Джилли провела семью к единственному свободному столику, ловя по ходу взгляд Даники. Они устало улыбнулись друг другу. Даника чувствовала себя уязвимой, ее нервная система явно была на взводе после прикосновения Птенчика № 2.

«Ты знаешь, что не можешь так реагировать. Ты должна быть готовой ко всему»

— Вы запомнили? — поинтересовалась у нее женщина.

Девушка обратила внимание на свою клиентку.

— Да. Два гамбургера, один пустой, другой с полной начинкой, две картошки—фри.

Женщина кивнула.

— Отлично. Спасибо.

— Ждать долго не придется.

Даника вырвала листок из блокнота и направилась к Энрике.

На этот раз ее перехватил Птенчик № 1.

— Слушай. Мы не считаем тебя проституткой. Мы просто хотим поговорить с тобой. Тебя ждут неприятности.

И прежде чем она сумела сообразить и взять себя в руки, сработал инстинкт. В мыслях она опять увидела перекошенное лицо сестры в ту ночь, когда их выкрали из гостиницы и доставили в крепость, сделав пленницами монстров. В ушах зазвучал голос матери: «Бабушка может быть мертва. Ее могли убить».

Гнев красной пеленой застелил все пред глазами, а ярость всколыхнулась с полной силой, превращая ее из женщины в берсерка.

«Нападай! Никакой беспомощности!»

Она вмазала свободной рукой мужчине по носу. Хрящ моментально сломался, и кровь брызнула на его рубашку и тарелку. Он болезненно взвыл, прикрывая руками лицо.

После этого крика повисла тяжелая тишина. Затем упала чашка. Бум, хлюп. Жидкость растеклась по полу. Кто—то чертыхнулся. Все звуки напоминали раскаты грома, вламываясь в ее мозг и выхватывая из мстительного тумана.

Челюсть Даники отвисла.

Птенчик № 2 всхлипнул, вытаращив глаза. Он вскочил, громко переводя дыхание.

— Что, черт тебя возьми, ты творишь, стерва?

— Я… я… — девушку охватила дрожь, и она замерла, борясь с паникой. Она только что привлекла внимание. Всеобщее, и не себе на пользу. — Я… я говорила вам не трогать меня.

— Ты напала на него!

Угрожающе зыркая, раненый мужчина схватил ее за плечи и толкнул назад.

Она могла предотвратить и это, могла всадить карандаш ему в горло, но не сделала этого. Унижение, смешанное с сожалением, заглушило последние отголоски ярости. Где теперь твое оцепенение?

— Знаешь что? — прорычал на нее он. — Ты такая же, как они. Она может быть невиновна, говорили мне, потому будьте внимательны к ней. Будьте заботливы. Я не верил этому ни секунды, но подчинился. Не стоило. Ты только что доказала свою презренность. Возможно ты все же шлюха — их шлюха.

«Ты такая же, как они», — сказал он. Кто эти они?

— Простите. Я не хотела… Я… — ничто из сказанного ей не улучшит ситуацию. Прочистив горло, она расправила складки на свитере. Должно быть, кровь испачкала ее ладонь, потому что багряные полоски появились везде, где касалась ее рука. — Мне на самом деле жаль.

— Кто—нибудь позвоните 911, ради всего святого!

— О, Боже.

Ей придется бежать сейчас, а ведь она только обустроилась. Если это попадет в прессу…

«О, Боже», — опять подумалось ей. Сердце вновь принялось колотиться о ребра.

Энрике выбежал из кухни, двойные двери завертелись за ним. Он был здоровяком, высоким и грузным, производящим чрезвычайно сильное впечатление. Его редеющая челка упала на прищуренные глаза, когда он, дернув головой, рявкнул:

— Ты, малявка, уволена. И это наименьшая из твоих проблем. Ступай в помещение персонала и там жди, когда приедут копы.

Конечно же, она уволена. И в глубине души девушка точно знала, что он не намерен платить ей за сегодняшний день.

— Я уйду, — соврала она, — как только ты мне заплатишь. Ты должен мне за…

— Марш туда сию же минуту! Ты пугаешь клиентов.

Взгляд Даники упал на мать с сыном. Одной рукой женщина предостерегающе обнимала мальчика, а другой отталкивала прочь принесенную Даникой колу. Оба взирали на нее со страхом.

«Я пугаю? Но я же просто защищала себя».

