Думается, некий молодой офицер выразил мнение многих своих товарищей, сделав следующую запись в дневнике: «Посмотрите вокруг! Что стало с нашей любимой родиной?.. Гэнро узурпировал власть императора. Министры ведут себя бесстыдно. А парламент? И эти люди решают государственные дела?… Правящая клика повторяет одни и те же ошибки в международных делах, внутренней политике, экономике, образовании, обороне… Япония стоит на пороге национальной катастрофы». Необходимо действовать, иначе Япония обречена!

В действительности Реставрация Мэйдзи не покончила с феодализмом в Японии, она, как говорят сами японцы, лишь «перекрасила вывеску». Элита с ее богатствами готова была предоставить рядовым японцам не более чем «косметическую демократию». Веками императоры и сёгуны держали народ в черном теле, обложив его непомерными налогами — пускай простолюдины борются за выживание: тогда на смуту у них не хватит ни сил, ни свободного времени.

Молодые офицеры наделяли Хирохито качествами небесной доброты и святости, верили: предатели-советники манипулируют им и искажают его волю. Они верили в Хирохито — если не верить в него, что же остается? Почему нужно верить Хирохито — таким вопросом не задавался никто. Хирохито не следовало «верить» (и они в этом скоро убедятся), ведь он сам являлся частью элиты, стоял на страже ее интересов. Князь Сайондзи и иже с ним затратили многие годы на то, чтобы Хирохито покончил с юношеским идеализмом; Сайондзи, получив прямые устные указания императора, зачастую предпочитал не исполнять их: «приказы» не «закреплялись письменно». Не исполнялись, дабы избежать возможных осложнений, вернее, принять здравые решения на основе консенсуса… Хирохито не следовало упускать из виду пример британской конституционной монархии. Неопределенность, дельфийская метода — пусть другие разбираются, что именно имел в виду император, в зависимости от обстановки. Поменьше светской власти, побольше магии!

Хирохито-главнокомандующий не пользовался авторитетом в армии — молодые офицеры знали об этом не понаслышке, ведь генералы в Маньчжурии далеко не всегда удосуживались исполнять высочайшие приказы. Командование Квантунской армии на словах выражало абсолютную преданность трону — и подвергало императора язвительной критике «в своем кругу». Генералы питали отвращение к его сугубо ученому виду, к расплывчатым распоряжениям, к его заботе о простых солдатах. Они презирали его за неуклюжесть. Те из них, кто имел возможность лично видеть императора, насмехались над его скрюченной спиной и треском, издаваемым шейными позвонками и плечевыми суставами при повороте венценосной головы! Генералы полагали, у Хирохито не будет наследника: император слишком много времени проводит за игрой в маджонг [37]с императрицей Нагако…

В 1930 г. поползли слухи о «необходимости сместить Хирохито». Некоторые чуть ли не в открытую величали Хирохито посредственностью и рассуждали о его отречении. В 1933 г. главный советник Хирохито своими ушами слышит разглагольствования некоторых генералов о «недостаточной дальновидности Его Величества». «Общество цветущей вишни» прямо говорило о перспективе «пугнуть императора самурайским мечом». В случае отречения Хирохито на трон «должен» взойти принц Титибу — гораздо менее предсказуемый молодой человек, союзник молодых реформаторов. Лишь сие обстоятельство «смущало» старую гвардию…

Принц Титибу еще в военной академии открыто заявил о своей «симпатии к реформаторам». Положение крестьян катастрофическое! Титибу лично беседовал с заключенными в тюрьмы дезертирами, решившимися бросить свою часть, чтобы помочь бедствующим родителям… В 1947 г. Титибу придерживался тех же позиций: «Тем, кто в настоящее время составляет правящий класс — политикам и новым бизнес-магнатам, следует всерьез поразмыслить над своим поведением и вести образ жизни, соответствующий общему положению нации».

