Оскорбление Тори разозлило его еще больше.

— Она не сука, Артемида. А теперь отзови своих псов, я серьезно.

Она встала на колени и потянулась к нему, совсем не прикрываясь.

— А что случиться, если я не сделаю того, что ты хочешь? Они тоже ведь невинные людишки. Ты собираешься убить их?

У него зачесались руки, чтобы схватиться за ее идеальную лебединую шею и сдавливать ее до тех пор, пока Ашерон не получит окончательное наслаждение.

— Я не играю с тобой.

— Так же, как и я, — заорала она. — Этот журнал угроза всему, и я не остановлюсь, пока не заполучу его.

Ашерон зашипел, но она не отступила. Артемида закинула голову назад, гордясь своим неповиновением.

— Ты не причинишь мне вреда, и я знаю об этом. Ты слишком любишь Катру. Она будет опустошена, когда узнает, что ее собственный отец убил ее маму. Мне следовало познакомить вас двоих раньше. Пока она любит меня, я уверена, что защищена от твоей ярости.

Он поднял руку, как будто хотел задушить ее, но, в конце концов, они оба знали правду. Она была права. Даже не смотря на то, что он был очень зол, Ашерон не мог причинить ей вред, потому что это бы разбило сердце его дочери. Артемида соблазнительно улыбнулась.

— Я скучала по тебе.

Она обвила своей рукой его талию. Эш оттолкнул ее от себя.

— Если тебе дорога твоя никчемная жизнь, держись от меня подальше.

Он телепортировался с Олимпа в Катотерос. Уриан шел к двери в главный зал, когда оттуда вышел Ашерон.

— Что, черт подери, с тобой произошло? Неудачное свидание с Артемидой?

Эш скривил губы от экс-даймона.

— Однажды, Уриан, я вмажу тебе так, что в ушах твоих будет звенеть вечно.

Уриан засмеялся:

— Но это произойдет не сегодня. Хотя бы потому, что ты не выглядишь так, чтобы причинить кому-либо вред. Серьезно, что случилось?

— Я попал в аварию на мотоцикле.

Уриан закатил глаза с недоверием.

— Прекрасно, не хочешь — не говори. Как знаешь.

Эш горько рассмеялся, поняв, как глупо это звучит. Он никогда раньше не падал с байка. Расстроенный, злой на Артемиду и переживая за Тори, Ашерон помедлил и посмотрел на даймона.

— Ты знаешь, Ури, со мной происходит что-то не то.

— Ты что только об этом узнал. Черт, да ты просто рекламный ребенок для медленного обучения.

Скривившись, Эш начал уходить. Уриан заставил его остановиться.

— Это была шутка, Ашерон. Ты должен был рассмеяться.

— Я не в таком настроении.

Уриан понимающе кивнул.

— Так что произошло на самом деле?

Эш сомневался. Не в его привычках было обсуждать что-то с другими людьми. И тем не менее, у него возник один горящий вопрос, который никуда не уйдет.

— Что со мной не так, если от меня заводятся лишь те женщины, от которых меня воротит?

Уриан ухмыльнулся от такого вопроса.

— Ты прав. Это уже клиника, — он похлопал Эша по плечу. — Вот тебе одно слово, мой брат. Терапия, попробуй, помогает.

— Это уже три слова.

— Нужно было расширить понятие, кстати, о расширении, у тебя посетитель внутри, который очень желает стать твоим лучшим новым другом.

Эш ругнулся, когда понял, кто его поджидает.

— Что за хрен его выпустил?

— Девушка-призрак, которая хочет, чтобы вы оба обнялись и поцеловались.

Ашерон стиснул зубы.

— Лучше бы мне в голову попал молоток, который бросила в меня Тори.

— Тори?

— Долгая история, — Эш тяжело вздохнул. — Спасибо за предупреждение. Пойду и разберусь с ним.

Ашерон направился к дверям, которые вели в его тронный зал. Когда он прошел мимо эмблемы на полу, его одежда сменилась на атлантскую накидку и черные кожаные штаны. Он рывком открыл двери и обнаружил ожидающего Стикса в другом конце комнаты. Ашерон остановился и посмотрел на своего брата-близнеца, вид которого всегда заставал его врасплох. Каждый раз, когда он смотрит на Стикса, к нему приходят воспоминания его прошлого, о жестокости и несправедливости в их жизнях. И против своей воли, Ашерон услышал пьяное рычание Эстеса в своих ушах, когда он держал его за волосы и насиловал.

