Да, слишком плохо, так как намеренно все это время держал дистанцию, то есть почти не общался со своей невестой.

«Не важно, какой она может оказаться», – напомнил себе Майкл. Он решил, что женится на этой девушке, потому что так хотели его родители, горевавшие по старшему сыну. Конечно, сначала Майкл очень удивился, узнав об их решении. Более того, он отчасти даже возмутился, но в какой-то момент понял, что не сможет им отказать: очевидно, годы войны и интриг все же не настолько его ожесточили. Да, он не смог отказать родителям, поэтому вернулся домой и занял место брата – наследника герцогства. А теперь он собирался присвоить и молодую женщину, ту, которой было предназначено стать женой старшего брата.

Вероятно, чувство вины не так бы его терзало, если бы Гарри не был влюблен в нее до безумия, если бы не ждал этой свадьбы с таким нетерпением.

Письма из дома, которые Майкл изредка получал, сначала только намекали на это. Старший брат рассказывал, какой прекрасной стала Джулианна, когда повзрослела, какой умной и веселой, очаровательной и грациозной. А вот последнее письмо, дошедшее до Майкла уже в то время, когда Гарри лежал в могиле, было более откровенным и все объясняло. Гарри писал, что будет безмерно счастлив дать обет верности этой женщине и будет любить ее до конца своих дней.

А он, Майкл, что сейчас чувствует? Достоин ли он жениться на Джулианне?

– Нет, разумеется, – пробормотал он со вздохом.

Ведь он, нынешний маркиз, нисколько не похож на старшего брата. В его характере не было и намека на то добродушие, которым в избытке обладал Гарри. К тому же он в последние годы видел слишком много отвратительного и ужасного, а все шрамы, оставшиеся на его теле, казалось, перенеслись каким-то образом и в его душу.

Тут в спальне снова появился Фицхью, и маркиз заявил:

– Мой брак будет браком по расчету.

– По расчету вашему или ее? – спросил верный слуга. – И как все это будет выглядеть? Вы занимаетесь своими делами, а она не замечает ваши ножевые раны, долгие отлучки, поздние возвращения домой и внезапные исчезновения среди ночи?

– Откуда я знаю, как это будет выглядеть? – проворчал Майкл. – Я ведь никогда не был женат… Однако точно знаю: большинство аристократических браков – особенно те, которые устроили родители, – подразумевают некоторую самостоятельность супругов. Кроме того, она еще очень молода. Ей нет и двадцати.

– А при чем тут молодость? – Фицхью нахмурился. – Глаза-то у нее есть, не так ли? И очень даже красивые к тому же. Ох, вот что я вам скажу… Лучше бы вам, полковник, придумать подходящее объяснение вашему нынешнему состоянию, иначе потом придется очень дорого заплатить. Судя по виду этой опасной раны, можно догадаться, что к завтрашней ночи вы будете не в лучшей форме и не сможете заявить о своих супружеских правах. А эта милая малышка обязательно удивится, – мол, почему это мой муж такой скучный? И будет еще хуже, если ей все это не понравится.

– Не думаю, что она знает разницу между хорошим мужчиной и не очень, – возразил маркиз. – Но ты ведь, наверное, не сомневаешься в моей мужской доблести?

Фицхью рассмеялся:

– Нет-нет, полковник, нисколько не сомневаюсь. Думаю, вы все сделаете так, как надо. Однако мне кажется…

– Спасибо, Фицхью,- перебил маркиз со смехом.- Спасибо, что веришь в меня.

– В данном случае трудно не поверить в вас, полковник. Ведь она на редкость привлекательная девушка. – Фицхью ухмыльнулся и добавил: – Полагаю, вы не могли этого не заметить.

Майкл невольно рассмеялся:

– Да, ты прав, я это заметил, не мог не заметить. У нее блестящие волосы – точно шелк, цвета красного дерева, и очень милое личико с изящными правильными чертами. А фигура – стройная и вместе с тем приятно округлая во всех нужных местах.

И конечно же, Фицхью был прав: красота ее синих глаз с длинными черными ресницами просто поразительна. Правда, на его вкус, Джулианна была слишком уж тихой, но ведь он никогда не пытался с ней поговорить, так что в этом он, возможно, ошибался.

В его мыслях Джулианна все еще принадлежала Гарри. И к несчастью, ему казалось, что и она думала точно так же.

