— Я все понял, однако моя мачеха не является гостьей. Она знает здесь все ходы и выходы, но если ей необходимо сопровождающее лицо, у нас есть экономка…

— Прошу прощения, милорд, однако миссис Мэддок занята в настоящее время.

Джейсон взял верхнее письмо из стопки и поднес нож к печати.

— Я тоже занят. Я должен ответить на полученную корреспонденцию.

Он взглянул на письмо, чтобы узнать, кто отправитель. Это было письмо от мачехи. Джейсон чертыхнулся и отложил его в сторону, затем протянул руку к следующему. Оказалось, что оно также от мачехи. Он взял пачку и мельком просмотрел оставшиеся письма, прежде чем снова положить их на письменный стол.

Говер покачал головой:

— Ее светлость — единственная, кто беспокоится о вас. Другие — либо вообще забыли о вас, либо обращаются со своими вопросами к вашему поверенному в делах.

Джейсон потер виски. Да, существовала проблема, связанная с постоянно проживающими в доме слугами, которые знали его с детства. Они, как правило, никогда не скрывали своего недовольства.

— Вы полагаете, что я плачу вам за вашу дерзость, Говер?

— Осмелюсь заметить, милорд, вы совсем не платите мне, Ваш покойный отец в завещании назначил мне щедрую пенсию, и у меня есть средства, чтобы вообще не работать, если я того пожелаю.

— Значит, вы намерены подать в отставку? — равнодушно спросил Джейсон, словно ответ дворецкого ничего для него не значил.

— Разумеется, вы могли бы обойтись без меня и миссис Мэддок, однако никто из нас не уволится, пока мы живы, а представители рода Траернов пребывают здесь, в замке Арлисс.

Джейсон вздохнул.

— Как ни странно, но я не могу избавиться от слуг, которым не плачу, и в то же время не могу удержать тех, кому плачу, — проворчал он. — Служанки увольняются, не успев в полной мере освоиться в доме. Не проходит и месяца без того, чтобы миссис Мэддок не доложила мне, что очередная служанка оставила свою должность. Кажется, за год сменилось одиннадцать служанок?

— Двенадцать. Сегодня утром уволилась Бесс.

— Бесс, — повторил Джейсон, нахмурившись, — это не та, которая?..

— Она была единственной, милорд.

— В каком смысле?

— Единственной служанкой, милорд.

На лице Говера обозначилось страдальческое выражение, какое бывает у родителя, имеющего дело с неразумным ребенком.

— Не говорите глупости, Говер. В таком большом замке невозможно обходиться без служанок.

— О да, и потому мы постоянно находимся в затруднительном положении из-за недостатка слуг. Бесс была единственной остававшейся горничной. Служанки не пугались бы, если бы им не приходилось общаться с… — Дворецкий откашлялся: — После каждого увольнения миссис Мэддок давала новые объявления о найме на работу.

— Пугались? — Джейсон вскочил и начал ходить по комнате. — Боже, неужели кто-то снова распространяет слухи о привидении? Или о проклятии, которому подвержены молодые жены представителей рода Траернов? Я не потерплю сплетен среди слуг.

— Милорд, вас ждут гости…

Джейсон остановился и посмотрел на дворецкого ледяным взглядом:

— Отвечайте на вопрос.

— Хорошо, — сказал дворецкий, выпрямившись во весь рост. При этом его густые седые брови оказались на уровне ключицы Джейсона. — Я ничего не слышал ни о привидениях, ни о проклятиях с тех пор, как вы запретили говорить на эту тему.

— Тогда какого черта боятся эти глупые девчонки? — спросил Джейсон резким тоном.

Говер устремил свой взгляд в потолок.

— Не знаю, — пробормотал он. — Возможно, они боятся этих дьявольских охотничьих собак, которые следуют за вами по пятам.

Джейсон посмотрел на двух огромных датских догов, дремлющих, лежа на спине, у камина. Их передние лапы были прижаты к груди, отчего они выглядели скорее комично, чем устрашающе.

— Они и мухи не обидят, — сказал он и поднял руку, когда Говер открыл рот, чтобы возразить, — если их не спровоцировать. Да, я помню, как они однажды атаковали вас. Вы, конечно, не упускаете случая напомнить мне об этом. Перестаньте, Говер. Вы нисколько не пострадали тогда. Собаки только облаяли вас.