— Да как ты посмел заставить меня хотеть тебя настолько сильно. Я ненавижу тебя за то, что ты причиняешь мне, ты отвратительная шлюха. Я. Тебя. Ненавижу.

Единственное, что его дядя давал ему бесплатно, были оскорбления и побои. И теперь Стикс стоял перед ним, отличная копия его с короткими белокурыми волосами и нормальными голубыми глазами, за которые бы Эш убил, чтобы обладать такими же. Эш отвернулся, напомнив себе, что он был богом, а не никчемной шлюхой, которая надеялась на сострадание своего жестокого брата.

— Я, правда, не в настроении сегодня иметь дело с тобой, Стикс. Та небольшая порция терпения, что у меня был в запасе, была съедена всего две минуты назад.

— Я знаю. Я могу чувствовать твое настроение, — Эш угрожающе прищурился. — Это был дар, — сказал Стикс саркастически. — От Артемиды. Когда она кинула меня в Тартар и наделила твоими воспоминаниями. Я здесь просто для того, чтобы попросить тебя об одолжении.

Эш почувствовал, как его кожа стала голубой, а злость накрыла его горячей волной.

— Ты смеешь просить меня об одолжении?

Стикс сделал шаг назад и кивнул прежде, чем стать на одно колено.

— Я прошу, как твой брат и как молящийся богу.

Ашерон бы засмеялся, если бы не был так зол. В какую игру Стикс играл с ним на этот раз?

— Как молящийся. Какую жертву ты предлагаешь в обмен на услугу?

— Мое сердце.

Эш ухмыльнулся.

— Я не понимаю.

Стикс посмотрел на него искренним взглядом, который обжег его.

— Я предлагаю тебе свою верность, и если этого недостаточно, то осмелюсь предложить и свое сердце. Если я солгу или предам тебя, то ты можешь вырывать его снова и снова. Можешь приковать меня рядом с Прометеем на скале.

Если он снова его предаст, то Ашерон так и поступит.

— О какой услуге ты просишь?

Глаза Стикса забегали прежде, чем он прошептал.

— Отпусти меня. Я не могу здесь больше жить, в изоляции от людей. Одинокий. Забытый. Я просто хочу получить шанс прожить жизнь так, как ни одному из нас пока этого не удалось.

В любое другое время, Эш бы рассмеялся ему в лицо. Но сегодня он был ослаблен пониманием и симпатией к вещи, о которой он сам и мечтал. То, что с ними сделали нельзя было назвать честным. Жизнь Стикса не должна была быть связана с его, и именно из-за Эша он потерял всю свою семью, свою жизнь и дом. Может новое начало сослужит им обоим хорошую службу.

— Хорошо, брат. У тебя будет все, чтобы начать сначала.

Взмахнув рукой, Ашерон отправил Стикса в Нью-Йорк, где принц лучше всего смешается с населением. К тому же это была территория, где его брат больше не будет попадаться ему на глаза. Более того Стикс был абсолютно прав. Ашерон сможет убить его в любое время. Пускай этот человек получит свою жизнь, если конечно сможет ее найти. По правде говоря, Эш даже пожелал ему удачи. Больше всего он хотел для Стикса покоя, который казалось, убегал от них двоих.

— Сими?

Он удерживал ее на своем теле уже против ее воли. Она слезла с его руки и появилась позади Ашерона. Зевая, она уставилась на него с раздражением.

— Акри оставил Сими на своей руке слишком долго. Она очень устала и очень недовольна. Почему ты так обращаешься с Сими, акри?

Он взял ее щеку в свою руку и поцеловал в лоб.

— Прости меня, малышка. Именно поэтому я и привел тебя сюда. Ты останешься ненадолго со своей сестрой и Алексионом.

Она нахмурилась.

— А что насчет тебя? Ты был таким грустным, но при этом не отпускал Сими…

— Я знаю. Просто есть вещи, с которыми мне нужно разобраться, а я совсем не хочу, чтобы ты пострадала. Поэтому ты останешься здесь, Симики.

Она засветилась, когда услышала ласковую форму своего имени, которую он не использовал с тех пор, как Сими была демоном-ребенком.

— Только если акри пообещает, что позовет Сими, когда она ему понадобится.