О Господи, даже сама мысль о том, что он будет спать с женщиной, принадлежавшей Гарри, временами приводила его в ужас. Но с другой стороны, его родители сумели преодолеть свое горе и готовы были отпраздновать эту свадьбу. Более того, мать занялась свадебными приготовлениями с почти безумной радостью, и он прекрасно знал: она с нетерпением ждет появления внука.

Но едва ли ее мечтам суждено осуществиться, если враги, уже дважды на него покушавшиеся, все же добьются своего.

Пристально взглянув на верного слугу, маркиз заявил:

– Пожалуй, я не стану ломать над этим голову. Просто скажу ей правду, вот и все. Скажу, что по дороге домой на меня напали. Кто и почему – понятия не имею. Но, к счастью, мне удалось отбиться. Однако я не рассказал об этом в тот же вечер только потому, что не хотел портить праздник и расстраивать мою матушку. Как ты думаешь, такое объяснение подходит?

Фицхью весело рассмеялся и спросил:

– Милорд, неужели вы хотите сказать правду? Ведь обычно правда у вас – самый последний вариант.

– Но на сей раз правда очень даже выгодна. К тому же я действительно должен подумать о матери. Она очень тяжело переживала смерть моего брата, а сейчас наконец-то почувствовала себя счастливой. Надеюсь, Джулианна поймет мое желание сохранить это происшествие в секрете. Я уверен: хотя Джулианна тоже скорбит по Гарри, она прекрасно знает, как важна для моих родителей эта свадьба.

– Вполне естественно, что она скорбит, сэр. И вы тоже скорбите, иначе не захотели бы на ней жениться.

Разве? Неужели действительно не захотел бы? Что ж, возможно. Ведь раньше он никогда не задумывался о браке.

Майкл снова прошелся по комнате. Сделав резкое движение, поморщился от боли, внезапно пронзившей бок.

– Знаешь, Фицхью, ведь мне все равно придется когда-нибудь жениться – так почему бы не на ней? Жениться – это вполне естественно, не так ли?

– Естественно, но только не для вас, сэр. Обычно вы все делаете по-своему.

И это была чистейшая правда. Он действительно всегда все делал по-своему.

Пожав плечами, Майкл пробормотал:

– Но в данном случае я вовсе не против брака. Джулианна поистине очаровательна и, кажется, обладает ровным характером. Полагаю, она не так испорченна, как некоторые вздорные светские дамы, которых я имел несчастье встречать. По крайней мере сейчас, то есть когда женюсь, меня больше не будут осаждать настойчивые мамаши, при каждом удобном случает демонстрирующие мне своих дочерей. К тому же мои лучшие друзья уже женаты.

Да, женаты, однако по любви. И Алекс Сент-Джеймс, и Люк Доде – друзья и собратья по оружию – нашли себе женщин, которых по-настоящему любили и без которых не могли жить.

Но у него, Майкла, совсем другая ситуация. Он женится из чувства долга. Однако не каждому везет так, как повезло его друзьям: не каждый находит ту, без которой жить не может. Впрочем, ему тоже отчасти повезло. Ведь Джулианна очень даже ему подходит. Подходит во всех отношениях.

Снова пожав плечами, маркиз заявил:

– Полагаю, что для меня пришло время жениться. А что касается свободы… Думаю, что вполне можно быть женатым и в то же время свободным.

Камердинер криво усмехнулся и сказал:

– Вы считаете, что будете свободным. Давайте поговорим о вашей свободе через несколько месяцев, полковник.

Джулианну не очень-то интересовали особенности цветения розовых орхидей в сравнении с белыми, и она вполуха слушала беседу матери и герцогини Саутбрук – дамы с увлечением говорили о цветах для следующего дня. Но девушку ужасно беспокоило волнение, охватившее ее накануне свадьбы. Временами ей даже казалось, что она задыхается, хотя элегантная гостиная, в которой они сидели, была довольно просторной, а в открытые высокие окна то и дело задувал приятный ветерок. Погода же была замечательная: на лазурном небе – ни облачка, и повсюду разносился сладостный аромат роз. Наверное, вполне можно было бы ожидать, что такая прекрасная погода приободрит ее, однако Джулианна не могла без содрогания думать о завтрашнем дне – ее одолевали тягостные предчувствия.