Джамаль взял в руки другой инструмент, меньшего диаметра медный плоский круг с выгравированной на нем и похожей на предыдущую паутиной надписей и чисел.
— А этот прибор называется квадрант. Он похож на астролябию, сложенную вчетверо. С его помощью мы производим ежедневные счисления времени. Вот посмотрите сюда. — Он указал на одну из надписей, выполненных арабской вязью. — Эта относится к широте Каира, эта для Дамаска, а вот эта для Севильи, откуда родом мои предки.
Он протянул квадрант Керью, который осторожно принял его в руки.
— Теперь я знаю, почему Пол любит приходить сюда. Инструменты! Он становится сам не свой, когда видит неизвестный прибор. А у вас здесь целая коллекция.
Положив квадрант, Керью взял в руки другое устройство, приблизительно того же размера, что астролябия, и стал придирчиво изучать его конструкцию.
— Это солнечные часы, — пояснил ему астроном.
— «Carolus Whitwell Sculpsit», [32] — прочел вслух надпись на приборе Керью. — Ну и ну, я знаком с Чарли Уитвеллом, картографом и механиком. Его магазин расположен сразу за церковью Святого Клемента. Если б я имел хоть один пенс из каждого фунта доходов Чарли, я был бы богатым человеком.
И он продолжал придирчиво изучать солнечные часы, по краю диска которых шли выгравированные знаки зодиака и орнамент из картушей и цветов.
— Вижу, что вы находите их прекрасными, я тоже, — сказал Джамаль. — И вы правы в том, что именно любовь к инструментам впервые привела Пола ко мне, сюда. Собственно, многие из них являются его дарами. Он привозил их мне по большей части из стран Европы, и, как уже заметили ваши быстрые глаза, среди них есть и сделанные в Лондоне. Они, может быть, являются одними из лучших.
— Именно Джамаль тот человек, который научил меня пользоваться компендиумом, — заметил Пол. — Прежде, особенно в ночные часы, я не умел с ним справляться.
— А теперь вы можете счислять время по звездам так же хорошо, как мы, астрономы. — Джамаль снова обернулся к Керью. — Таковы основные инструменты, с которыми я работаю. Но не хотите ли взглянуть и на другие?
Он указал на небольшой, сделанный из меди сундучок, в котором хранились магнит, делительный циркуль, бронзовый глобус и миниатюрная армиллярная сфера.
— О, этого я еще не видел.
С этими словами Пол, заинтересованный, взял в руки круглый медный футляр и указал на него Джамалю.
— Да, это я и хотел показать вам. Это указатель «кааба». [33] — Тот обернулся к Керью, давая объяснения. — С помощью этого приспособления мы всегда можем узнать, в каком направлении от нас лежит Мекка. Здесь есть компас, и, посмотрите, — он открыл футляр и показал надписи, нанесенные на обратной стороне крышки, — это перечень городов с указанием их положения относительно Мекки. — Он опять обратился к Полу: — Превосходнейшая вещь, не так ли?
В эту минуту послышался негромкий стук с улицы в наружную дверь, спустя мгновение в комнату вошел молодой слуга, неслышным шагом направился к хозяину и прошептал ему что-то на ухо.
— Прошу вас подождать несколько минут, друзья, — тотчас сказал тот. — Ко мне пришел еще один посетитель, но это не займет много времени.
С этими словами астроном удалился.
— Тут действительно интересно, но когда вы собираетесь спросить его о вашем деле?
— В свое время. Не все так любят спешку, как ты, дурья башка.
— Ну ладно. Надеюсь, вы знаете, что делаете.
Керью взял в руки одну из астролябий. Поднес инструмент к глазам, установил угломер, прищурился и заглянул в крошечную апертюру, копируя движения астронома. Потом положил прибор на место и повернулся к заваленному самыми различными предметами столу. Здесь были и свитки пергаментов, покрытые странными письменами и символами, и чертежи, лежали линейки и перья, чертежные принадлежности, кисти и чернила для каллиграфии, несколько лепестков листового золота, ступки с мелко истолченными порошками минералов красного, зеленого и синего цвета.
— Настоящий колдун ваш друг Джамаль. — Керью с интересом разглядывал лежащие перед ним предметы. — Вы точно знаете, что он обучает только вычислениям? — Он поднес к носу одну из плошек и принюхался. — Не знаю, сможет ли он помочь вам.
