— Сейчас ты разглядишь ее получше, — сообщил мне Роберт, словно желая подтвердить правоту слов Алексии.

Он порылся в своем рюкзаке, вытащил из него несколько толстых восковых свечей, зажег их и расставил по периметру могилы. Движение ночного воздуха заставляло язычки пламени колыхаться, но не гасило их. В этом пляшущем освещении пространство вокруг нас выглядело уже совсем нереальным и призрачным.

Пляска ночного огня эффектно отражалась в глазах и на выбеленных лицах моих спутников.

— Что ж, учитывая, что испытание на ночном кладбище он выдержал достойно и изъявил желание быть одним из нас, я, пожалуй, вручила бы ему наш волшебный бальзам, — с самым серьезным видом произнесла Лорена.

Роберт без лишней пафосности в движениях вытащил из рюкзака какую-то склянку и протянул ее мне. Присмотревшись, я увидел, что мне вручают какой-то старинный стеклянный флакончик в стиле барокко. Его серебряная крышка была зеленовато-серой от времени. В общем, выглядела эта посудина как вещь весьма почтенного возраста. Мне оставалось надеяться только на то, что косметическое снадобье, содержащееся во флакончике, было приготовлено значительно позднее, чем сам эффектный сосуд.

Пока я все это продумывал, долговязый парень сунул пузырек мне в руки, проникся торжественностью момента и важно объявил:

— Держи. Теперь этот бальзам бледности твой. Каждый из нас всегда носит при себе частицу этого посмертного грима. Так мы отдаем дань уважения всем усопшим. Лорена вручит тебе темную губную помаду, и тогда ты должен будешь только обзавестись черной шапкой или шляпой и, разумеется, чем-то вроде длинного черного пальто, которое…

— Считай, что оно у меня уже есть, — перебил я Роберта, — Со дня на день я отдам в перекраску вот это отцовское.

Алексия, словно спохватившись, что время уходит, вдруг решительно вырвала у меня из рук флакончик с гримировальным кремом и аккуратно открыла серебряную крышку.

Она обмакнула в зелье длинные белые пальцы и стала размазывать его по моему лицу, попутно объясняя происходящее:

— Сегодня я сделаю это за тебя, но ты должен будешь научиться наносить бальзам бледности сам, без посторонней помощи. Потренируйся дома перед зеркалом.

— Не думаю, что это так уж сложно, — возразил я для порядка, внутренне наслаждаясь прикосновениями пальцев Алексии к своему лицу.

— Каждый раз, когда ты будешь приходить на какое-нибудь кладбище, не забывай надевать чёрное, — продолжала нашептывать она. — Прежде чем перебраться через ограду, обязательно нанеси грим на лицо и не забудь накрасить губы. Так поступаем все мы, члены ордена бледных.

— Что я с этого буду иметь?

— Подожди, узнаешь. Очень скоро, уверяю тебя, — загадочно улыбаясь, ответила Алексия. — Еще одна ночь — и тебе откроется наша главная тайна.

После этих слов я некоторое время стоял молча, наслаждаясь работой прекрасной гримерши. Наложив первый слой крема, она стала размазывать его по моим щекам ладонями, чтобы добиться равномерности распределения маски.

— Дай мне свою помаду, — попросила Алексия у Лорены, которая в ответ заявила:

— Я сама ее покупала для него, так что дай-ка сама и чмокалки ему подведу.

По правде говоря, прикосновение помады к губам вызвало у меня не самые приятные ощущения. Меня просто передернуло от отвращения. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь стану красить губы!.. Так я и стоял — с изящным флакончиком в одной руке и с губной помадой в другой. Что же, теперь у меня был полный набор атрибутов… за исключением того, на который я обратил внимание еще во время нашей первой встречи. Именно он интересовал меня больше всего.

— Как насчет цветка на лацкан?

— Не волнуйся, уж про это мы точно не забыли, — заверила меня Алексия.

