Бесспорным королем всей навозной кучи. И ревниво следил за собой.

Горькая улыбка тронула его губы. Куда подевались все горячие его поклонники? Смотревшие ему в рот сволочи? Его дружки-приятели?

Вот-вот. Пока он был королем, они были его верными друзьями. Короли недвижимости, банкиры, просто очень богатые люди, которые осыпали его приглашениями, потому что хотели быть на короткой ноге со звездой. Когда звезда начала угасать, угасла и дружба. Уже никто не предлагал ему свой реактивный самолет, чтобы он отправился, куда ему требовалось, никто не устраивал праздников в его честь. Ни яхт, ни вилл, ни островов, которые предоставлялись в его полное распоряжение, стоило ему пожелать. И жены миллионеров больше не молят его об объятиях, и сумасшедшие поклонники и поклонницы не доводят его до бешенства.

Ну их на…! Росс Конти кое-что узнал о людях и о том, как они используют друг друга. Когда он снова ворвется в магический круг, кукиш им всем. Разве что он сам захочет, разве что сам решит их использовать. Если вечер удастся, если он поладит с Сейди, если «Люди улицы» станут его фильмом.

Движение в Санта-Монике было интенсивным, и, пока «Корниш» медленно полз в потоке машин, Росс ловил на себе взгляды со всех сторон. Лицо его все еще оставалось знаменитым в городе знаменитых лиц — спасибо телевидению, которое показывает его старые фильмы по меньшей мере раз в неделю. Но что за радость от славы без привилегий? Без соответствующих ей денег? А пошли они все к…!

Он затормозил на красный свет и посмотрел, что делается на улицах. Санта-Монику захватили голубые. Голубые дискотеки, кафе под открытым небом, магазины готовой одежды — все они в основном обслуживали голубых. У него лично подобных наклонностей не было никогда — слишком уж его влекло к женщинам.

Он вспомнил Карен и ухмыльнулся. Мускулистый, лоснящийся от масла юноша, болтавшийся возле автобусной остановки, подошел позондировать почву:

— Вы не в мою сторону едете, мистер? — напевно осведомился он через опущенное стекло правой дверцы, а его рука уже тянулась к ручке.

Ухмылка Росса мгновенно сменилась насупленными бровями.

— Нет, не в твою! — рявкнул он. — И отойди от моей машины.

— Не выпендривайся. — Мальчишка попятился. — Если я не в твоем вкусе, так чего орать?

Чего орать! Росс сердито нажал на газ и унесся от светофора.

Он что, похож на клиента за рулем? Чтоб при свете дня к тебе цеплялся юнец с предложением услуг! Дурак не узнал его?

Он резко повернул налево и въехал на стоянку. Ему нужно хорошенько поразмяться. А то теперь он только трахает Карен Ланкастер — вот и все его разминки. Лицо у него снова прояснилось.

Ну, стерва! Может, талант у нее наследственный. Старина Джордж всегда был большой ходок по этой части. И дочка вся в отца.

И, снова улыбаясь, Росс вошел в клуб.

— Стоп! — резко скомандовала Монтана, повернувшись к ассистенту. — Перерыв на десять минут. Я хочу поболтать с Бадди.

Она уже шесть раз с ним говорила. Шесть дублей. Лучше у него не получалось. Только хуже. Но он был лучшим из них всех.

У него было что-то свое личное, а ведь это самое главное. Что получилось бы у Николсона без его презрительной усмешки? У Иствуда без невозмутимо-ледяного взгляда? В первую очередь свое, а уж потом умение играть. И ей удастся разбудить его. Да, непременно. Она осторожно подошла к нему. Он вполголоса нервно бормотал текст.

— Э-эй! — произнесла она мягко. — Ты же меня не слушаешь, а? Ни одно мое слово до тебя не доходит.

— Да нет же, — ответил он, жалея, что не может провалиться сквозь землю.

— Расслабься, — проворковала она. — Это же очень простой эпизод, только расслабься, не торопись, не подгоняй себя.

— У меня реплики не получаются. Никак…

— Забудь про реплики, — успокаивала она. — Я хочу, чтобы ты показал мне сущность этого человека. Не напрягайся, просто покажи мне Винни.

Он растерялся.

— Позабыть реплики? Вы меня поддавливаете. Я всю ночь не спал, я знаю всю роль наизусть. То есть по-настоящему знаю!