Она перевела взгляд на Джилли. Лицо девушки лучилось беспокойством, пока она приближалась, очевидно, намереваясь поддержать Данику. Но тогда Джилли тоже может потерять работу и сегодняшний заработок, а этого Даника не могла позволить.

— Я подожду полицию в своей квартире, — солгала она.

— Нет, — сказал Энрике. — Ты…

Развернувшись, она вышла из кафе с высоко поднятой головой. Благо никто не попытался остановить ее, даже Птенчик № 2. Ночь была теплой, наполненной огнями неона и толпой. Ей казалось, что она подсвечена прожектором и все прохожие таращатся на нее.

Господи, что же ей делать?

Девушка ускорила шаг, почти побежала. В кармане лежало сорок долларов. Хватит на автобус куда—нибудь. Но куда ей направиться? Может быть, в Джорджию. Персиковый штат был довольно далеко. Что более важно, она будет проезжать через Оклахому и сможет поискать бабушку.

Эта мысль едва успела оформиться, как нечто ударило ей в спину, отправляя в темный проулок. Споткнувшись, она упала на тротуар с такой силой, что перехватило дыхание, и искры полетели из глаз. Камни впились в кожу сквозь свитер и футболку.

— Шлюха демонов! — прорычал мужчина у ее виска, брызжа слюной.

Птенчик № 2. В конечном итоге они не дали ей сбежать.

— Неужто ты возомнила, что я снова позволю тебе убежать? Ты наша, детка, и ты будешь страдать, так же, как и твои дружки. Мне не позволено убивать их, но ты… ты будешь молить об этом.

Инстинкты снова пришли в действие.

«Не ори, просто бей. Не отвечай, просто бей».

Слова отпечатались в ее мозгу и теперь казались такой же частью ее как рука или нога. Когда нападавший схватил ее за волосы и потянул вверх, она резко крутанулась волчком. Кожу запекло от боли, когда она рванулась на свободу, но это не остановило ее. Она ударила мужчину по горлу, чтобы лишить воздуха и выиграть время на побег, пока тот будет приходить в себя. Контакт.

Послышался хрюканье и скулеж. Мужчина ослабил хватку.

Теплая жидкость потекла по ее пальцам.

«Что за!..»

Осознание происходящего обрушилось на нее. Даника по—прежнему сжимала в руке карандаш и сейчас резко всадила нападающему в горло его кончик. Сделала то, от чего отказалась в кафе.

— О, мой Бог. О, мой Бог!

Изумляясь, она поднялась на ноги. Покачнулась, ухватившись за плечи мужчины, чтобы устоять на ногах. Волна ужаса практически накрыла ее с головой, когда тот, хрипя, упал перед ней на колени.

Лунный свет лился вдоль окружающих их зданий, освещая его бледное, искаженное болью лицо. Он пытался заговорить, но не раздалось ни звука.

— Мне жаль!

Даника разжала пальцы, полностью его отпуская. Подняла руки ладонями вверх, кровь стекала по ним. К ее страху присоединилась паника. Не время цепенеть. Не сейчас.

Один шаг, другой, она пятилась назад. О, Боже. О, Боже.

«Убийца», — вопил ее мозг. — «Ты убийца»

Металлический запах его крови смешивался с ароматам мочи и немытого тела.

Птенчик № 2 рухнул на асфальт. Голова свернулась на бок и его глаза сфокусировались на ней, когда грудь мужчины перестала вздыматься.

«О, Боже».

Ком встал в горле.

«Ты должна была это сделать. Он бы убил тебя».

Не зная, что делать, Даника отвернулась, побежала и затерялась в толпе. Неоновые вывески освещали ее каждое движение, а хриплые вздохи барабанным боем отдавались в ушах. Никто и не попытался остановить ее.

Две недели назад в Нью—Йорке один из инструкторов самообороны сказал, что у нее нет инстинкта убийцы.

Куда уж там.

«Я такое же чудовище, как и монстры»

— Я знаю, где твоя женщина.

Рейес выпрямился на диване, кончик его кинжала проткнул руку. Он вогнал его глубже, так глубоко, что рассек вену пополам. Но рана очень быстро зажила, затягиваясь вокруг лезвия. Кровь высохла на коже.

Он спрыгнул с крыши три дня назад и только сейчас смог ходить. К сожалению. Его Демон Боли звучал громче и требовательней обычного, желая большего. Чего, Рейес не знал. Этот порез не помог даже самую малость.