Из Спиралей донесся вибрирующий голос Зрящего Видения Волка:

— Для меня главное — это мальчик.

— Я склоняюсь к тому, чтобы по заслугам отплатить Кровавому Медведю за его проделки.

— Имей терпение. Мальчик растет.

— Растет и новый путь Тяжкого Бобра. Он изменяет Спирали. Слишком многие в Племени верят ему. Ведь в конце концов, мы не можем победить идею, — предостерегающе произнесла Волчья Котомка.

— Можем. Вспомни, как устроен треножник. Если нам будет недоставать одной подпорки, мы свалимся в грязь.

Весь мир, казалось, исчез в сером тумане. Все вокруг сделалось серым и тусклым — будто в ответ на подавленное настроение путников. Куда податься, когда весь мир сошел с ума?

Влажная земля скрипела под ногами, мелкие камешки визжали под мокасинами при каждом шаге. Неподвижная зловещая тишина наполняла воздух, прерываемая лишь слабыми вздохами ветра в роще, выросшей в каньоне внизу. Еще были слышны звуки, что всегда неотлучно сопровождают путешественников, поднимающихся вверх в горы, — шуршание выдубленной кожи по камням или кустарнику, поскрипывание ремней да пыхтенье уставших легких. Холодная влага, висевшая в воздухе, покалывала в носу и липла к коже.

Три Пальца поднял голову и посмотрел на извилистую тропу. Его беспокоило, что облака так плотно окутывают людей, идущих за ним. Несколько искалеченных ветром сосенок цеплялись за красноватую скалу своими узловатыми корнями, уходившими глубоко в лоно Земли-Матери. Как высоко они уже поднялись? Отсюда, наверное, можно окинуть взглядом сразу всю пойму Лунной Реки и Грязной Реки. Но мрачные серые облака вокруг скрывали окружающий пейзаж. Казалось, что в них размываются даже воспоминания…

Ему и Черному Ворону дорога назад была заказана. Не было отныне такой тропы, по которой они могли бы вернуться к Племени. Теперь они всегда будут изгоями. Они поднимались и поднимались, не соблюдая уже никакого походного порядка — одинокие скитальцы в тумане, люди без роду и племени, путешественники в облаках.

Шутки-Шутит, шедшая за ним, шумно перевела дыхание и негромко сказала что-то сыну.

«А что будет, если мне не удастся отыскать стоянку Белой Телки? Что, если мы наткнемся наверху на отряд анит-а? Что, если Голодный Бык умер? Убит? Что тогда будет с нами?»

Он продолжал шагать по извилистой тропе, протоптанной дикими зверями. На земле виднелись следы горных баранов, оленей, иногда лосей. Влажный воздух холодил его разгоряченные щеки. Мокрое покрывало облаков прижалось к земле, и весь мир стал казаться нереальным. Это было и спасением, и гибелью одновременно: серая влага в воздухе скрывала их отряд от глаз анит-а, но она же прятала приметы, о которых так подробно рассказала ему Белая Телка, когда они четыре года назад бежали от Тяжкого Бобра.

Четыре года? Священное число, число Первого Человека, число Вышнего Мудреца. Сколько всего переменилось за эти четыре года! Кто бы мог предугадать!

Впереди на тропе шевельнулась в тумане какая-то тень и отвлекла Три Пальца от его раздумий. Он инстинктивно покрепче сжал рукоять своего атлатла, уверенно удерживая пальцами древко дротика. Кинув быстрый взгляд на смутные очертания сосен, он остановился и пригнулся.

Слабое дуновение ветра слегка всколыхнуло серый туман, и из него возникла тощая фигура Черного Ворона.

— Ты ничего не видел? — негромко спросил Три Пальца, не желая нарушать давящую тишину.

Черный Ворон пожал плечами и сморщил свой нелепый мясистый нос, принюхиваясь:

— Ничего — если только ты не о внутренности облака спрашиваешь.

— Вот о такой? — Три Пальца широко повел рукой вокруг.

— О такой, — покачал головой Черный Ворон. — Не представляю, как мы их там наверху отыщем. Тут можно неделями без толку бродить.

— Если только на лагерь анит-а не напоремся.

— Вот именно. После похода по их селениям, что Тяжкий Бобр затеял в прошлом году, они вряд ли нам обрадуются.

