деликатное вступление не могло не найти отклика у Холмса. Он сердечно поблагодарил старушек, осведомился о состоянии их здоровья, рекомендовав меня как доктора, готового им услужить. Тетушки не стали сетовать на здоровье, сказав, что их недуги вполне соответствуют их возрасту, что в случае нужды они с большой благодарностью примут мою помощь и к моим советам прислушаются с должным вниманием. Холмс умело направлял разговор, расспрашивал о местности и постепенно подошел к вопросу о возникших у тетушек тревогах.

— Местность здесь чудная, мистер Холмс, — сказала тетушка Полли. — Мы живем здесь уже много лет, и отъезд для нас будет неимоверной тяжестью, но на все — воля божия.

— Простите меня, я совсем не в курсе дел, — отозвался Холмс, — мне совершенно непонятно, что побуждает вас думать о перемене места.

— Соседство, джентльмены! Мы в постоянном страхе от близости нечистой силы. До сравнительно недавнего времени, пока не появился в замке новый хозяин, наши места казались нам райским местечком, в котором можно прожить остаток своих дней. А теперь мысль о необходимости покинуть наш дом гнетет нас, как тяжелый камень.

— Я что-то слышал от вашего племянника об огнях в воздухе и о человеке, у которого было сияние вокруг головы, — вы это имеете в виду?

— Да, совершенно верно. О человеке нам рассказывали местные жители. Мы не будем удивлены, что это сам дьявол в образе нового хозяина замка. А огни мы сами наблюдали. Они появились из-за замка и летели по ночному небу. Они прикрепились к дереву, потом ушли от него, после чего снова появились и опустились на стог сена. Летят они совершенно бесшумно. Мы сами дважды наблюдали такое, а слышали от других, что им виделось это неоднократно. Раньше такого никогда не наблюдалось. Поселился в замке новый владелец, и началась вся эта чертовщина. Из замка иногда слышны какие-то зловещие звуки. Подходить к нему люди остерегаются. Кто захочет приблизиться к нечистому? Ведь вот опустились огни на один из стогов, а через некоторое время он вспыхнул и сгорел, как свеча. Кто знает, не опустятся ли эти огни на крышу нашего дома? Это ужасно!