По окончании военной академии Титибу в чине капитана определили в Третий полк, расквартированный в пригороде Токио, под начало командира полка генерала Ямаситы. Ямасита — военный с бочкообразной грудной клеткой, выходец из бедной крестьянской семьи. Титибу быстро сошелся с однополчанами своего возраста. Однажды он доверительно заявил лейтенанту: «Я согласен с Вашей идеей о необходимости проведения реформ в Японии. Прошу считать меня Вашим товарищем». Одним из ближайших друзей Титибу в полку стал капитан Андо Тэрудзё, сын профессора университета Кэйо. Приветливый Титибу завоевал популярность среди молодых офицеров, чего не скажешь об офицерах высшего ранга. Титибу держался с сослуживцами на равных, отказываясь от особых привилегий, за исключением права на личного адъютанта. Этот адъютант как-то обмолвился: в 1931 г. Титибу якобы симпатизировал заговорщикам «Общества цветущей вишни». А на следующий год, мы уже упоминали об этом выше, Титибу поссорился с Хирохито, настаивая на необходимости реформ после убийства премьер-министра Инукаи. Вскоре тайная полиция усилила негласное наблюдение за Титибу. В 1933 г. — новый заговор. Попытка смутьянов «заменить» Хирохито Титибу кончилась провалом. Императорский двор перевел Титибу в Генеральный штаб — подальше от смутьянов, поближе к «Группе контроля». На прощальной вечеринке в полку друг Титибу капитан Андо заявил: «Принц Титибу, пожалуйста, попросите императора перевести нас под его прямое командование». На что Титибу огрызнулся: «Не будь дураком, ты думаешь, это так просто?» Титибу понял: старший брат предпочитает иметь дело как раз с теми, против кого выступают молодые офицеры. Несмотря на перевод в Генштаб, информаторы доносили о продолжении неформальных встреч Титибу с бывшими однополчанами. Связь поддерживалась через адъютанта. Титибу имел на руках копии программных заявлений реформаторов. Спустя год Хирохито, однако, заметил: его брат начинает «исправляться» и теперь уже не идет на поводу у молодых реформаторов.

Тогда и произошел прелюбопытнейший случай: князь Коноэ (одаренный государственный деятель, открытый для перемен куда больше, чем многие другие вокруг него) выступил с предложением назначить принца Титибу на пост лорда — хранителя печати, отправив престарелого графа Макино на покой. Благодаря такому маневру Титибу-реформатор стал бы одним из главных советников императора. Предложение незамедлительно спустил на тормозах не кто иной, как князь Сайондзи, заявивший: Титибу получит слишком много полномочий. Мы можем лишь гадать, как пошли бы дела, прими Сайондзи предложение Коноэ. Возможно, удалось бы отвратить многие трагические события. На предполагаемом высоком посту Титибу, быть может, удалось бы направить ход грядущих событий в более благоприятное для реформаторов русло. Как знать, возможно, Титибу изменил бы свои взгляды и встал на сторону противников реформ?

В июне 1932 г. чета Грю прибыла в Йокогаму. В Токио — тишь да благодать. После замшелого посольства в Анкаре чета Грю обживается в новой резиденции. Само посольство также недавно перестроено после землетрясения. Американское посольство в те времена стояло на вершине пологого лесистого холма, откуда открывался замечательный вид на центр Токио. Массивные двери с ручками из бронзы, парадная лестница из тикового дерева, филенка из древесины ореха, бальный зал, зал для банкетов… Идеальное место для приятных встреч со старыми друзьями! Чета Грю проведет в Токио десять великолепных лет. В те времена конкуренцию американскому посольству в Японии составляли более 30 иностранных дипломатических миссий. Старый друг американского посла граф Макино предупредил: дела в Японии обстоят иначе, чем раньше, «теперь доминируют военные». Макино и его с Грю общие друзья — семейство Мацудайра, зять Макино, посол Ёсида, — обладают уже не тем влиянием, что прежде.

Через восемь дней после прибытия чету Грю приняли во дворце император и императрица. В честь Грю устроили обед на двадцать четыре персоны (включая Макино, чету Титибу и чету Мацудайра). Элис сидела по левую руку от Хирохито, Джо — справа от Нагако. Элис, исходя из требований протокола, обращалась к Хирохито через переводчика — его роль любезно исполнял граф Макино. Фрейлина двора переводила Джо, нашедшего императрицу Нагако прекрасной хозяйкой, выведавшей «чуть ли не всю историю нашего с Элис семейства».