Затем отложил в сторону ступку и, взяв в руки пергамент, испещренный цифрами, стал поворачивать то так, то эдак, пытаясь разобрать написанное.
— Это эфемериды, астрономические таблицы, — пояснил Пол. — Джамаль называет их «зидж». По ним астрономы предсказывают движение звезд. Дай-ка я положу его на место, пока ты не порвал этот драгоценный свиток.
— Вы не ответили на мой вопрос. Этот человек из числа ваших агентов? У него тоже имеется свой особый номер, как у султана или, например, главного визиря, под которым вы упоминаете его в ваших сообщениях на родину?
Во взгляде, который бросил на собеседника секретарь посольства, явно читалось одобрение.
— Не совсем так. Как я уже говорил тебе, Джамаля я узнал еще тогда, когда впервые прибыл в Стамбул. Мы заключили соглашение, он учит меня астрономии…
— А вы в обмен пополняете его коллекцию инструментов.
— У тебя такой острый язык, мой друг Керью, смотри, как бы он не обрезал нить твоей жизни.
— Ладно вам, Пол. Солнечные часы работы Чарли Уитвелла? Помню, я был с вами в тот день, когда вы покупали их. И помню, сколько вы за них отвалили. Ни один урок астрономии не стоит таких денег, это точно.
— Обмен совершенно справедливый. Qui pro quo. [34]
— Не думайте, что сильно испугали меня своей ученостью. Подумаешь, латынь. Он наверняка подкуплен вами.
— Когда ты узнаешь Джамаля получше, ты поймешь, в чем тут дело. Пока же назовем это… пиром разума. Если хочешь знать, я считаю, что я в большем выигрыше.
— Ну, если вы так считаете, секретарь Пиндар… — протянул Керью. Он снова взял в руки астролябию, провел пальцем по верхнему из дисков, прикинул на руке ее вес. — Но это дорогие подарки.
— Ты не совсем прав, Джон. Я подарил ему только часы работы Уитвелла и одну из астролябий. За все остальное он платил сам.
Керью оглядел скудно обставленную комнату.
— В таком случае он и вправду колдун.
— Джамаль? — Пол рассмеялся. — Не думаю.
Керью бросил на него проницательный взгляд.
— Но если он сумеет помочь вам, то так оно и есть.
В этот момент возвратились хозяин дома и его слуга. Астроном переменил платье, теперь поверх белоснежного домашнего одеяния на нем была одежда для улицы.
— Друзья мои, — извиняющимся тоном обратился он к ним, — боюсь, что мне придется вас покинуть. Меня призывают кое-какие… неожиданные дела. — За протекшие мгновения он будто постарел на несколько лет. — Но прошу вас, оставайтесь у меня. Осмотрите то, что вас интересует. Мой слуга, — его рука ласково легла на голову мальчика, — окружит вас заботой.
И, уже направившись к выходу, чтобы покинуть комнату, звездочет вдруг обернулся к Полу:
— У вас неприятности, друг мой?
— Нет, конечно нет. Почему вы спрашиваете?
— Мне так показалось. Я видел беспокойство в ваших глазах. Рад, что ошибся. — С этими словами он улыбнулся и исчез.
Наступило молчание.
— Ну? И не говорите, что я не предупреждал вас.
— Не беспокойся, он вернется.
Пол направился к окну, у которого стоял раньше, и снова посмотрел на улицу. Через некоторое время показался Джамаль, вышедший из двери дома, и направился вдоль дороги. Рядом с ним шла женщина, она была без чадры, но в том причудливом черном одеянии, по которому Пол безошибочно смог признать в ней еврейку.
— Ну-ка, ну-ка, — проговорил Керью, выглядывая на улицу через плечо хозяина. — Уверен, что знаю, кто она.
— Конечно, знаешь, — ответил Пол. — Кто ж ее здесь не знает?
— Это Мальхи?
— Да, Эсперанца Мальхи. — Пол отодвинулся от окна, чтобы с улицы стало невозможным увидеть его. — Кира само́й валиде, ну что-то вроде особой посыльной при ней, это связь с гаремом султана. — Он задумчиво потер подбородок, размышляя. — Эта женщина была при валиде, когда я подносил дары от нашей королевы.