Три Пальца кивнул. Сзади послышались облегченные вздохи: это его жена, Луговая Тетерка, помогла младшей дочери справиться с каким-то затруднением. Шутки-Шутит бессильно присела на валун. Тревога и усталость читались во взгляде, который она бросила на мужа. Старший сын Черного Ворона поднял клапан, чтобы помочиться. Струя зазвенела о твердую землю.

— Что бы Тяжкий Бобр ни затеял, к добру это никогда не приводит. За эти нападения на анит-а Племени когда-нибудь придется дорого поплатиться.

Легкая дрожь пробежала по спине Три Пальца. Он невесело улыбнулся:

— А я уже начинаю подумывать, так ли уж верно мы все решили.

Черный Ворон упер руки в тощие бока и принялся переступать с ноги на ногу, чтобы дать отдых уставшим ступням. Он взглянул на темневшую в тумане тропу, по которой они пришли:

— А разве у нас был выбор? Что еще можно было сделать? Остриженные Волосы с нами знаться не хотят. Куда бы мы ни пошли, мы в любом случае пойдем по чьей-нибудь охотничьей территории, а люди сейчас всюду голодные и злые. Плохие нынче времена для незваных пришельцев.

— А анит-а ненавидят нас еще больше, чем все остальные, — напомнил Три Пальца.

А что говорил он, когда они совещались несколько месяцев тому назад?… Теперь уже и не вспомнишь. Впрочем, слова, как ветер, нельзя поймать и остановить. Все Племя, казалось, лишилось рассудка. Власть Тяжкого Бобра все крепла. Он объединял разрозненные кланы Племени. Два Камня, Лосиное Горло, Белая Нога — все присоединились к Тяжкому Бобру и затанцевали его Танец Обновления. А когда присоединиться к Тяжкому Бобру решил и Семь Солнц, Три Пальца решительно встал с места; все глаза обратились на него.

— Я в этом участвовать не буду, — сказал он тогда. — Если вы перейдете в селение Тяжкого Бобра, он Проклянет меня и мою жену. Я Тяжкого Бобра знаю. Я вырос вместе с ним. Я знаю, на какую ненависть он способен. Я скорее покину Племя, чем буду жить в од ном лагере с Тяжким Бобром.

Но большинством голосов было принято другое решение.

«Не забывай: ты всегда можешь переселиться в мой лагерь. Я буду защищать тебя и кормить, — раздались в его голове слова Белой Телки, сказанные ею при прощании четыре года тому назад. — Иди вдоль Чистой Реки на запад, а потом, когда пересечешь красные скалы, поднимайся в горы по Тропе Духа. Держись южной стороны каньона, и ты увидишь тропу. Ты ее узнаешь по обломкам скал. Иди по этой тропе через горный хребет и за ним в долине ты увидишь мой лагерь. Там ты будешь в безопасности».

Три Пальца закусил в раздумье губу. В безопасности? Понадеявшись на это туманное обещание, он рискнул своей жизнью и жизнью своей семьи и друзей. Как сможет он отыскать нужную тропу в этом плотном тумане? В высокогорном краю анит-а облака застревали, зацепившись за горные вершины, и скрывали все вокруг.

Начал накрапывать мелкий дождь.

— Холодает.

Три Пальца хмыкнул:

— Столько времени мы только о дожде и мечтали — и вот сейчас, пожалуйста…

— Весь мир сошел с ума. Может, люди Вышнему Мудрецу надоели. — Черный Ворон пожал плечами и почесал обвисший живот. — А может, и в самом деле приближается конец света, как говорит Тяжкий Бобр.

Три Пальца тревожно вглядывался в темно-серую пелену вокруг:

— Когда ты так говоришь, мне хочется думать, что ты шутишь.

Огонь наполнял мир. Он ревел, будто гром и ветер бури вместе. Оранжево-красный бушующий огонь свирепо тянулся языками пламени к Маленькому Танцору. Треща и постреливая, огонь охватил его со всех сторон. Он закрыл глаза от невыносимого жара и закрыл лицо руками, чтобы защититься от ожогов.

Но огонь смеялся над его бессилием. Целые стены сплошного пламени двинулись на него, бросаясь из стороны в сторону в угрожающем танце. Он попытался отвернуться, но огонь обошел его, ревя и шипя при каждом его движении. Дыхание замерло в горле у Маленького Танцора. Если он только попытается вдохнуть, огонь испепелит его легкие и сожжет душу.