С этими словами она аккуратно вынула из кармана маленький фиолетовый цветок, протянула мне его в аккуратно сложенных ладонях и сказала:

— Ты — счастливый парень, тебе повезло. Ты сейчас стоишь на пороге другого мира и готов распахнуть дверь, преграждающую путь.

Она протянула мне булавку, помогла аккуратно и вместе с тем надежно закрепить цветок на отвороте воротника моего пальто.

Удостоверившись в том, что тонкий стебелек держится надежно и никуда не денется, я вновь задал давно мучивший меня вопрос:

— Так что же все-таки означает этот ваш цветок?

Девушки выразительно посмотрели на Роберта, и я понял, что именно ему — скорее всего, самому терпеливому из этой троицы — было доверено право посвятить меня в главную тайну их ордена.

— Для того чтобы осознать важность фиолетового цветка — обычно мы используем для этого фиалку, — ты должен сначала постичь философию «Retrum». Именно так на самом деле называется орден бледных.

— Что означает слово «retrum»? — спросил я.

— Пока что это не важно. Куда серьезнее другое. Наша главная задача — учиться у мертвых. Происходит это дело так: мы ходим по кладбищам и ищем могилы тех людей, которые при жизни чем-то прославились, чего-то добились или просто во многом отличались от других. Обнаружив захоронение такого человека, мы пишем вопрос на листочке бумаги и прикрепляем эту записочку под фиалку на лацкане. Тот, кто сформулировал вопрос и больше других хочет узнать ответ, должен провести целую ночь на кладбище, на выбранной могиле.

От этих слов я, что называется, выпал в осадок. Туман к этому времени почти рассеялся, но при мечущихся огоньках свечей наша маленькая компания выглядела, наверное, как группа привидений, договорившихся о встрече у приметного и хорошо знакомого им памятника.

Немного поразмыслив над услышанным, я попытался сформулировать тот вопрос, который напрашивался сам собой:

— Но все-таки… как покойник будет отвечать?

Роберт понимающе кивнул и вновь гордо взял слово:

— Мы уверены в том, что никто, ни один человек на этом свете, не умирает совсем. Каким бы далеким ни был путь в иной мир, какая-то часть души умершего остается в том мире, где прошла его жизнь. В этом смысле кладбище является местом не только упокоения, но и встречи мертвых и живых.

— Понимаешь, это своего рода зал приемов того света, что-то вроде справочного бюро, — пояснила слова Роберта Лорена. — Каждая могила — некий аппарат, передающий информацию от живых в то место, где находится покойник. Разумеется, поток идет и в обратную сторону. В конце концов, не зря ведь люди приходят на кладбище с цветами и записками. Этой традиции, сам знаешь, не одна тысяча лет. Покойникам нравится получать эти записки, читать их. Если они узнают, что ты попал в трудную ситуацию, то, вполне возможно, придут тебе на помощь. Там, в вечности, времени хватает на все, даже на то, чтобы помогать нам, смертным, еще не перешедшим в другой мир…

— Подожди-подожди, — перебил я Лорену. — Давай посмотрим, правильно ли я все понимаю. Итак, вы подбираете себе мертвеца по вашему вкусу и обращаетесь к нему с вопросом, записанным на клочке бумаги и прикрепленным к лацкану под фиалкой. Вроде бы до этого места все понятно. Но вот скажите на милость: зачем после этого нужно спать на могиле того самого человека, у которого вы хотите что-то узнать?

— Понимаешь, таким образом мы как бы братаемся с ним, — ответил на мой вопрос Роберт. — Покойникам бывает очень одиноко, они всегда с благодарностью принимают любой знак внимания со стороны живых и очень радуются, когда те составляют им компанию. Ночь, проведенная вместе с мертвецом, успокаивает его, делает загробное существование менее одиноким и более теплым. Он же в ответ отдает нам частицу своей мудрости.

— Вопрос спрятан под воротником и цветочком. Это не мешает усопшему прочитать и понять его? Да и как именно обитатель того света сможет дать на него ответ, пусть даже и самый мудрый?