Джейсон искоса взглянул на собак, которых спас несколько лет назад от травли в Лондоне. Они в основном оправились после того случая, однако, вероятно, будут долго помнить жестокие побои.

Джейсона охватил знакомый гнев, поднявшийся из глубины сознания. Он знал, что значит быть обманутым и брошенным тем, кому всецело доверяешь. Такое предательство наносит глубокие травмы. Физические раны заживут и исчезнут, но есть раны другого рода, которые не излечимы ни любовью, ни временем.

— Милорд, вы в порядке?

Джейсон услышал слова дворецкого как бы издалека. Он заставил себя сосредоточить взгляд на обеспокоенном лице пожилого мужчины.

— Вполне, — ответил он, разжав кулаки. — Я на некоторое время перенесся в прошлое.

— Могу я чем-то?..

Говер замолчал, когда Джейсон резко покачал головой:

— Никто не может повернуть время вспять.

Дворецкий ухватился за одну из пуговиц своего строгого черного сюртука.

— Вероятно, вы забыли? Ваши гости ожидают вас в Большом холле…

— Проклятие, вы не слышали, что я сказал ранее? Я вообще не собираюсь играть роль радушного хозяина, тем более в данном случае в этом нет необходимости. Ни моя мачеха, ни моя единокровная сестра не являются гостями.

— Маркиза и леди Шарлотта — ваши родственники и потому заслуживают особого внимания. К тому же к вам прибыла незнакомая гостья. Это молодая женщина, приехавшая вместе с ними.

Джейсон пожал плечами:

— Вероятно, она няня Шарлотты.

— Полагаю, ваша светлость не думает, что я не способен отличить благородную, хорошо воспитанную даму от служанки, — сказал Говер подчеркнуто чопорным тоном.

— Едва ли я посмел бы думать так. — Джейсон вздохнул: — Надеюсь, вы никуда не исчезнете, когда я пойду встречать их?

— Нет, милорд.

— Хорошо, — глухо произнес Джейсон, направляясь к двери. — Вы ужасно докучливый человек, Говер. Напомните мне позднее, чтобы я уволил вас без рекомендаций.

— Хорошо, милорд, — согласился дворецкий. — День был бы неполноценным, если бы вы не уволили меня хотя бы раз.

Стоя в огромном холле средневекового замка Арлисс, Оливия была совершенно уверена в трех вещах. Во-первых, в том, что маркиз Шелдон весьма привлекательный мужчина.

А во-вторых, судя по его сердитому взгляду — Оливия нисколько не сомневалась, что этот взгляд предназначался именно ей, а не тете или кузине, — этот человек не желал ее присутствия в его доме ни на мгновение и уж тем более на время рождественских праздников.

Все это заставляло ее поверить в третье: ей не следовало приезжать сюда.

Это была ошибка. Ей нечего здесь делать. Абсолютно. Кроме того, она вообще плохо представляла, что следует делать.

— Привет, Кэтрин, Шарлотта, — сказал маркиз с коротким поклоном, после чего окинул взглядом Ливви.

Он быстро оценил ее внешность, затем повернулся к дворецкому, на лице которого отражалась тревога.

— Нет, я не думаю, что она служанка. А жаль, поскольку у нас не хватает обслуживающего персонала.

По-видимому, тетя Кейт была права относительно дурных манер пасынка.

Маркиз подбоченился и снова сосредоточил свое внимание на Оливии.

— Кто вы и что здесь делаете? — резко спросил он.

Эти недружелюбные слова на мгновение повисли в воздухе, прежде чем их поглотили гобелены на непроницаемых каменных стенах.

Это был простой и тем не менее намеренно грубый вопрос, и Оливия не знала, как ответить. Она не думала, что маркиз будет доволен, услышав правду. Однако начинать их знакомство со лжи казалось неразумно.

К счастью, ее выручила тетя.

— Джейсон! Я не знаю, где ты оставил свои хорошие манеры, но надеюсь, ты немедленно обретешь их и поприветствуешь нас по крайней мере цивилизованно.