«Так чего же ты мажешь и мажешь?»— хотелось ей спросить.

Но она удержалась, обняла его за плечи и увела со съемочной площадки.

— Бадди, — сказала она негромко, — я знаю, ты можешь сыграть этот эпизод. Не думай я так, то не стала бы тебя пробовать.

— А? — Он немножко расслабился.

— Зачем бы тратить зря твое время и мое? Ты хорош, я это чувствую. Ты очень хорош — только забудь про реплики и позволь себе стать Винни. Если реплики не ложатся, не беда. Останься Винни и говори, что захочешь. Не порть и этого дубля. Дай убрать в коробку что-то кроме того, как ты говоришь «на хрена!».

Он смущенно кивнул. Бадди Хадсон получил свой шанс и просрал его.

— Я знаю, что вам нужно, — заверил он ее, вздохнув. — Ну, поверьте. До меня дошло. Вот увидите!

Она ободряюще улыбнулась и задержала на нем тигриные глаза.

— Снимем еще дубль, и на этот раз ты нам покажешь, так?

Он облизнул сухие губы и кивнул.

— Верняк, дамочка.

Она легонько поцеловала его в щеку и ушла за камеру.

К нему подскочила гримерша и попудрила его.

— Удачи! — шепнула она.

Именно это ему и требуется в жизни — немножко удачи.

— Ты готов, Бадди? — спросила Монтана.

Он кивнул. К горлу подступила желчь, все внутри напряглось.

— Помни! Ты — Винни. Ну, ладно. Действуй!

Действуй… Войди в кадр из-за камеры. Посмотрись в зеркало — он инстинктивно взъерошил волосы. Звонит телефон. Бери трубку. Реплики. Куда подевались дерьмовые слова? Он что — еще раз соврет?

Первая реплика вышла нормально. Пауза. Закури сигарету.

А дальше что? Забыл. И последовал ее совету. Заговорил своими словами. Представил себе, что звонит Ангель, и запел соловьем, как у них с ней прежде было.

Внезапно он забыл про камеру, про съемочную бригаду, про страх забыть и соврать. Он словно был у себя дома — уверенный в себе, обаятельный, добрый старый Дружок Бадди.

Монтана напряженно следила за ним. Ну наконец-то! Текст пошел ко всем чертям — он импровизировал как опытный профессионал. От него волнами исходил магнетизм. О черт! Если пленка передаст то, что он делает, все в порядке!

— Стоп! — ликующе крикнула она.

Он так вошел в роль, что не сразу сообразил, что его уже не снимают.

— То, что нужно, — сказала она, подходя к нему. — Спасибо, Бадди, ты был чудесен.

— Правда?

— Таким, как я предсказывала.

— Э-эй! — К нему возвращалась уверенность в себе. — Я только-только разогрелся. Может, еще разок?

Она покачала головой.

— Там ждут еще двое, и времени больше нет. Ты же не хочешь, чтобы они лишились своего шанса, верно?

Он расплылся в улыбке, переполненный адреналина.

— Конечно.

Она улыбнулась, на мгновение их взгляды встретились, а потом она сдвинула тонированные очки для чтения с волос на переносицу и очень по-деловому протянула ему руку.

— У тебя получилось, и я очень рада. До свидания, Бадди.

Желаю удачи.

До свидания! Да что она — с ума сошла?

— Э-эй… — Он судорожно сглотнул. — А когда я узнаю?

— Мы свяжемся с твоим агентом.

С каким еще агентом? Но признаться в печальном факте, что агента у него нет и не было, никак не приходилось. Придется поддерживать непрерывную связь с Ингой.

— Да, — сказал он неловко. — Но примерно когда?

— Когда мы решим, — ответила она твердо, кончая разговор.

И, повернувшись, направилась к двери, напевая про себя. Она испытывала почти такое же опьянение, что и он. Поработать с актером — и получить результат! Это взбадривало, как ничто другое.

Ей не терпелось увидеть его на экране.

Неудивительно, что Нийл забывает обо всем, когда снимает фильм. Ведь все в руках режиссера. Он… она творит магию.

И какое это наслаждение!

Бадди проводил ее взглядом. Ей-то хорошо! Она свое получила. А каково ему?

Подошла гримерша.

— Последний дубль был потрясающ! — объявила она с восторгом. — Не удивлюсь, если роль отдадут тебе. Меня ты просто с ног сшиб.