Главное заключается в том, что Италия могла явиться для этой борьбы хорошей базой, но ее вооруженные силы внесли бы в борьбу весьма скромный вклад. Это положение не требовало подтверждения дальнейшими событиями, поскольку тогда уже все было совершенно ясно. В частности, нельзя было ожидать, что итальянский флот будет в состоянии изгнать англичан из Средиземного моря. Германия, следовательно, должна была взять на себя всю тяжесть этой борьбы. Кроме того, дело могло осложнить то обстоятельство, что итальянский союзник неизбежно рассматривал бы Средиземное море в качестве своей зоны влияния и выставил бы свои притязания на занятие там господствующего положения.

Если бы мы хотели лишить Великобританию ее позиций на Средиземном море, надеясь нанести ей этим смертельный удар, то надо было захватить Мальту и Гибралтар и изгнать англичан из Греции и Египта. Не подлежит сомнению, что немецкие вооруженные силы, если бы они перенесли свои действия в район Средиземного моря, в военном отношении решили бы эту задачу. Однако этот путь неизбежно повел бы дальше. Захват Гибралтара требовал или согласия Испании, которого фактически нельзя было получить, или оказания сильного давление на ее правительство. В обоих случаях это привело бы к отказу Испании от политики нейтралитета. Германии ничего бы не оставалось, как организовать охрану побережья Пиренейского полуострова – с согласия или против воли испанского и португальского правительств – и одновременно взять на себя снабжение этого района. Необходимо было бы считаться с сопротивлением как в Испании, так, прежде всего, и в Португалии, которая считала, что ее колонии в этом

случае будут вскоре оккупированы англичанами. Во всяком случае, Пиренейский полуостров надолго поглотил бы значительную часть немецкой армии. Насильственная оккупация стран Пиренейского полуострова могла бы оказать катастрофическое для нас воздействие на США и латиноамериканские страны.

Если бы не удалось достичь реального взаимопонимания с Францией, что было почти исключено ввиду итальянских и испанских претензий на французские колонии, то в дальнейшем стало бы необходимым занятие французской Северной Африки – если мы были намерены не допустить, чтобы Англия когда-нибудь вновь овладела Средиземноморским регионом.

Если бы мы изгнали англичан из Египта (а в случае, если бы они закрепились и в Греции, – то и оттуда), этот путь и в восточной части Средиземного моря в дальнейшем неизбежно привел бы к странам Ближнего Востока, особенно ввиду того, что требовалось бы отрезать пути снабжения Англии нефтью. Существовало мнение, что создание базы на Ближнем Востоке дало бы Германии два преимущества. Первое – возможность создать непосредственную угрозу Индии; второе – выход во фланг Советскому Союзу, что могло бы удержать его от вступления в войну против Германии. Я думаю, что такой ход рассуждений является неправильным. Не говоря уже о том, что было очень сомнительно, какое влияние окажет размещение частей вермахта на длительный период в странах Ближнего Востока на позицию этих народов, можно сделать два следующих вывода:

– операции из Ближневосточного региона против Индии или Советского Союза уже по одной причине состояния коммуникаций никогда не могли проводиться в том объеме, который гарантировал бы действительный успех; морская мощь Англии в этом случае сыграла бы решающую роль;

– появление Германии на Ближнем Востоке ни в коем случае не только не удержало бы Советский Союз от вступления в войну против Германии, а скорее наоборот.

Вся суть вопроса борьбы за Средиземноморский регион заключается, на мой взгляд, в следующем. Утрата позиций на Средиземном море не была бы смертельным ударом для Великобритании. Далее, решающая борьба за Средиземное море надолго связала бы крупные немецкие силы, что резко усилило бы соблазн для Советского Союза начать военные действия против Германии. Это тем более возможно, что те цели, которых он, вероятно, стремился достичь – а именно контроль над Балканами и господствующее влияние на Ближнем Востоке – можно было завоевать только в войне против Германии.

Путь через Средиземное море для достижения победы над Англией был обходным. Его можно сравнить с путем Наполеона, когда он надеялся нанести смертельный удар Англии, пройдя через Египет в Индию. Этот путь должен был надолго отвлечь немецкие силы на отнюдь не решающее направление. Это ситуация давала, с одной стороны, время для вооружения Британских островов, а с другой – Советскому Союзу большой шанс на успех в войне против Германии. Средиземноморский путь в действительности был уклонением от решения вопроса, которого не надеялись добиться в войне на Британских островах. В результате этого был выбран третий путь, обсуждавшийся в 1940 г., – вторжения на Британские острова.

Прежде чем перейти к этому вопросу, необходимо заметить относительно ведения войны на Средиземном море, что в ней фактически, как потом часто было и в России, Гитлер никогда своевременно не сосредоточивал необходимые силы. Кардинальной ошибкой был отказ от захвата Мальты, что вполне возможно было сделать на более ранней фазе войны. Этот отказ сыграл, в конце концов, решающую роль в последовавшей затем потере Северной Африки со всеми вытекающими отсюда последствиями. Во всяком случае, в июле 1940 г. Гитлер отдал приказ о разработке плана вторжения на Британские острова (но не принял окончательного решения) и дал указания о проведении соответствующей подготовки.

Операция должна была готовиться под кодовым названием «Морской лев» (Seelowe) и проводиться только при определенных предпосылках. О форме проведения этой операции, о трениях, которые возникли в связи с этим вопросом, прежде всего, между ОКХ и Штабом руководства морской войной, уже сообщалось другими лицами, представлявшими противную сторону. Писали также о причинах или предлогах, которые, в конце концов, должны были оправдать отказ от проведения этой операции.

Здесь я затрону поэтому только три важных вопроса:

– Могло ли вторжение в Англию вынудить ее отказаться от борьбы, т. е., принесло ли бы оно нам в случае успеха операции окончательную победу?

– Могли ли мы вообще рассчитывать на успех вторжения, и какие последствия имел бы провал этой операции?

– Каковы были причины, заставившие, в конце концов, Гитлера отказаться от вторжения и тем самым от достижения победы над Англией, и повернуть армию против Советского Союза?

По первому вопросу надо сказать, что вторжение было бы самым быстрым путем для достижения победы над Англией. Оба другие пути, о которых мы говорили выше, не могли привести к быстрой победе. Но была ли бы эта победа окончательной? Возможно и весьма вероятно, что правительство Черчилля даже после потери Британских островов пыталось бы продолжать руководство войной из Канады. Последовали ли бы за ним по этому пути все британские доминионы – этот вопрос мы обсуждать не будем. Во всяком случае, завоевание Британских островов не означало бы окончательного поражения Британской империи[124].

Важнейшим, видимо, было следующее: после захвата Британских островов немцами противник потерял бы базу, которая, по крайней мере, в тот момент, была совершенно необходима для организации высадки союзников на континенте. Осуществить вторжение через Атлантику, не пользуясь при этом в качестве трамплина Британскими островами, было в то время абсолютно невозможно, даже в случае вступления Америки в войну. Можно не сомневаться также и в том, что после победы над Англией, вывода из строя британских ВВС, изгнания британского флота за Атлантику и уничтожения военного потенциала Британских островов Германия была бы в состоянии в кратчайшие сроки улучшить ситуацию на Средиземном море.

Следовательно, можно сказать, что даже если бы английское правительство после потери Британских островов пыталось бы продолжать войну, оно вряд ли имело шансы выиграть ее. Тем более, остается еще ряд вопросов, на которые и сегодня никто не может дать убедительного ответа: